Но как помочь ребенку повысить уровень познавательной активности? И можно ли вообще целенаправленно изменить последнюю? До сих пор психологи были в основном заняты тем, что выясняли уровень активности, присущий данному индивиду (ставили диагноз), стремились упорядочить разнородные явления, относящиеся к сфере активности. Лишь относительно немногие работы содержат ободряющие сведения: они указывают на существенные количественные, да и качественные изменения активности в детские годы (вспомним взрывы активности у вундеркиндов, описанные Н. С. Лейтесом), свидетельствуют о построении компенсаторных механизмов у детей с неблагоприятным комплексом инактивированности [20], показывают изменение активности под влиянием социально–психологических факторов [11].
Очевидно, уровень ПА не остается неизменной характеристикой человека, зависящей только от особенностей его нервной системы. Возьмем на себя смелость утверждать, что уровень активности, обнаруживаемый человеком на разных этапах жизни, зависит от его природных задатков отчасти. Решающим же образом его определяют в первые месяцы и годы жизни влияния, испытываемые ребенком из окружающей среды. При этом главную роль среди таких влияний играет общение ребенка с людьми, прежде всего – взрослыми, отношения с которыми опосредствуют отношения ребенка со всем остальным миром.
Значение общения с другими людьми для развития ПА мы выводим из того широкого биологического смысла, который имеет в жизни ребенка ПА и такая ее важная часть, как ориентировочно–исследовательская активность: она обеспечивает приспособление ребенка к новым обстоятельствам путем наступательного стиля поведения. Но при крайней беспомощности маленького ребенка и большой продолжительности такого его состояния смелость ребенка оказывается оправданной только в том случае, если его оберегают старшие. Длительное младенчество на любой стадии филогенеза обязательно связано с родительской опекой, а степень беспомощности детеныша – с уровнем внимания и заботы взрослых особей [34], [40]. Ослабление заботливой любви старших неминуемо усиливает оборонительные тенденции и повышение порогов ориентировочно–исследовательского поведения.
В пользу высказанного утверждения свидетельствует группа негативных фактов, полученных в специфических условиях госпитализма. Но при всей их яркости им все же не хватает, по нашему мнению, настоящей убедительности, потому что при госпитализме массивно страдает вся нервно–психическая организация ребенка, и остаются неясными тонкий механизм связи дефицита общения ребенка со взрослым и задержки в развитии его познавательной активности. (Стоит ли говорить о недостаточной любознательности младенцев в сиротском приюте, где, по данным Спитца [51], почти три четверти воспитанников погибает, не дожив до года?)
Значительно более убедительными и содержательными могут стать позитивные факты, полученные в результате специальных занятий с детьми, в формирующих опытах с ними. Нам не удалось пока встретить в психологической литературе систематически собранные факты о развитии познавательной активности детей под влиянием их специально организованного общения с окружающими людьми. Это побудило нас организовать собственные экспериментальные исследования поставленного вопроса.
Мы решили выяснить, влияет ли общение со взрослыми и со сверстниками на уровень ПА детей. Наше предположение состояло в том, что общение с окружающими людьми ведет к повышению уровня ПА. Это исходное предположение получило ряд уточнений, из которых мы подчеркнем два основных.
1. Мы считали, что развитию ПА способствует не всякое общение, а только такое, которое адекватно возрасту ребенка и по своему количеству, и – что самое важное – по своему качеству. Определяя адекватную форму общения, мы опирались на собственные многолетние исследования генезиса общения детей первых семи лет жизни с окружающими людьми.
2. При этом мы полагали, что механизм связи ПА с общением и пути влияния второго на первое могут оказаться неодинаковыми на разных этапах детства, и поэтому потребуется каждый раз выяснять их особо.
Актуальность исследования влияния общения на развитие ПА ребенка мы связываем с тем значением, которое приобретают в последнее время вопросы повышения эффективности обучения детей и подготовки их к школе в семье и дошкольных детских учреждениях. Практическое значение результатов работы определяется возможностью целенаправленно использовать для развития любознательности детей их контакты со взрослыми и со сверстниками, которые пока что для этой цели используются недостаточно или не используются совсем. Мы полагаем также, что экспериментальное изучение влияния общения с окружающими людьми на ПА маленьких детей имеет и большое теоретическое значение. В конечном счете оно обещает дать детерминистическое объяснение активности, о котором говорил Н. С. Лейтес [22]: из сферы феноменов, лишь диагностируемых и измеряемых, активность может стать на этом пути целенаправленно управляемой. Значение такой возможности трудно переоценить.
Перейдем к рассмотрению результатов. Мы сгруппируем их в зависимости от возраста испытуемых и начнем с самых маленьких.
3. Результаты опытов
А. Влияние общения на развитие ПА у младенцев
Первая работа была выполнена нами около пятнадцати лет назад.
Для опытов были отобраны 8 детей первого полугодия жизни, воспитывавшихся в доме ребенка. Они составили экспериментальную группу (ЭГ). С каждым из них было проведено по 30 занятий; продолжительность всего цикла составила два месяца. Каждое занятие длилось 8 минут и включало эмоционально–словесные воздействия взрослого (улыбку, поглаживание, ласковый разговор), вызывавшие бурную радость детей. До начала занятий, после 15–го и после 30–го занятий проводилась группа проб на выявление ПА детей. Показатели ЭГ сопоставлялись с показателями 20 детей из контрольных групп (КГ) того же возраста (два или четыре месяца к началу занятий), воспитывавшихся в том же закрытом детском учреждении (дом ребенка). Занятия общением с детьми контрольной группы не проводились.
Сопоставление первого и второго замеров выявило определенные различия между детьми в пользу ЭГ. Сравнение первого и третьего замеров позволило установить статистически значимую разницу между группами по 38 % показателей, или по 66 параметрам. Оказалось, что:
1) у детей ЭГ была больше длительность занятий с игрушками и число эмоциональных проявлений;
2) они выполняли больше ориентировочных действий;
3) продолжительнее обследовали предмет с использованием руки и глаза;
4) скорее освобождались от импульсивных движений;
5) быстрее овладевали целенаправленными движениями;
6) дети ЭГ чаще, чем в КГ, исследовали предмет, используя для этого в комплексе руки, глаза и рот;
7) у них было меньше слабых и больше сильных проявлений радости, чем у детей КГ.
Результаты исследования свидетельствуют о том, что общение со взрослыми способствует появлению и интенсификации познавательных эмоций детей, а последние, как мы отмечали в начале статьи, могут служить признаком углубления познавательной потребности ребенка и ее удовлетворения в ходе ознакомления с окружающим миром. В ЭГ быстрее совершенствовалась также операционально–техническая сторона познавательной деятельности, благодаря чему входящие в состав этой группы дети получали более разнообразные и богатые впечатления, а те, в свою очередь, доставляли им более полное удовлетворение.
Сопоставление поведения детей ЭГ на занятиях общением и в ходе познавательной деятельности позволило заметить два пути, по которым контакты со взрослым могли влиять на ПА детей. Первый путь – это неспецифическое активизирующее действие общения на тонус ребенка, распространявшееся также и на его несоциальное поведение и длившееся долгое время после ухода взрослого. Сравнение улыбки, смеха, общего двигательного оживления младенцев из ЭГ в ситуации общения со взрослым и в ситуации обследования предметов показало сходство этих экспрессий. Вторым путем был перенос приемов ориентировочно–исследовательской деятельности из ситуации общения в ситуацию ознакомления с предметами. Лицо взрослого выступало как тот первый объект, в связи с которым младенцы научались фиксировать и рассматривать детали, зрительно прослеживать движения, сочетать в акте одновременного восприятия вид лица, фигуры и звучание голоса человека, выполнять многие другие познавательные операции. Открытые в общении приемы переносились затем на объекты, отличные от человека.
