Последующие дни мы использовали для завершения боевых действий в районе киевского котла, сосредоточения наших корпусов с целью перехода в новое наступление, а также для предоставления личному составу отдыха и приведения в порядок материальной части после напряженных маршей и боев в течение последних месяцев. Своим храбрым войскам мы могли предоставить для отдыха только три дня, причем и этим коротким отдыхом могли воспользоваться не все соединения танковой группы.

В течение нескольких дней противник предпринимал ожесточенные атаки, очевидно, свежими силами, восточнее Глухова и против нашего плацдарма у Новгород-Северского. Атаки русских, предпринятые 25 сентября на Белополье, Глухов и Ямполь, были отбиты. Наши войска захватили большое число пленных.

В этот день штаб группы армий «Север» сообщил в главное командование сухопутных войск, что с оставшимися в его распоряжении силами он не в состоянии продолжать наступление на Ленинград.

К 26 сентября закончились нашей победой бои в районе киевского котла. Командующий 5-й армией попал к нам в плен. Я беседовал с ним и задал ему несколько вопросов:

1. Когда они заметили у себя в тылу приближение моих танков?

Ответ: Приблизительно 8 сентября.

2. Почему они после этого не оставили Киев?

Ответ: Мы получили приказ фронта оставить Киев и отойти на восток и уже были готовы к отходу, но затем последовал другой приказ, отменивший предыдущий и требовавший оборонять Киев до конца.

Выполнение этого контрприказа и привело к уничтожению всей киевской группы русских войск.

В то время мы были чрезвычайно удивлены такими действиями русского командования. Противник больше не повторял таких ошибок. Мы же, к сожалению, вынуждены были сами пережить печальный опыт такого же вмешательства в ход боевых действий.

Бои за Киев, несомненно, означали собой крупный тактический успех. Однако вопрос о том, имел ли этот тактический успех также и крупное стратегическое значение, остается под сомнением. Теперь все зависело от того, удастся ли немцам добиться решающих результатов еще до наступления зимы, пожалуй, даже до наступления периода осенней распутицы. Правда, планируемое наступление с целью зажать Ленинград в более тесное кольцо было уже приостановлено. Главное командование сухопутных войск ожидало, что на юге противник уже не в состоянии будет организовать сильную и стойкую оборону против войск группы армий «Юг»; оно хотело, чтобы группа армий «Юг» еще до наступления зимы овладела Донбассом и вышла на рубеж р. Дон.

Однако главный удар должна была нанести усиленная группа армий «Центр» в направлении на Москву. Осталось ли для этого необходимое время?

Для проведения наступления на район Орел, Брянск, явившийся необходимым трамплином для наступления на Москву, состав 2-й танковой группы был изменен следующим образом.

46-й танковый корпус вместе с дивизией СС «Рейх» и полком «Великая Германия» был передан в подчинение 4-й танковой группы, действовавшей на рославльском направлении. 1-я кавалерийская дивизия снова перешла в подчинение 2-й танковой группы. Кроме того, в подчинение 2-й танковой группы передавались: 48-й танковый корпус под командованием генерала танковых войск Кемпффа в составе 9-й танковой дивизии, 16-й и 25-й мотодивизий; 34-й корпус под командованием генерала Метца в составе 45-й и 134-й пехотных дивизий; 35-й корпус под командованием генерала Кемпффе в составе 293, 262, 296 и 95-й пехотных дивизий.

Я решил нанести главный удар через Глухов на Орел силами 24-го танкового корпуса. Правее 24-го танкового корпуса должен был наступать через Путивль 48-й танковый корпус; левее 24-го танкового корпуса наступал из района Шостка 47-й танковый корпус.

Обеспечение правого фланга было возложено на 34-й корпус, левого фланга – на 35-й корпус и 1-ю кавалерийскую дивизию, которые должны были двигаться уступами за танковыми корпусами.

48-му танковому корпусу была поставлена задача – пройти с боями через Недригайлов и Сумы и, уничтожив действовавшего там противника, сосредоточиться в Путивле для подготовки к наступлению. Этим я хотел С самого начала обеспечить свой правый фланг. Однако, выдвинув эту смелую идею, я недооценил силу сопротивления русских войск, действовавших за Киевом, 48-й танковый корпус не смог, как об этом будет сказано дальше, отбросить противника; он был вынужден выйти из боя и направиться к району своего сосредоточения, двигаясь за линией фронта, занимаемой полком «Великая Германия». 25-я мотодивизия с большим трудом вышла из боя, потеряв некоторое количество своих автомашин. Было бы лучше, если бы я послушался совета Либенштейна и с самого начала продвинул 48-й танковый корпус за линию фронта. Конечно, для этого требовалось, чтобы пехота 34-го корпуса прибыла несколько раньше. Однако считаться с этим пришлось лишь через 5 дней.

Для доукомплектования наших танковых дивизий нам было в конце концов обещано 100 новых танков. К сожалению, 50 из них были по ошибке отправлены в Оршу и прибыли к нам слишком поздно. Горючее также не было доставлено в требуемом количестве.

Наиболее крупные силы для осуществления всей предстоящей операции были сосредоточены в районе Рославля. К началу наступления за линией фронта сосредоточились: 1-я танковая дивизия, дивизия СС «Рейх», 3-я мотодивизия и пехотный полк «Великая Германия». Кроме того, здесь же располагались 2-я и 5-я танковые дивизии, которые до сих пор находились в резерве. Сомнительно, чтобы такое массированное сосредоточение танковых сил для фронтального наступления было правильным.

На мой взгляд, было бы более целесообразным оставить 46-й танковый корпус во 2-й танковой группе. Также было бы выгоднее использовать хорошо отдохнувшие бронетанковые дивизии для нанесения флангового удара, а не для проведения фронтального наступления.

27 сентября я посетил 48-й танковый корпус с тем, чтобы ознакомиться с его состоянием. После непродолжительной беседы в штабе корпуса, находившегося в городе Ромны, я отправился в населенный пункт Красная (10 км юго-восточнее Недригайлова), где находилась 9-я танковая дивизия под командованием генерала Хубики, а оттуда возвратился в Недригайлов.

28 и 29 сентября стало ясно, что попытка 48-го танкового корпуса продвинуться прямо на Путивль потерпела неудачу. Поэтому наше наступление в этом районе было прекращено. Некоторый успех был, правда, достигнут в районе Штеповка лишь тем, что противник был введен в заблуждение и остался в неведении относительно действительного направления нашего удара. 48-й танковый корпус был переброшен на север под прикрытием полка «Великая Германия», который в то время все еще оставался на своих прежних позициях.

На 30 сентября положение частей 2-й танковой группы было следующим.

48-й танковый корпус выступил из района Гадяч, Штеповка и направился через Недригайлов на Путивль, имея впереди 9-ю танковую дивизию; за ней следовали 25-я и 16-я мотодивизии, которые только что были сменены пехотными соединениями 34-го корпуса.

24-й танковый корпус выступил из Глухова на Севск, Орел, имея впереди 3-ю и 4-ю танковые дивизии, за которыми следовала 10-я мотодивизия.

47-й танковый корпус (18-я и 17-я танковые дивизии) выступил из Ямполя, продвигаясь своим правым флангом в направлении на Севск.

29-я мотодивизия должна была следовать уступом влево в направлении на Середина Буда.

Оба корпуса, на которые была возложена задача обеспечения флангов, выступили, двигаясь частью сил через Костобобр, частью через Ромны. 1-я кавалерийская дивизия располагалась на западном берегу р. Судость в районе севернее и южнее Погар.

Наше наступление было неожиданным для противника. Особенно быстро продвигался 24-й танковый корпус, достигший пункта Хинель. 47-й танковый корпус занял населенный пункт Журавка и продвигался далее на северо-восток.