Первый из пророков (пока ещё предтеч) растафари Александр Бэдуорд, объявивший себя в 1920 г. мессией и смутивший умы, подготовив их тем самым к восприятию десятью годами спустя идей Хоуэлла и его единомышленников, ещё в 1894 г. основал эфиопскую Ямайскую баптистскую церковь.
В народной культуре Ямайки интерес к Эфиопии как духовной родине всех чернокожих проявлялся во внимании к прошлому и настоящему Эфиопии. Так, один из сельчан в романе Телуэлла о легендарном налетчике и певце рэггей Риджине „Пусть только сунутся“[78] приурочил лущение кукурузы и последующую вечеринку к годовщине битвы при Адуа.[79]
Религиозный растафаризм дополнялся политическим — собственно. это была ранняя форма панафриканизма. В 1905 г. студенты из Вест-Индии создали в Ливерпуле „Эфиопскую прогрессивную ассоциацию“ в целях „объединения эфиопской расы дома и на чужбине“. В конце 20-х студенты с Золотого Берега в Чикаго создали „Ассоциацию развития возвышающейся Эфиопии“.
Схожее с растафари „Абиссинское движение“ возникло в 1919-20 гг. в Чикаго, его возглавлял белый Р. Д. Джонас и афро-американец Гровер Реддинг (по его словам — „эфиоп“). Целью движения было возвращение в Эфиопию, рядовые члены считали, что „Абиссинское движение“ — часть ЮНИА. Движение распространило бланки „Звёздного ордена эфиопов“, дающие право на репатриацию. В июле 1920 г. парад во главе с Реддингом, ехавшим на белом коне и в „эфиопском“ облачении, закончился трагически; „абиссинцы“ под эфиопскими знаменами сжигали стяг США, вмешавшийся полицейский и двое прохожих были убиты, Рэддинг и ещё один „абиссинец“ — повешены. На суде Рэддинг сказал: „Моя миссия обозначена в Библии. Даже если они схватили меня. появятся другие вожди и поведут эфиопов назад в Африку… Эфиопы здесь чужие, и их следует вернуть в их собственную страну. Их срок вышел в 1919 г. Они появились здесь в 1619. Их срок вышел“.[80]
Изрядно подогрел сыновние чувства к Эфиопии среди ямайской голытьбы М. Гарви. В августе 1929 г. в Кингстоне проходил VI Международный конгресс негритянских народов мира, завершившийся 22 августа пышной церемонией, по словам Гарви. „возрождавшей придворную жизнь древней Африки“. Перед восхищенными зрителями прошли члены „Африканского легиона“ с обнажёнными мечами и кавалеры двух рыцарских орденов, учрежденных Гарви — „Рыцарей Нила“ и „Ордена выдающейся службы на благо Эфиопии“, все в пёстрых мундирах. В заключение на разукрашенную сцену поднялся Гарви и объяснил присутствующим, что всё, что они увидели, было самым обычным делом при благородном дворе Эфиопии в величественную эпоху древности.[81] Торжество сопровождалось пением гимна ЮНИА „Эфиопия, земля наших отцов“ на музыку старого ямайского миссионерского гимна.
Чёрный сионизм, обычно сливавшийся с Эфиопианизмом, — это представление об Африке как земле обетованной, куда должна вернуться африканская диаспора, чтобы вновь обрести себя. При этом, само собою, возникали параллели с Ветхим Наветом, в растафари доведённые до полного отождествления „эфиопов“ и „иудеев“. „Эфиопии“ и „Сиона“. Оставалось лишь объявить „белых евреев“ самозванцами. Один из пророков раннего растафари Л. Мэнтл рассказывал братии о фалаша[82] как о доказательстве тождества иудеев и эфиопов, разъясняя принципиальную разницу между „англо-евреями“ и чернокожими „древними евреями“. В эфиопианистском листке „Plain Talk“ Л. Мэнтл вычислял в 1935 г.: „англо-евреи“ происходят от Адама, но Адам родился в 4004 г. до Р. Хр., а Эфиопы, они же чёрные иудеи, существуют с 7404 г. до Р. Хр. Приоритет очевиден.
Само собою, культурный национализм ХIX в., наряду с изучением Г. Гердера. Г. Гегеля, И. Фихте, Дж. Мадзини. не мог не испытывать интерес к зарождавшемуся сионизму как образцу почвеннической идеологии, к тому же основанной на ветхозаветной символике, не говоря уже о сходстве еврейского национального мифа с исторической мифологией чёрной диаспоры, скроенной по образцу последнего. Э. Блайден вырос среди еврейской общины, с детства знал иврит и совершенствовался в нём всю жизнь для анализа библейских текстов, могущих пролить свет на древнюю историю Африки. Так, исследуя книгу Бытия 9:25, Блайден заключил, что африканцы не могут быть потомками Хама. Э. Блайден внимательно изучал и высоко ценил книгу Теодора Герцля „Еврейское государство“ (1896). В статье „Еврейский вопрос“[83] Блайден доказывает сходство не только исторической судьбы, но и характера евреев и африканцев. „В мире, погрязшем в материализме, — писал Э. Блайден, — свою миссию носителя духовности африканец разделит с евреем“.[84]
Хотя противопоставление двух рядов качеств строится по законам, общим для любого почвенничества, обоснование мессианства избранного народа такими его чертами, как интуитивное мистическое постижение сути в противовес рассудочности, проводилось чёрными, да и не только чёрными, культурными националистами на основе прямых заимствований у первых сионистов (конечно, лишь на первых порах). Примечательно, что „научно обоснованное“ почвенничество Н.Н. Данилевского ссылается также на пример иудаизма, но лишь в отношении его герметичности. Растолковывая „закон № 3“ исторического развития, гласящий, что „начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа“,[85] он утверждает, что Моисей был прав („понимал законы исторического развития“), запретив своему народу сношения с другими.
Внимательно изучал труды Т. Герцля и М. Гарви, несмотря на личную антипатию к ним, приводивший сионистов в пример афро-американцам. Рабби Дж. Арнольд Форд (по мнению ряда авторов, он позднее объявился как „Фарад“, или „Фард“ — основатель секты Чёрных мусульман),[86] музыкальный директор ЮНИА, был „чёрным иудеем“ с Барбадоса, принявшим иудаизм еще до вступления в ЮНИА. Вместе с ним в ЮНИА влилось большинство его конгрегации Бет Б'наи. Форд надеялся сделать иудаизм официальной религией ЮНИА.[87] Затем он якобы перебрался в Африку и стал мусульманином, по некоторым сведениям осел в Эфиопии.
Секты Черных иудеев появлялись и до растафари. Уже в 1800 г. в Ричмонде, штат Виржиния, был раскрыт заговор рабов во главе с неким Габриэлем, учившим, что рабы — это чёрные иудеи в вавилонской неволе. Собственно, эта мысль вытекает из радикальной протестантской традиции и возникала периодически у самых разных народов в критические моменты истории: на это прямо толкает вдумчивое „контекстуальное осмысление“ Ветхого завета, приводящее в кризисные эпохи к неразличению библейского мифологического и текущего исторического времени, к осмыслению переживаемого периода в терминах и образах, черпаемых из мифологического арсенала данного общества. Это приводит к тому, что все текущие коллизии начинают осмысляться как вечное повторение мифологических сюжетов, а мифологическое время — равно в исторической мифологии интеллектуалов и в восприятии простонародных культов — поглощает время текущее. И тогда, как в растафари, Гарви воспринимается как Иоанн Креститель, Боб Марли — как Иосиф Прекрасный, а принц Уэльский — как Навуходоносор. Если дело и не доходит до прямого самоотождествления, то уж параллели неизбежно напрашиваются. Происхождение от „утерянных колен“ богоизбранного народа, переживающего смутные времена, проповедовалось также в годы Нидерландской и Английской буржуазных революций. Позже наиболее известным идеологом „англо-израилизма“, столь же аргументировано, как и африканская диаспора, основывавшимся на „намёках“ и полумолчаниях Ветхого завета (например, о том. Что иудеям предстоит жить какое-то время на отдалённых северных островах), был Ричард Бразерс (1757–1824).
