– Понимаешь, у нас получилось, – сказал Джош. – Просто классно получилось. Одна проблема: он чуть не умер от потери крови. Нам следовало заранее вызвать «скорую». Тогда мы договорились, что в следующий раз так и сделаем. Живи и учись – вот наше правило. Поэтому сегодня мы вызвали докторов прямо сейчас. Специально для тебя, так что ты должен быть благодарен.
– Вы порезали того парня? – спросил Ричер.
– А как же!
– Похоже, вы очень собой гордитесь.
– Мы делаем то, что нужно. Заботимся о семье.
– И вы признаетесь мне, что сделали это?
– А почему бы и нет? – ухмыльнулся Джош. – Кто ты такой, черт побери?
Ричер пожал плечами.
– Я не школьный учитель.
– Это в каком смысле?
– В том смысле, что, если вы попытаетесь порезать меня, «скорая» увезет вас.
– Ты так думаешь?
Ричер кивнул:
– Та лошадь, на которой я сегодня катался верхом, доставила мне больше неприятностей, чем удастся вам двоим.
Ричер посмотрел на каждого из них по очереди, открыто и спокойно. Уверенность в себе творит чудеса в подобных ситуациях, а он чувствовал себя уверенно. У него был опыт, и он уже очень, очень давно не терпел поражения в драке в баре против двоих противников.
– Вам выбирать, – сказал он. – Успокойтесь, или отправитесь в больницу.
– Знаешь что? – проговорил, улыбаясь, Джош. – Думаю, мы не станем менять программу. Что бы ты о себе ни думал, у нас тут полно друзей, а у тебя их нет.
– Я тебя не спрашивал про твое социальное положение, – сказал Ричер.
Но он понимал, что Джош прав. У них тут было полно друзей. Неожиданно какие-то скрытые вибрации заставили многих замолчать, в зале стало заметно тише, люди почувствовали беспокойство, начали оглядываться, потом смотрели друг на друга. Напряжение росло, игра в пул тоже замедлилась, и Ричер почувствовал, как атмосфера накаляется. Тут и там смолкали разговоры, и Ричер заметил вызывающие взгляды. Может быть, ему придется сражаться не с двумя противниками. Может, их будет больше и ему будет не так легко, как он думал.
Билли улыбнулся.
– Нас не так просто испугать, – сказал он. – Это профессиональное.
«Джош и Билли спокойно входят в загон к быкам, которые весят полторы тонны. Ты для них не проблема», – сказал Бобби. Ричер никогда не был на родео и ничего про это не знал, если не считать мимолетных впечатлений от кино и телевидения. Ему казалось, что ковбой сидит на каком-то заборе рядом с загоном и запрыгивает на быка, когда того выпускают. Его задача – удержаться у быка на спине. Сколько? Кажется, восемь секунд. А если ему это не удается, бык может сильно его лягнуть. Или затоптать. Или подцепить на рога. Так что эти ребятишки наделены тупой отвагой, силой и выносливостью. А еще они привыкли к боли и ранам. И к определенной схеме. Их поведение четко спланировано, и настоящему веселью предшествует ряд заранее отработанных действий. Ричер не знал наверняка, как это бывает. Может быть, «три, два, один, старт». Или «десять, девять, восемь». В любом случае они привыкли ждать, отсчитывать секунды, потом напряжение, глубокий вдох, состояние готовности.
– Ну так давайте займемся делом, – предложил Ричер. – Прямо сейчас, во дворе.
Он встал из-за стола и обошел Джоша, прежде чем тот успел отреагировать. Двинулся вперед, мимо музыкального автомата, к правому краю стола для пула, в сторону туалета и заднего выхода. Какие-то люди вставали у него на пути, но тут же расступались, пропуская дальше. Он слышал у себя за спиной Джоша и Билли, чувствовал, что они начали отсчет, напрягаются, готовятся к бою. До выхода было около двадцати шагов, и, наверное, тридцать секунд до двора. «Двадцать девять, двадцать восемь». Руки свободно висят вдоль тела. «Двадцать пять, двадцать четыре».
Ричер схватил последний в стойке кий, развернул его на сто восемьдесят градусов и изо всех сил врезал Билли сбоку по голове. «Один». Послышался громкий треск кости, заглушивший даже вой музыкального автомата, брызнула кровь, и Билли рухнул на пол, словно в него выпустили автоматную очередь. Затем Ричер снова размахнулся, призвав на помощь всю свою силу, точно отбивающий игрок на поле. «Два». Джош выставил руку, чтобы остановить кий, и рука переломилась пополам. Он завопил, и Ричер снова замахнулся, метя в голову. «Три». Удар отбросил Джоша в сторону. Ричер прицелился в лицо и выбил пару зубов. «Четыре». Врезал кием по плечу и раздробил кость. «Пять». Джош повалился на пол, ногами к голове Билли. Ричер встал над ними и нанес еще четыре удара, быстрых и мощных. «Шесть, семь, восемь, девять»: ребра, ключицы, колени и головы. Всего девять ударов, шесть или семь секунд яростной взрывной силы. «Бей сильно, бей прежде врага, воздай свое первым. Пока они еще ждут звонка».
Остальные посетители бара постарались держаться как можно дальше от места боевых действий, но теперь начали возвращаться, медленно и с опаской. Ричер, с угрожающим видом держа наготове кий, сделал круг по залу. Затем наклонился и взял из кармана Джоша ключи от пикапа. Бросил на пол кий, который со стуком откатился в сторону, и промчался сквозь толпу к двери, расталкивая тех, кто оказывался у него на дороге. Никто не попытался его остановить. Судя по всему, здесь, в округе Эхо, дружба имеет свои границы. Все еще тяжело дыша, он вышел на парковку. На него тут же набросилась страшная жара, и он весь покрылся потом. Ричер сел в пикап, завел двигатель, отъехал задом от бара и направился на север. Дверь у него за спиной оставалась плотно закрытой. Никто не вышел вслед за ним.
Через час солнце село далеко на западе, и, когда Ричер въехал в ворота ранчо, совсем стемнело. Однако во всех окнах красного дома горел свет, а во дворе стояли две машины: подержанный автомобиль шерифа и ярко-зеленый, как лайм, «линкольн». На машине шерифа мигал красно-голубой фонарь. Желтый свет с крыльца заливал «линкольн» и делал его похожим по цвету на кожу мертвеца. Повсюду летали тучи мошек; мотыльки, словно вырезанные из бумаги, кружили около лампочек над крыльцом, будто крошечные снежные вихри. Голоса ночных насекомых уже звучали, ритмично и настойчиво.
Передняя дверь дома была открыта, и из прихожей доносился какой-то шум. Громкие, возбужденные голоса нескольких человек. Ричер поднялся по ступеням и, заглянув внутрь, увидел шерифа, Расти Грир, Бобби и Кармен, стоящую в одиночестве возле стойки с оружием. Она сняла джинсы и рубашку и надела вместо них красно-черное платье до колена и без рукавов. Вид у нее был потрясенный. Самые разные эмоции так быстро сменяли друг друга, что казалось, будто ее лицо вообще ничего не выражает.
В противоположном конце комнаты, около зеркала в красной раме, благодаря чему Ричер видел его спереди и сзади одновременно, стоял мужчина в костюме. Очевидно, хозяин «линкольна». Холеный, довольно полный, не высокий, но и не коротышка, в костюме из жатой ткани. Лет тридцати, со светлыми редеющими волосами, аккуратно причесанными. У него было бледное лицо человека, который много времени проводит в помещении, расцвеченное красными пятнами загара на носу и щеках, словно утром он играл в гольф. Это лицо украшала широкая улыбка политика. Мужчина выглядел так, будто ему приходится выслушивать льстивые хвалебные речи, хотя в них нет никакой необходимости.
Ричер остановился на крыльце и решил не входить. Но под его весом доски громко заскрипели, и Бобби это услышал. Он посмотрел в ночь, замер на месте, а потом бросился к двери. Схватив Ричера за локоть, он потащил его к стене у входа, так чтобы их не увидели из прихожей.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он.
– Ты забыл, что я здесь работаю, – ответил Ричер.
– А где Джош и Билли?
– Они уволились.
Бобби в изумлении уставился на него.
– Что они сделали?
– Уволились, – повторил Ричер.
– Это что значит?
– Они сказали, что больше не хотят у вас работать.
– С какой такой стати?
– А мне откуда знать? – пожав плечами, заявил Ричер. – Может, решили выйти из профсоюза.
