На фоне неясно вырисовывающихся картин туманности Флэндри увидел, как два источенных метеорита вдут прямо на него, кувыркаясь в полете, словно железные кубики. Он сбросил скорость и включил ускоренный «спуск» — метеориты прошли мимо.

Иззубренный вращающийся конус длиной километров пять шел прямо в лоб, но Флэндри удалось проскользнуть в нескольких метрах от его поверхности. Что-то промчалось мимо так быстро, что глаз отметил только загадочную огненную вспышку. Еще что-то стукнуло у миделя, и от удара Флэндри лязгнул зубами. Маленькая круговерть замерзших газов — комета — высветилась на экране красноватым бураном.

И тут перед ним вырос основной астероид. Чайвз выкрикнул цифровые данные, и «Хулиган» заскользил над суровым ландшафтом.

— Приехали, — закричал Чайвз, и Флэндри нажал на «стоп»: —…Сэр, — добавил шалмуанец.

Флэндри осторожно повел корабль вниз. Наступила полная тишина. За бортом царил мрак. Сели.

— Останешься на корабле, — сказал Флэндри, и на зеленом лице Чайвза проступило возмущение. — Это приказ, — добавил он, зная, как ранит напарника, но выбора у него не было. — Может так случиться, что придется деру давать, если дела пойдут неважно, кому-то надо будет доложить Уолтону.

— Слушаюсь, сэр, — произнес Чайвз чуть слышно, и, когда Флэндри пошел к выходу, он так и сидел, склонившись над пультом.

Вся команда, за исключением тех двоих, что остались при Свантозике, уже была облачена в боевые доспехи. На кентавроподобной спине донаррийца была установлена атомная гаубица, а при ней готовый открыть огонь человек. Узлы ракетной пусковой установки несли на своих спинах два горзуни. Шотлан распевал боевую песню, размахивая своим любимым всесокрушающим ломом. Находившиеся при нем пять человек, бряцая металлом, построились в шеренгу. Флэндри, тоже надев скафандр, повел отряд.

Они вышли в беззвездную темень, и только светящиеся циферблаты детекторов да проблесковый луч маяка, мутной лужицей видимый в вакууме, подтверждали, что со зрением все в порядке. По мере того как они привыкали к темноте, Флэндри начал различать слабенькое, словно отраженное от облаков свечение над головой, и кровавые капли, когда на кружащие вокруг астероида метеориты падали отсветы солнца. Сила тяжести была столь незначительной, что даже в бронированном скафандре он чувствовал себя почти что невесомым. А сила инерции осталась прежней, и было такое ощущение, словно идешь по дну какого-то бесконечного океана.

Он проверил, работает ли переносной трассер для обнаружения нейтрино. В этой круговерти материи, присущей всякой туманности, все приборы давали искаженные данные, в каждом спектре заявляла о себе пыль растянувшимся на миллион лет криком входящего в жизнь новорожденного. Но явно впереди была атомная электростанция, и быть она могла только в одном месте.

— Действовать сообща, — приказал Флэндри, — не разбредаться и в эфир, конечно, не выходить. Вперед.

И они вприпрыжку понеслись по невидимой поверхности — изрытой, иногда скользкой от покрывших ее замерзших газов. Вот она задрожала, и гул передался через подошвы по всему телу — развалился какой-то валун.

Тут поднялось солнце, громадное и расплывчатое, во всем своем великолепии, над линией горизонта, и его янтарный свет полился на лед и железо. Оно ползло вверх прямо на глазах. Отряд Флэндри рассыпался, перейдя к другой тактике: они перебегали от укрытия к укрытию, от скалистого выступа к неглубокому кратеру, пережидали и снова совершали перебежку по ровному участку. В своих темных бронескафандрах они были подобны движущимся теням среди множества других теней.

Показался мерсейский купол — синяя полусфера, окрасившаяся в пурпурные тона при царившем освещении и приютившаяся в неглубоком, широком кратере. На высотках вокруг кратера были установлены генераторы антиполя для создания силового навеса от метеоритного дождя. На короткое время его отключили, чтобы дать сесть Свантозику — его приземистый черный флиттер сел у крутого откоса в двух километрах от купола. Небольшой быстроходный боевой корабль, чисто мерсейский — еще одно последнее доказательство, — рассчитанный душ на двадцать, стоял рядом с куполом. Носовое орудие корабля было нацелено на корабль ардазирхо. Обычная предосторожность, ведь других средств защиты не было. А чего мерсейцам здесь бояться?

Флэцдри присел на корточки и настроил свою радиостанцию. Радиус действия радиостанции Свантозика был достаточен для того, чтобы и он смог слышать переговоры между кораблем и куполом. «…Нет, милорды, я прибыл сюда не по собственной инициативе. Я счел, что положение на Виксене не терпит промедления, и решил, что необходимо немедленно поставить вас об этом в известность, а не терять время на полеты на Ардазир…» Так, просто лепет, обман наобум, чтобы выиграть время и дать Флэндри напасть.

Флэндри устроил перекличку своей команды, они по очереди дали знак, что здесь и слышат его, и он повел всех вперед. Силовое защитное поле не доходило до земли, и они, проскочив под ним, поползли к куполу. Неровная, закрытая плотными тенями скалистая поверхность служила отличнейшим прикрытием.

План Флэцдри был прост: он прокрадется прямо к куполу и бросит в него взрывное устройство небольшой мощности. Воздух вырвется наружу, мерсейцы погибнут, и он сможет потом на досуге изучать их документы. При таком малочисленном отряде и спешке он не мог позволить себе роскошь рыцарского поведения.

«…таким образом, вы видите, милорды, мне стало ясно, что терране…»

«Всем надеть скафандры! Мы подвергаемся нападению!»

Громкий звук отозвался в наушниках Флэндри — на мерсейском языке, но кричал явно не мерсеец, судя по голосу. Невероятно, но каким-то образом они обнаружили его приближение.

«Ардазирхо против нас! Уничтожить их!»

Флэцдри пустился бегом к куполу, а в следующее мгновение земля закачалась под ногами. Несмотря на всю защиту, которую давал скафандр, он почувствовал удар в солнечное сплетение. Ему показалось, будто и с закрытыми глазами, прикрыв их рукой, он все равно увидел мгновенную термоядерную вспышку.

Ударной волны не последовало — из-за отсутствия атмосферы, и выстрелом только стерло с поверхности корабль Свантозика. Распыленный металл взвился в вихре, сгустился и стальным крошевом обрушился на астероид, который вздрогнул и замер. Флэндри прыгнул вперед. В горле у него застрял сухой комок. Он понимал, испытывая при этом легкое чувство вины, что больше скорбит по Свантозику из Джанир Йа, чем по двум людям.

«…атакующие примерно в 60 градусах севернее точки восхода солнца, в 300 метрах от купола…»

Орудийная башня мерсейского корабля развернулась в его сторону. Уже мчался во весь опор донарриец, и облаченный в защитный скафандр человек на его спине, крепко вцепившись в орудие, готовился к выстрелу. И когда орудие противника нашло себе цель, заговорила атомная гаубица.

На этот раз взрыв был не таким сильным, но солнце померкло В этом безмолвном голубовато-белом адском сиянии. Верхняя половина корабля взметнулась огненным облаком, обратилась в шар, сначала белый, потом лиловый и, наконец, розовато-красный, который затем расползся и пропал в небе туманности.

Корма корабля покачалась из стороны в сторону, обрубок заливало расплавленной сталью, затем он медленно накренился, ударился о дно кратера и покатился, сотрясая почву, к скалам, ударился о них, покачался и замер.

Когда Флэндри открыл глаза, снова лился холодный тусклый свет.

— В атаку! — закричал он во все горло.

Донарриец вприпрыжку несся назад. Горзуни, присев на корточки, в считанные секунды собрали пусковую установку и нацелили ракету с химическим зарядом на купол.

— Огонь! — крикнул Флэндри, и команда эхом отозвалась у него в скафандре, заглушая космические шумы и гул.

Полыхнул огонь в точке попадания ракеты и повалил дым — в куполе зияла дыра, из которой вырывался воздух, и содержащаяся в нем вода замерзала и тонким слоем тумана повисала над кратером. Очень медленно при притяжении на астероиде он стал оседать, так что, когда команда бросилась в атаку, каждого окружала легкая дымка.