Первую свою книгу „От сверхчеловека к человеку“ он опубликовал в 1917 г. Книга эта — настоящая энциклопедия общих мест панафриканской националистической мысли. Блестяще образованный герой книги вынужден работать проводником поезда. В спорах с расистски настроенными пассажирами чернокожий проводник-интеллектуал постоянно вынимает свою записную книжку и цитирует авторов, вошедших в „золотой фонд“ чёрного национализма — по поводу великого прошлого африканской расы, её выдающихся заслуг в создании современной цивилизации. её интеллектуальных способностей и т. д. (кстати, доводы оппонентов представляют собой столь же полный компендиум из расистской мифологии „белого человека“). Герой, как правило, убеждает собеседников в своей правоте. Книга вызвала восторг газеты Гарви „Нигроу Уорлд“ как „величайшая книга по истории негров, показывающая величайшую цивилизацию во времена, когда европейцы ещё погрязли в варварстве и каннибализме“. Книга была официально рекомендована к чтению конгрессом ЮНИА.
В последующих книгах интерпретацией достаточно достоверного материала доказывалось, что „для древней Европы Африка полных два тысячелетия играла роль цивилизованного мира“.[403] Среди грамотных растаманов Роджерс пользовался большой популярностью (его, однако, не следует путать с автором книги „Библия чёрного человека“, непосредственно вдохновившей первых пророков растафари, Робертом Этли Роджерсом) и стал едва ли не основным источником исторических познаний. Известна была на Ямайке и его апологетическая книга об Эфиопии (Роджерс от газеты „Питтсбург курьер“, впоследствии — рупора „Нации Ислама“, был корреспондентом на итало-абиссинской войне, а ранее он посетил коронацию Хайле Селассие I и был удостоен памятной медали).
Пример использования тех же приёмов в наше время — работы Ш.А. Диопа, Е. Мвенга, Т. Обенги.
На примере Ш.А. Диопа видна имитационность почвеннического мышления. Диоп старательно опровергает все доводы о неполноценности чёрной расы, но опровержение их идёт через доказательство африканского приоритета, а значит — и некоторой исключительности. Но дело в том, что опровергаемые доводы лишь в контексте расистской идеологии могут доказывать неполноценность африканца: для здорового сознания из них подобные выводы не следуют, точно так же и их опровержение ничего не доказывает в отношении сегодняшнего и завтрашнего дня, кроме того, что опровергающий принимает логику оппонента и спорит в навязанной им системе координат. Точно так же вот уже два столетия в нашей стране государственным делом считается опровержение „норманской теории“, хотя сам по себе этот эпизод для исторически (а не историко-мифологически) мыслящего сознания ровно ничего не доказывает, его истинность или ложность ничего не изменяет в исторической перспективе. Но для историко-мифологического сознания на уровне общественной психологии, где, как в любой мифологии, сущность предмета объясняется его происхождением и „изготовлением“, это обстоятельство становится решающим для утверждения или отрицания исторического бытия народа и его права на величие — и не только в историко-мифологическом эссе В.Чивилихина „Память“, но и в формально научных трудах, где сами страсти вокруг этого вопроса как „архиважного“ выдают ненаучность мышления, точно так же российский почвенник-обыватель, подобно африканскому собрату, в качестве компенсаторной реакции любит отметить, что когда россияне процветали, ныне благоденствующие чухонцы лаптем щи хлебали, а франки и лангобарды, в отличие от полян, редко посещали баню. Правда, его бы возмутило подобное чванство со стороны айсоров, коптов или хайков.
Ш.А. Диоп, как и другие культурные националисты, завышает древность египетской цивилизации: „Египет был колыбелью цивилизации на протяжение 10 тысяч лет, в то время как остальной мир был погружен в варварство“.[404] Но четыре века рабства вытеснили воспоминания о том, что чёрные египтяне принесли миру цивилизацию. Поэтому важнейшей задачей Диоп считает борьбу с „современными фальсификаторами истории“. Более четверти объёма его главного труда „Чёрные народы и культура“ посвящено разоблачению „наиболее чудовищной фальсификации истории человечества“.
С помощью кропотливого (и, как считают критики, некорректного) сопоставления древнеегипетского языка (Т. Обенга затем на этой же основе создаст концепцию „негро-египетского языка“) с родным Диопу волоф, а также с диола, серер, пёль, багирми, сара и ронга сенегальский учёный доказывает единое происхождение этих народов из общего центра. Африка якобы была заселена из Верхнего Нила, т. е. у всех, включая египтян, африканцев была общая прародина — нынешний Судан. Согласно Диопу, не только Древний Египет был чёрной страной, но и средневековые „империи“ суданского пояса — это его прямые преемники, и Гана возникла в момент упадка Египта и Карфагена точно так же, как государства Европы — в момент упадка Рима.[405] „Желтая“ же раса, по Диопу. — всего лишь результат смешения чёрной расы с белой.[406]
Индоевропейцы, — считает Шейх Анта Диоп, — не создали на своей прародине, в евразийских степях, никакой цивилизации. Все цивилизации, приписываемые им, — это, несомненно, цивилизации, расположенные в сердце чёрных стран: Египет, Аравия, Финикия, Месопотамия, Элам (Согласно Диопу, первая династия Элама — чёрной расы), Индия.
Во всех этих странах к моменту, когда сюда во II тысячелетии добрались европейцы, представлявшие собою неотёсанных кочевников, уже существовали чёрные цивилизации». Встаёт вопрос: почему же творческие способности индоевропейцев проявились лишь при контакте с чёрными цивилизациями, а не в родных степях? Ответ в том, что индоевропейцы были начисто лишены творческого потенциала, и цивилизации древности родились даже не из их метисации с чёрными, а были созданы до их появления здесь.[407] Как видно, методологически и мировоззренчески, как и в отечественных страстях по поводу Рюрика, это лишь вывернутая наизнанку концепция нетворческой природы африканцев типа «хамитской теории». Налицо явное снижение нравственного уровня по сравнению с линией Блайдена-Сенгора, хотя из-за политических разногласий с последним Диоп в сердцах и обзывает негритюд нацистской идеей.[408]
Само собою, «вначале эфиопы, а затем и египтяне, согласно единодушному свидетельству всех древних, создали и подняли на необычайную высоту развития все элементы цивилизации, в то время как другие народы — в частности, евразийцы — были погружены в пучину варварства».[409] Греческая цивилизация возникла под влиянием африканской.
«Предки нынешних народов Чёрной Африки открыли начала математики, астрономии, календаря, вообще всех наук, искусства, религии, сельского хозяйства, социальной организации, письменности, техники, архитектуры, и всё это невозможно отрицать сколь-нибудь заслуживающими внимания аргументами».[410]
Энгельберт Мвенг, наряду с Теофилем Обенгой, — один из эрудированнейших специалистов по древней истории, родившихся на Африканском континенте. Тем не менее, Мвенг всерьёз приводит умозрительное заключение Диодора Сицилийского, идущее от представлений фисиков VI века до н. э. о том, что, надо полагать, первые люди должны были появиться не иначе, как на Юге, где Солнце раньше высушило Землю. Мвенг утверждает также, что это первенство в древнем мире считалось бесспорным, и древние иудеи обосновывали свою древность и приоритет перед Египтом родством с Чёрной Африкой: иудеям якобы было запрещено общаться и родниться со всеми народами, кроме чернокожих, ибо все прочие — идолопоклонники.[411] Последнее остроумно обосновывается хрестоматийным для всех чёрных националистов, в том числе часто поминаемым в растафари, эпизодом с женитьбой Моисея на «кушитке», причём пенявшая ему на это сестра Мириам была за свой расизм наказана проказой (поскольку для африканца лепра ассоциируется с побелением кожи, проказа и расизм в сознании афро-христианских сект стоят в одном семантическом ряду, что скрепляется и этим библейским казусом).
