Внезапно ребенок сильно толкнулся внутри нее, и Полли опустила руку на живот.

Невероятно длинные и густые ресницы взметнулись вверх – на Полли в упор смотрели два сверкающих топазовых глаза.

– Можно мне? – Вопрос прозвучал хрипло и отрывисто.

И, только увидев протянутую к ее животу смуглую руку с длинными сильными пальцами, Полли поняла, о чем он просит. Все его внимание было приковано к этому вместилищу его ребенка, черты лица удивительным образом смягчились.

– Можно я потрогаю, как шевелится мой ребенок?

Полли предостерегающе посмотрела на него и покачала головой, а затем сделала попытку прикрыть живот полами своего плаща.

– Не смей никогда прикасаться ко мне!

– Ты права.

Рауль отпрянул от нее в дальний угол, и только раздувающиеся ноздри выдавали его ярость.

Сейчас он напоминал Полли опасного дикого зверя, попавшего в ловушку. В Вермонте он был совсем другим. Но даже в самые хорошие моменты Полли сознавала, какая первобытная страсть, какой необузданный темперамент таятся в этом мужчине под маской преуспевающего бизнесмена и великосветского плейбоя. Она почувствовала, что, несмотря на страх, его мрачное обаяние действует на нее даже сейчас.

– Отвези меня домой, – требовательно попросила Полли. – А завтра мы встретимся и поговорим.

Рауль взял трубку переговорного устройства и сказал несколько слов своему шоферу по-испански. Услышав плавную чужую речь, Полли сразу вспомнила, как в Вермонте он разговаривал с Соледад. Каждый раз, когда в их доме появлялся Рауль, Соледад начинала нервничать и вести себя чересчур подобострастно, стараясь поменьше попадаться гостю на глаза. И, только узнав правду, Полли поняла, что бремя чужой тайны и ненормальность ситуации оказались непомерным грузом для этой пожилой женщины, чего Рауль не учел. В его глазах Соледад была простой служанкой, существом низшего порядка, чьи чувства и переживания можно не принимать в расчет. Кроме того, он платил Соледад очень большие деньги за заботу о Полли, поэтому с присущей ему самоуверенностью даже предположить не мог, что именно она окажется слабым звеном в таком, казалось бы, налаженном механизме обмана.

Мощная машина плавно тронулась с места. Полли очнулась от воспоминаний и вернулась к действительности. Рауль снова говорил с кем-то по-испански, но теперь уже по сотовому телефону. Из-под полуприкрытых век Полли изучала сидящего рядом мужчину, не в силах отказать себе в этом удовольствии. Прекрасно сшитый темно-серый костюм подчеркивал ширину плеч, мощную грудь… Кто этот незнакомец? Что она делает наедине с ним в роскошном лимузине?

– Малышка, я совсем не боюсь твоих убийственных взглядов. При других обстоятельствах я бы запросто съел тебя на завтрак и даже не поперхнулся! – прозвучал у самого уха насмешливый голос.

Полли дернулась от неожиданности. Пульсирующая боль в висках тут же напомнила о себе новым приступом. Это дружелюбное подтрунивание пробудило воспоминание о счастливых неделях в Вермонте и повергло в смятение. Вот Рауль – нежный, смеющийся, беззаботный. Взгляд его лучезарных глаз теплый, будто прикосновение солнечного луча… А оказалось, что все это предназначалось отнюдь не ей, Полли, а маленькому существу, зреющему в ее лоне. Она была всего лишь инкубатором, который во имя будущего ребенка должен оставаться здоров, спокоен и доволен. Наивная, она даже не заподозрила обмана!

– Ты ужасно выглядишь, – сообщил ей Рауль. – Очень похудела и ослабла…

Полли откинулась на спинку сиденья и устало прикрыла глаза. Теперь уже совсем равнодушно она подумала о том, какой же развалюхой предстала перед Раулем. Да какая разница? Она выглядела во сто крат привлекательнее там, в Вермонте, но он остался равнодушен, а потом она узнала унизительную правду…

– Ты не получишь моего ребенка! – звонко выкрикнула Полли. – Ни за что!

– Успокойся, – остановил ее Рауль. – Ты должна подумать о своем здоровье.

– Только это и интересовало тебя всегда, правда? – Полли уже не могла остановиться.

– Конечно, – согласился Рауль без колебаний.

Полли поморщилась, от нового приступа боли у нее потемнело в глазах. Рауль открыл бар, смочил платок водой из бутылки и приложил ко лбу девушки. От неожиданности Полли вскрикнула.

– Я позабочусь о тебе. Ты бы видела себя, просто живой труп… – тоном обвинителя произнес Рауль, для вящей убедительности покачав головой. – Мне хочется наорать на тебя, заставить дрожать от страха. Но как я могу злиться, когда ты в таком состоянии?

Обессилевшая от боли, Полли посмотрела в тигриные глаза беззащитно и испуганно. Слабой рукой она сняла со лба влажный компресс. Рауль вынужден быть добрым по отношению к ней, она понимала это. Но его забота раздражала ее.

– Нас ничто не связывает, кроме моего ребенка, – раздельно и четко произнес Рауль. – Когда ты успокоишься и поправишься, мы поговорим о контракте, о котором ты, кажется, забыла.

В этот момент лимузин плавно затормозил. Шофер поспешно вышел из машины, и через открытую дверцу Полли увидела, что они остановились у светлого современного здания с красивым фасадом.

– Где мы? – с нарастающим страхом спросила она.

Из дома вышла медсестра в униформе, катя перед собой коляску. Не ответив, Рауль выбрался из машины, обошел ее и открыл дверцу со стороны Полли.

– Тебе необходима медицинская помощь.

Испуганные голубые глаза распахнулись еще шире – теперь в них сквозил ужас. Не зря она провела много часов в городской библиотеке, читая подборки газетных материалов о безжалостном и опасном Рауле Зафортезе.

– Я не позволю тебе запереть меня в сумасшедшем доме, – отбиваясь от протянутых рук и уже не контролируя себя, в панике закричала Полли.

– Попридержи-ка свои фантазии, детка. Я не причиню вред матери моего ребенка. И не устраивай сцену! Я просто хочу позаботиться о тебе. – Рауль говорил тихо, но с едва сдерживаемой яростью. Он сгреб ее в охапку и без труда извлек из машины.

– Коляска, сэр, – раздался голос медсестры.

– Она очень легкая, я понесу ее. – С этими словами Рауль решительно шагнул в вестибюль через автоматические двери, прижимая Полли к себе крепко, но очень бережно.

Страх и горечь лишили ослабевшую девушку последних сил, она закрыла глаза и положила голову на широкое, крепкое плечо. Сейчас этот мужчина был ее единственной защитой и опорой.

Навстречу им торопливо шел пожилой седовласый человек в развевающемся белом халате. Рауль быстро заговорил с ним по-испански. Нахмурившись, доктор внимательно посмотрел на Полли и жестом велел Раулю идти вслед за ним. Они прошествовали по коридору и вошли смотровую комнату.

– А почему, собственно, никто не говорит по-английски? Мы же в Лондоне! – сердито простонала Полли.

– Извини. Просто Родни Биван много лет проработал в моей клинике в Венесуэле. Мне проще и быстрее объяснить ему ситуацию на испанском. – Рауль аккуратно опустил девушку на кушетку.

– Теперь уходи, – требовательно произнесла Полли.

Рауль не двинулся с места. Доктор, глядя ему в глаза, что-то тихо сказал по-испански. Полли заметила, как напряглось смуглое лицо Рауля, а на скулах вздулись желваки. Резко крутанувшись на каблуках, он вышел в коридор и прикрыл за собой дверь.

– Что вы ему сказали? – сгорая от любопытства, спросила Полли.

– Просто попросил не мешать нам работать, – с улыбкой ответил пожилой доктор, в то время как медсестра помогала Полли снять плащ. – Тебе необходимо остаться в клинике, Полли. Я дам тебе легкое успокоительное на ночь, а утром мы тебя обследуем. Согласна?

– Нет. Я хочу уйти домой.

Вдруг Полли почувствовала невероятную слабость. Уплывая куда-то, она, как сквозь вату, слышала голоса. Но вот властный голос Рауля прорвался в ее затуманенное сознание:

– Полли, пожалуйста, позволь докторам сделать то, что они считают нужным.

Полли с трудом открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд на Рауле.

– Я не хочу уснуть и проснуться в Венесуэле… Ты думаешь, я не знаю, на что ты способен? – На эти слова ушли остатки ее сил.