Народ давно привык к подобным зрелищам. Все большие флорентийские праздники, такие как День Иоанна Предтечи, сопровождались мистериями на темы из священной истории или житий святых. Лоренцо сочинил эту пьесу в году. Ее несколько раз представляли на площади Синьории при участии детей Медичи, в частности 17 февраля 1490 года по случаю избрания младшего сына Лоренцо — Джулиана должностным лицом театральной артели Иоанна Богослова.
Святые Иоанн и Павел приняли мученичество в 362 году в Никомидии. Их мощи вскоре были доставлены из Малой Азии в Рим и хранились в доме Целия, который папа Иннокентий I (410—417) сделал храмом. Избрав для пьесы историю этих мучеников, Лоренцо тем самым выразил уважение к Иннокентию VIII, носившему то же имя, что и его древний предшественник. С другой стороны, в литургическом каноне эти мученики стояли рядом с покровителями дома Медичи святыми Космой и Дамианом; их память праздновалась 26 июня — между праздниками Иоанна Предтечи и апостолов Петра и Павла. Чествуя этих мучеником, Лоренцо как бы величал также покровителей Флоренции и своего семейства.
В пьесе, состоявшей из 1168 стихов, тридцать две роли: придворные, солдаты, всадники, астрологи. Действие насыщено символами и намеками на современные события.
В начале пьесы дочь императора Константина Констанца, больная проказой, приходит к гробу святой Агнессы и — о, чудо! — она исцеляется. Царевна делится радостью с придворными:
Вот дочь твоя, страдавшая проказой.
К тебе пришла, прекрасна и чиста.
Во здравье истинном и совершенном:
И плоть моя, и дух исцелены.
Отец любезный, вся я счастьем полнюсь.
Молчать не в силах, видя, как ты рад:
Ведь мой недуг и скорбь твою, родитель.
Единым чудом удалил Господь.
Исцеление царевны символизирует покаяние грешной души. Констанца дает обет уйти в монастырь. Но язычник Галликано, недавно добывший императору победу над персами, просит ее руки. Царевна желает отложить свадьбу до возвращения полководца из похода против мятежных лаков.
В товарищи военачальнику Константин дает двух своих любимых офицеров Иоанна и Павла. Галликано разбит. Его товарищи-христиане понимают, в чем тут дело. Иоанн просит военачальника обратиться в христианство:
Быть может, Бог послал годину эту
С тем, чтобы ты судьбу свою познал.
Ведь смертный сам себе, пороков полон.
Наводит и уныние, и грех.
Так обратись и веру исповедуй
В единого Подателя всех благ.
Павел добавляет:
Бог отнял честь твою в бою жестоком.
Чтоб видел ты в надменности своей.
Что славу Он дает и отнимает.
Галликано принимает крещение. Ангел, сойдя с небес, обещает ему Божью помощь при осаде вражеского города:
Лишь Крест всегда, как знамя, поднимай.
Перед полководцем чудесным образом является легион новых воинов — это небесные духи, посланные Богом. Галликано без смущения принимает команду над ними. Он говорит с ангелами как кондотьер:
Всем, кто явился, подчиняться мне.
Кто первый здесь поднимется на стену.
Тому я тысячу дукатов дам.
Пятьсот — второму, сто получит третий,
И для всего полка — второй оклад.
Разумеется, Галликано одерживает победу и великодушно дарит жизнь неприятельскому царю и его сыновьям. Затем отправляется к Константину возвестить о победе и говорит, что отказывается от сватовства к царевне и удаляется в пустыню, чтобы провести остаток дней в молитве Богу.
Вскоре император Константин оставляет власть трем своим сыновьям и дает им урок политической нравственности. Его завещание — словно завет самого Лоренцо:
Знай, кто ее стяжает по наследству,
Что власть дает нам тысячи забот,
А с ними дух и тело изнемогут:
На вкус держава горше, чем на вид.
Кто хочет испытать, что значит править.
О высшем благе прежде помышляй,
И жизнь благую выбрать подобает.
Чтобы другим служила образцом...
Отринуть роскошь от себя и скупость.
В суде любому правду воздавать.
Быть ласковым, сердечным и любезным:
Владыка будь слугой своим слугам.
Старший сын Константин с согласия братьев Константа и Констанция наследует отцу. Ему приходится сражаться с бунтовщиками, и он приносит жертву Марсу, но вскоре погибает вместе с братьями. Его наследником становится Юлиан — племянник Константина Великого, который возлагает на христианскую веру вину за поражение. Юлиан возрождает культ языческих богов, приносит в курию статую Победы. Ради пополнения казны он конфискует собственность христиан и преследует их:
Не говорил ли вам и Сам Христос:
«Ради меня отдайте все свое именье»?
Офицеры Иоанн и Павел отказываются принести жертву Юпитеру. Император велит предать их мучительной казни. Затем он отправляется на войну с парфянами, причем произносит речь о сути императорской власти:
Кто удовольствий иль корысти ради
Изменит долгу — тот не властелин...
Доход он получает, но его же
Разумно, щедро людям раздает.
Он держит войско наготове, чтобы
Oберегать народ от зол войны.
Коль дорог хлеб — ему кормить голодных.
Не то погибнут люди без него.
Богатство, пышность, все, что подобает
Держава — не его, народа часть.
И хоть он всем владыка и хозяин.
Но ничего своим не назовет.
Он только услужать народу послан,
В том честь его, и нет других наград.
И рядом с этим подло вожделенье:
Высоким душам драгоценна честь.
Честь требует от Юлиана отомстить парфянам за унижение Рима и за убитых ими римлян. Перед походом он обращается к астрологам, которые предсказывают ему гибель от рук мертвого человека. Юлиан пользуется случаем, чтобы показать величие своего духа:
Светила светят на волхвов с царями.
Но я закону их не покорюсь:
Я верю, что лишь выбор человека
Ему укажет подходящий час.
Итак, Юлиан неразумно бросил выбор судьбе. Он надеется не только разбить парфян, но и покарать главу христиан — святого монаха Василия Кесарийского. Василий молит Бога и Деву Марию защитить Церковь. Богородица, явившись, выводит из гроба христианского воина, сто лет назад принявшего мученическую смерть в Египте, где ему, получившему прозвание «Отца мечей», многие древние общины посвящали храмы. Имя его — святой Меркурий.
У флорентийцев, хорошо знавших римский пантеон, имя Меркурий вызывало в памяти языческого бога — проводника мертвых, часто бывшего посредником между этим и тем светом. Но кроме бога и мученика на память приходил и третий образ: легендарный Гермес Трисмегист, которого звали также Меркурием Трижды Величайшим или Меркурием Египетским. Он, как говорили, жил в Египте за две тысячи лет до Рождества Христова и стал родоначальником большинства наук, в том числе оккультизма и алхимии. Он передал египетским жрецам тайны мироздания, записанные в «герметических» книгах. Марсилио Фичино чрезвычайно высоко ценил эзотерическую философию, дошедшую под именем Гермеса Трисмегиста, и сам перевел «Поймандра» («Пастыря») — трактат о божественной силе и мудрости. Поручая отомстить за поруганную веру именно святому Меркурию, тезке античного бога и эзотерического наставника, Лоренцо внушал зрителям, что неоплатоническое учение и предлагавшийся им синкретизм не опасны для христианства: напротив, в них оно найдет неоценимую опору. Матерь Божья обращается к избранному Ею герою, словно богиня мщения:
