Во сне он куда-то шел, ступая босыми ногами по слегка влажной земле. Это было почти эротическим удовольствием.

Еще более приятное чувство доставило ему дуновение холодного ветра, словно окутавшего его со всех сторон. Он заметил, что остроту ощущениям придает его нагота. Он был совершенно голым, и от этого его чувственный восторг только возрастал.

Вскоре до него донесся какой-то звук. Прислушавшись, он понял, что это пение, мягкое, мелодичное. Какие-то люди повторяли нараспев слова, похожие на заклинания. Эти люди ждали его, он это чувствовал. Они боготворили его и были готовы упасть перед ним на колени. Это волновало и возбуждало его. Ступая по сырой земле, он чувствовал, как в нем играет каждая мышца, как по жилам бежит кровь, как стучит сердце.

Они ждали его, и, приближаясь к ним, он понял, что они пели ему хвалу. Их не было видно в густом тумане. Соблазн увидеть этих людей был очень велик. Туман между тем клубился, приобретая изменчивые формы и будоража воображение.

Он продолжал продвигаться вперед. И вскоре два человека пали пред ним ниц. Он не мог хорошо разглядеть их, но заметил, что это были женщины. Их тела отливали голубым светом, длинные волосы были растрепаны. Они целовали ступни его ног и гладили голени. Он прошел мимо них, они были не нужны ему. Он не хотел этих женщин, цеплявшихся за его ноги. Он шел вперед, потому что знал: там, среди деревьев, стоит алтарь…

Возможно, там он получит ответ на свои вопросы и его наконец отпустит напряжение. Его сокровенным желанием была вечность, именно ее он стремился достигнуть.

Однако разум сопротивлялся воплощению этой мечты. «Не этого ты хочешь, – внушал он. – Все, о чем ты мечтал, уже есть у тебя».

«Умолкни, – спорил с ним таинственный голос. – На свете существуют более соблазнительные мечты и желания». И он продолжал упорно идти вперед. И хотя вокруг все еще стоял туман, он заметил, что мир стал каким-то причудливым, незнакомым. Кругом были полуголые люди, певшие ему хвалу. И среди них впереди находилось странное существо – получеловек-полукозел. Он походил на сатира. Его голова была увенчана рогами, ноги и руки заканчивались копытами.

Он удивился, поняв, что именно это существо нашептывает ему разные мысли и диктует свою волю. Его таинственный голос уходил корнями в подсознание. Он подошел ближе к получеловеку-полукозлу и тут же отшатнулся, увидев, что это существо совокупляется с распростертой на земле женщиной. Это было отвратительное зрелище. Однако женщина находилась в экстазе, она стонала и кричала от наслаждения. Ее крики заглушали пение.

Собравшись с духом, он прошел мимо сатира и увидел множество мужчин и женщин. Они бесстыдно совокуплялись в разных позах. Но когда он проходил мимо, они устремлялись вслед за ним, шепча слова поклонения и умоляя его дать им приказ к действию. Они бежали за ним, дотрагивались до него, прикасались к его спине, предплечьям, груди, ягодицам.

И все это время он слышал их слова, возгласы, шепот, пение… «Ты этого ждал… на протяжении долгих веков… Твой голод постоянно рос… Она скоро будет здесь…»

Они шли за ним, пели, рвали цветы, нашептывали ему на ухо советы, как он должен вести себя, чтобы получить награду, о которой так долго мечтал. Так, в окружении толпы демонов и людей, прикасавшихся к нему, ласкавших его, он дошел до алтаря, стоявшего в чаще леса.

Здесь его ждала женщина. Он знал ее и в то же время не знал. Она была связана, но он чувствовал, что женщина была готова к самопожертвованию, она находилась в экстазе.

Он подошел ближе и увидел, что нижнюю часть тела женщины прикрывала легкая темно-синяя ткань. Сквозь нее просвечивали соблазнительные округлые бедра, грудь была обнажена, а лицо скрывала вуаль.

Ропот толпы нарастал, становясь все громче и настойчивей.

Он подошел к алтарю…

Кровь гулко пульсировала в его венах, мышцы напряглись. Он знал, что должен был сделать. Им владела неудержимая сила жестокости.

Когда он накинулся на женщину, раздался пронзительный крик. Нагие нимфы окружали их, лаская и подбадривая его. Он чувствовал себя хозяином этой рощи, природы, ветра. Он ощущал себя королем зла.

Он обращался с женщиной грубо, как насильник со своей жертвой, не испытывая к ней ни капли жалости.

И когда он вошел в нее, то почувствовал, как его руки покрываются шерстью, ладони и ступни превращаются в копыта, на лбу вырастают рога. И он понял, что нарушил запрет и вышел за рамки дозволенного.

Финн проснулся в холодном поту, ему было трудно дышать, его сковали ужас и отвращение. Сердце бешено колотилось и, казалось, было готово выскочить из груди.

Он перевел дыхание и постарался успокоиться, поняв, что это был всего лишь сон. Но картины сна все еще стояли перед мысленным взором Финна. Сон был таким реальным, что Финн боялся оглядеться вокруг. Тем не менее он заставил себя окинуть взглядом комнату.

Еще не рассвело. Дверь балкона была распахнута настежь. Они опрометчиво оставили ее открытой, и теперь в комнате было довольно холодно. Несмотря на это, по телу Финна струился пот.

– Меган!

Финна снова охватил ужас. А что, если с его женой что-то случилось?

Но нет, она лежала рядом с ним, отвернувшись в другую сторону. Ее светловолосая голова покоилась на подушке. Финн дотронулся до нее и оцепенел. Волосы жены были влажными. Так часто бывало после занятий сексом.

Ему показалось, что Меган видит сейчас тот же странный сон, который только что приснился ему.

Нет, он решительно сходит с ума.

Тряхнув головой, чтобы отогнать безумные мысли, он вышел на балкон. Солнце уже всходило. Было холодно, Финна била дрожь, но он не входил в комнату.

Деревья покачивалась от ветра, луна становилась все бледнее. День обещал быть погожим. Бабье лето дарило последнее тепло перед наступлением холодов.

Финн направился назад в спальню и вдруг услышал какой-то подозрительный звук. Встрепенувшись, он внимательно огляделся вокруг, но не заметил никакого движения. Вернувшись в комнату, он плотно закрыл за собой балконные двери.

Его охватило странное чувство. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Финн начал расхаживать по номеру, заглядывая в каждый угол. Он обыскал туалет, ванную комнату, душевую кабину. Вернувшись в спальню, Финн заглянул под кровать.

Он убедился, что в комнате только он и его жена. И все же тревога не покидала его…

У него было чувство, как будто он впустил в комнату кого-то или… что-то. И это что-то проникло сюда, когда они спали. Финн ругал себя за то, что оставил дверь на балкон открытой. Впрочем, вряд ли закрытая дверь остановила бы неведомую силу, проникшую к ним.

– Идиот! Придурок! – злясь на себя, громко произнес он в полутемной комнате.

Взгляд Финна упал на кофеварку. Он включил ее, предварительно налив воды из крана над раковиной и бросив в кофейник пакетик с кофе. Пока вода закипала, Финн порылся в своих вещах.

Он редко курил, но сейчас ему страшно хотелось сделать несколько затяжек. В дорожной сумке Финн нашел полупустую пачку «Мальборо лайт». Налив чашку кофе и взяв сигарету, он вышел на балкон и сел в плетеное кресло.

Восход солнца был необыкновенно красив.

Закурив, Финн пригубил кофе и стал любоваться восходящим солнцем. Небо было ясным, без единой тучки, его восточный край окрасился в фиолетово-розовые тона. Постепенно эти краски бледнели, уступая место сплошной голубизне.

Финн закрыл глаза и стал прислушиваться к звукам. Вот на улице хлопнула дверца автомобиля, раздался чей-то громкий голос, а потом со двора донеслись обрывки разговора…

Мир просыпался.

Финн затушил сигарету, допил кофе и встал, решив вернуться в спальню и снова лечь в постель. Переступив порог комнаты, он тщательно закрыл балконную дверь. Его тревога почти улеглась, но разрозненные обрывки сна все еще не давали ему покоя.

Чертыхнувшись, он поставил пустую чашку на стол и лег в постель рядом с Меган. Она не проснулась, когда он осторожно обнял ее.