Начали строить на Намыве первую полносборную девятиэтажку. По ходу пришлось делать уйму опалубочной и сборочной оснастки. Я, почему-то боялся, как бы этот карточный домик не завалился. Сам ежедневно ходил, смотрел как что делается, советовался с опытными строителями, и даже, посылал корабельных проверщиков с их оптикой контролировать геометрию здания. Все обошлось.
Все было бы ладно, но вот толковых руководителей цеха КПД и нашего строительного управления у нас не было. Обстановка изменилась, когда в цех КПД пришел Геннадий Афанасьевич Цветков. Это знающий до тонкостей свое дело, спокойный, интеллигентный и, несмотря на внешнюю неторопливость, энергичный и инициативный человек.
Спроектировал КПД нам Ленинградский проектный институт, который проектировал заводы нашей судостроительной отрасли. Производства железобетона они не знали. Поэтому цех спроектировали со множеством ошибок и упущений. Пришлось новый, только что пущенный цех реконструировать, расширять его возможности. С южной стороны организовали полигон для части изделий, которые мы убрали из пролетов: лестничные марши, сантехкабины, шахты лифтов. За счет этого появилась возможность увеличить выпуск основных изделий в цехе.
Производства железобетона для кирпичного строительства у нас не было. Приходилось покупать все это у городских ДСК. Цветков организовал еще один участок, оснастил его козловым краном, завод помог сделать оснастку. Мы начали делать все сами: пустотные панели перекрытий, оконные и дверные перемычки, балконы и пр. Освоили мы и производство свай, т. к. на Намыве все дома стоят на сваях. Закупки в городе прекратились. Кроме этого, Цветков вдвое увеличил емкость цементных силосов, расширил склад готовой продукции и многое другое. И все это тихо, без ажиотажа, спокойно. Мне оставалось только чуть-чуть помогать ему, все он решал самостоятельно.
Начальником строительного управления завода в 1978 году к нам пришел Валентин Николаевич Аркушенко, до этого работавший управляющим треста «Сельстрой». Опытный, знающий, инициативный строитель, но с хитрецой, мог и «приврать», как всякий строитель. На первых порах пришлось отучать его от этого. Снял его с прежней должности обком. Через два или три года они поняли, что потеряли хорошего руководителя и предприняли попытку вернуть его назад. Но он не согласился и остался на заводе.
При Аркушенко наше стройуправление стало полноценным, с полным циклом производства. При нем не только выросло количество монтажников, каменщиков, штукатуров и др., но и организовались новые участки: наружных сетей и благоустройства, электротехнический, сваебойный. Он организовал собственную производственную базу. На ней готовили краски, раскраивали линолеум, обои, стекло и пр. Расход материалов от этого сократился на 35—40%. Оснастили мы строителей серьезной техникой; в том числе: двумя копрами, трубоукладчиками, газотурбинными обогревателями, не говоря уже об обычной строительной технике. На заводе мы сделали для строителей 22 вагончика. Построил Аркушенко на Намыве свой административный корпус с бытовками, предложив на строящемся двухэтажном здании Ж КО микрорайона добавить третий и четвертый этажи.
Благодаря его усилиям мы смогли отказаться от подрядчиков не только для строительства жилья, но и всего соцкультбыта и, главное, увеличить объемы жилищного строительства. Отказались мы и от поставок столярных изделий и организовали производство столярки в ремонтно-строительном цехе. Площади цеха позволяли это делать, а вот красить и хранить было негде. Начальник цеха Игорь Михайлович Патрик своими силами построил здание для этих целей. Встроенную мебель делали цеха 41 и 22. Обеспечение столяркой перестало зависеть от внешних причин, стало ритмичным, а качество стало на порядок выше чем в городе. Появилась возможность монтировать столярку прямо в цехе Цветкова.
Месяц требую от Цветкова и Аркушенко, чтобы на монтаж панели подавались с установленной столяркой. Это очень выгодно. Но у них постоянно находятся причины не делать этого.
Тогда я дал команду начальнику автотранспортного цеха не грузить на панелевозы изделия без столярки. Неделя, вторая — у Цветкова затор, у Аркушенко застопорился монтаж. Переболели. Все пошло как надо.
Усилиями Цветкова, Аркушенко, Патрика завод сдавал до 500—600 квартир в год. Немного помогали основные цеха. Но когда окончательно сформировался поток, когда серьезно стали планировать заделы, что позволяло ежеквартально, начиная с первого квартала, сдавать готовое жилье, — помощь СУ Аркушенко в конце года была почти не нужна.
Не могу не упомянуть еще об одном участнике строительства жилья, начальнике цеха плавсредств Анатолии Ивановиче Чернякове, который отвечал за образование намывной территории.
Завод приобрел рефулер. Он числился как плавсредство за цехом Чернякова. Работа рефулера требует больших подготовительных работ по обеспечению энергетикой, прокладке пульпопроводов и пр. Когда надо было перебрасывать грунт из южного карьера на Намыв, А. И. Бормосов сумел приобрести перекачивающую станцию. Ее смонтировали в районе соленого озера в Лесках. Эксплуатировал ее тоже цех Чернякова, поскольку ее оборудование такое же, как на рефулере. Анатолий Иванович относился к этой работе очень ответственно, что во многом определило успех образования Намыва.
В свое время меня склоняли строить жилье в нескольких местах города: в микрорайоне железнодорожного поселка, на проспекте Ленина, и даже на Советской. В этих районах 60—70% жилья надо было давать на отселение, себе почти ничего не оставалось. В то же время город постоянно лез на Намыв, даже на наши территории. Предисполкома Молчанов вел себя, мягко говоря, нагло. Вот поэтому все строительство жилья было сконцентрировано на Намыве все 14 лет моего директорства. Я просто старался, как можно быстрее, освоить свободную территорию.
Сегодня на Намыве стройплощадок, намытых заводом, хватит еще па много лет. Их надо сберечь для завода, учитывая географическое расположение завода.
Было одно исключение. На Сухом Фонтане мы снесли два общежития 1938 года постройки, и на их месте построили три девятиэтажных малосемейки. В этом районе есть еще десяток малоценных строений, так что это еще один резерв стройплощадок для завода.
На Намыве мы строили не только жилье, но и магазины, детские сады, школу, телефонную станцию, прачечную и многое другое; построили даже причал для дачных катеров, так как добираться дачникам из речного пассажирского порта до Лесков и Намыва было очень неудобно.
Заводом был построен на Намыве, самый крупный в городе, продовольственный магазин «Черноморец» на 28 рабочих мест (продавцов). Двенадцатиметровые перекрытия мы приобрели в Харькове. Многое мы сделали сверх сметной документации, улучшая качество. В торговых, залах устроили подвесные потолки, установили корабельные холодильные машины и оборудование холодильных камер, корабельное электрооборудование и др. Думаю, что магазин обошелся заводу много больше сметы. Но мы понимали, что это наш жилой район и делали все для удобства наших людей.
Детских садов у завода было больше двух десятков. Их посещало более 4,5 тысяч детей. Обслуживающего персонала в детских садах около 1,5 тысячи человек. Только высоковольтного электрооборудования в них было более 700 ед. Это был самый крупный «цех» завода. Но, каждая заведующая была — сама себе хозяйкой.
Будучи главным инженером, и (Отвечая за технику безопасности, я обнаружил, что в детских садах этим вообще никто не занимался, Целый ряд других вопросов решались не лучшим образом.
Вот тогда-то и появилось необычное подразделение завода — отдел дошкольных учреждений (ОДУ). Возглавила его Мария Захаровна Кострома. Многие вопросы финансирования, снабжения, ремонта были упорядочены. Когда мы за несколько лет ввели дополнительно четыре детских сада по 330 мест, появилась возможность закрытия мелких детских садов, которые работали со времен войны и располагались в приспособленных помещениях, иногда без канализации, иногда с печным отоплением и пр. М. 3. Кострома правильно делала, что закрывала эти детские сады. Это вызывало протест городских властей. За протестами ничего не было, кроме желания скрыть свою бездеятельность. Город никогда серьезно детскими садами не занимался. На Намыве половина жилья городская, у завода там 3 сада на тысячу мест, а у города — ничего. Один начали, да так и не достроили.
