Ночи становились все холоднее, а днем солнечные лучи были очень яркими, сильными и опасными. Джемма постоянно помнила об этом, боясь, что Эрнандо немедленно воспользуется ее промахом. Держался он строго, сдержанно и вроде бы ее не замечал. Индейцы заметили это, и по вечерам пытались разрядить напряженную обстановку в лагере своей великолепной музыкой.

Каждое утро котелок с горячей водой для умывания Джемма находила у своей палатки и со временем стала чувствовать себя неловко. Она решила, что это Начо приносит ей горячую воду, но ни разу не слышала, как он подходил, и, когда вылезала из палатки, рядом никого не было. Как же Джемма была потрясена, узнав, что это делает Эрнандо. Все умывались ледяной водой из ближайших ручейков, которых здесь было в изобилии.

На четвертый день пути, когда они искали место для лагеря, в воздухе что-то изменилось. Посмотрев вверх, Джемма увидела, что из-за гор прямо на них опускается огромная черная туча.

Скоро туча почти совсем закрыла солнце. Как огромное серое одеяло она накрыла горы. Эрнандо приказал остановиться и устраиваться и разбить лагерь. Джемма с облегчением вздохнула и подошла к профессору.

– Папа, неужели туча может опуститься на нас? – спросила она отца, а тот беззаботно пожал плечами.

– Не переживай, дорогая. Тучи иногда достигают этого уровня, но это крайне редко. Новичкам немного страшно, но не бойся – утром от нее уже не останется и следа. Вот увидишь, завтра будет светить солнце.

– А если нет? И мы будем в тумане, как в вате? – прошептала Джемма испуганно.

Профессор ласково обнял ее.

– Тогда хорошо отдохнем. Мы останемся здесь до тех пор, пока туча не рассеется. Если ничего не будет видно, Эрнандо не рискнет вести группу дальше. А продолжить наши поиски, отдохнув хорошо, можно будет и на другой день.

– А что мы ищем?

– Мы должны попытаться найти ту дорогу, которую Эрнандо видел с воздуха. А вот где она точно… одному богу известно.

Здесь, высоко в горах, размышляла Джемма, ближе всего находишься к богам. Может, поэтому инки, жившие здесь раньше, так истово поклонялись им. И понятно, почему их боги были такими суровыми.

За последние несколько дней, благодаря свежему воздуху, длительным переходам и невообразимым впечатлениям, у Джеммы появился хороший аппетит. Поэтому ела она с удовольствием все, что готовил Начо. Чуть позже, расслабившись, с кружкой кофе в руках, она с улыбкой смотрела на веселые языки пламени и наслаждалась печальной музыкой индейцев, мелодию которой навевал сам вечер.

Туча больше не снижалась, но продолжала угрожающе висеть, давая почувствовать свое грозное величие и нагоняя благоговейный страх. Джемма очень обрадовалась, когда все стали расходиться по своим палаткам. Она с большим удовольствием забралась в спальный мешок, улеглась и закрыла глаза, надеясь, что утром не будет страшной тучи, а только лазурное небо и прекрасное настроение.

Джемма не знала, сколько прошло времени, когда, услышав какой-то шум, проснулась. Стояла тихая ночь, но она знала, что ей не приснились эти звуки. Вокруг была кромешная тьма, и Джемма посветила фонариком, хотя в его тонком желтом лучике все равно ничего не было видно.

Она направила луч света на дверь палатки, но та была закрыта. Успокоившись, Джемма снова попыталась уснуть. Шум повторился. Звук был тихий, шуршащий, и она не могла понять, откуда он раздается. Джемма сидела и ждала. Но вот снова что-то прошуршало, и она решила пойти узнать, откуда идут эти звуки.

Наскоро одевшись, она выползла из палатки и ахнула, увидев зрелище, представшее перед ней. Когда они ложились спать, туча закрывала все небо. Мрачный пейзаж и унылое настроение загнали всех в палатки. Но сейчас, в ночной тишине, все вокруг преобразилось. Чистое небо напоминало черный бархат, а луна, неправдоподобно яркая, висела огромным серебряным шаром.

Джемма застыла у своей палатки, позабыв обо всем на свете. Луна так притягивала ее взор, что она не замечала ничего вокруг и не вспоминала шум, помешавший ей спать. В ночной тишине горы казались такими прекрасными и такими близкими, что хотелось потрогать их руками. Снова услышав какой-то звук, Джемма вздрогнула и очнулась от волшебства ночи.

– Что вы здесь делаете, сеньорита? – вкрадчиво прошептал ей в ухо Эрнандо Мендоз.

Она обернулась с виноватым видом, словно сделала что-то плохое.

– Меня разбудил какой-то шум, – начала оправдываться Джемма, но тут увидела его презрительный взгляд и глумливую усмешку.

– А может быть, это сеньор Саймон прошептал вам, что в лагере уже все спят и вы можете прийти к нему? – мерзким тоном продолжил Эрнандо.

– Да как вы смеете говорить мне такое?! – захлебнувшись от гнева, воскликнула Джемма. – Как вы можете даже предполагать…

– Я ничего не предполагаю, – строго оборвал ее Эрнандо. – Вы покинули палатку, разумеется, по очень важной причине. Например, любоваться луной холодной ночью, пока все спят. Но, я уверен, тут другая причина: вы томитесь от одиночества.

– Это вы знаете из собственного опыта? Не слишком ли самоуверенно вы судите о других? – прервала его Джемма. Глаза ее сверкали огнем. – Я проснулась от какого-то непонятного шума. Звук очень тихий, своеобразный, и мне было непонятно, откуда он идет. – Она внимательно посмотрела на Эрнандо, освещенного лунным светом, и сказала с иронией: – Это, наверное, вы бродите тут по лагерю, как привидение, и подглядываете за каждым, кто осмелился нарушить ваш приказ и не спит до сих пор.

Не успел он ответить, как шум повторился где-то вдалеке.

– Вот опять! Вы слышите?! – взволнованно воскликнула Джемма и крепко ухватилась за его руку. В этот момент она была рада, что он находится рядом с ней. – Это какое-то животное? Оно может напасть на нас? – спросила Джемма, глядя на него перепуганными глазами.

– Нет, это не зверь. Это горы! – Он внезапно улыбнулся и, повернувшись к горам, стал к чему-то прислушиваться, глядя на склоны. – Это камнепад. Причем серьезный камнепад. И, вполне возможно, он может пойти в нашу сторону. Время от времени горы приходят в движение, но потом опять все возвращается на круги своя. Когда горы вибрируют, то с них сходят снежные лавины – некоторые не сразу, а спустя какое-то время.

Эрнандо, как она поняла, происходящее совершенно не тревожило. А чем больше слушала Джемма, тем страшнее ей становилось, и она подвинулась к нему поближе.

– Вы, сеньор Мендоз, так живописно изображаете, как горы могут нас засыпать, что мне становится все более интересно, – сказала она дрогнувшим голосом. – Но я как-то не могу вот так стоять и любоваться величественными Андами, зная, что в любую минуту могу погибнуть. Вы можете сказать, где и когда на меня может обрушиться камнепад?

– Успокойтесь, сеньорита, он пройдет в десяти-пятнадцати милях от нас, это где-то у горы Аконкагуа, – спокойно ответил Эрнандо. – Неужели я стал бы устраивать стоянку в таком месте, где может сойти лавина? Можете спать спокойно, здесь безопасно.

– Спасибо, – прошептала Джемма, продолжая смотреть на горы. Она совершенно забыла, что держит его за руку.

Эрнандо, чувствуя, что у него останутся синяки от ее судорожно сжатых пальцев, улыбаясь посмотрел на нее. Джемма тоже взглянула на него, алый румянец вспыхнул на ее щеках, это было видно даже при лунном свете.

Небо было бездонным. Оно сверкало мириадами сапфировых, рубиновых и золотых звезд. Прямо над их головами висел Южный Крест. Орион – охотник-великан – блистал усыпанным драгоценностями поясом. На небе не было ни облачка, прохладный ветерок приятно обдувал разгоряченную кожу.

Они были одни, как тогда, в саду отеля, и она испуганно отпрянула от его крепкого, сильного тела, находившегося так близко. Темные глаза Эрнандо продолжали смотреть на нее, а когда Джемма смущаясь попыталась освободить свою руку, он крепче сжал ее запястье.

– Зачем вы пришли сюда? – пролепетала она. – Теперь вы знаете, почему я покинула свою теплую постель. – Сердце ее трепетало как птица в клетке.