– Думаешь, колеса помогут вспомнить?

– Смотря какие. Эти, может, и помогут.

– Ладно, рискнем. – Акела порылся в бардачке, повернулся к Виктору (Скворцов с Раисой Сергеевной сидели сзади) и протянул ему малюсенькую желтую таблетку. – Витя, возьми вот колесико, засунь под язык, расслабься и вспоминай вчерашний вечер в ресторане. Не старайся сразу же вспомнить слова Екатерины. Вспомни сначала обстановку, музыку, освещение. Перенесись мысленно во вчерашний день и послушай снова, что будет говорить Катя. Только на этот раз внимательно… Ты наркотиками случайно не балуешься?

– Нет. А что? Эта таблетка – наркотик?

– Не боись. Эти таблетки разрабатывали военные еще в начале шестидесятых, ими до сих пор пользуются, и пока что никто от этого не умер. Одна такая таблеточка, между прочим, на черном рынке стоит три штуки баксов.

– Ладно, я попробую… Отказаться-то вы все равно не позволите.

– Молоток, Витя, правильно соображаешь. Учти – поможешь нам, и мы тебе поможем, а будешь брыкаться… не взыщи, обидим. Я, кстати, кажется, до сих пор не представился?

– Нет.

– Я и мои орлы представляем ту самую фирму, в которой работал… работает Костя. Нам ты, Витя, и вы, Раиса Сергеевна, можете верить… Бери таблетку, Витя, не бойся.

Виктор осторожно, двумя пальцами взял таблетку с ладони Акелы, сунул ее в рот и закрыл глаза. Ему могли и соврать, таблетка вполне могла оказаться ядовитой. Он ожидал, что вот сейчас все и закончится, вот сейчас он наконец умрет… Но он не умер.

Прежде всего прошла боль. Тело стало легким и невесомым. Было чудесно – забыть о ноющих ребрах, о тяжести в затылке, о задубевшей коже лица. Голова стала ясной, чистой и светлой. Мысли выстроились стройным рядом, никакой путаницы, никаких метаний духа. А еще через минуту он уже «увидел» вчерашний ресторанный зал. Шум, гремящая музыка влились в уши, как будто звучали прямо сейчас, где-то рядом. Он явственно увидел возбужденное, раскрасневшееся лицо Екатерины, услышал голос Мышонка: «…Я эту деваху впервые вижу, господа, хотя захаживал к Костику в гости, и не раз!» Екатерина поддела вилкой кусок осетрины, не донесла до рта, рассмеялась: «Ох-хо-хо, князь Мышкин, вам такую деваху, сознайтесь, хочется? Не сознаетесь, ну и черт с вами! Вам повезло, глупый, а Костик вляпался. Я эту прошмандовку, представьте, уже встречала! Ни за что не догадаетесь, где! В салоне магических услуг! Я там, представьте, подрабатывала, консультировала недоучек по вопросам фитотерапии – лечения травами… Представляете, они лечат, а в салоне ни одного сотрудника с дипломом врача! Но они там, честно-то говоря, лечили мало, больше дурили – гадание, колдовской приворот, снятие венца безбрачия… А одна потомственная ведьмачка придумала приворот… сейчас вспомню, сейчас… Вспомнила! Приворот по системе китайских даосов, магов, значит, китайских! И, представьте, пользовалась сногсшибательным успехом… Так вот к этой китайской ведьмачке Костина прошмандовка и ходила, как на работу, раза два в неделю, регулярно. Девки в салоне шептались, что она верила колдунье, платила щедро и цепляла солидных мужиков направо и налево… Вы же понимаете, господа ученые, психотерапия. Ведьма ей скажет: «Мужик приворожен», – и наша шмара верит и ведет себя с привороженным, будто бы он действительно приворожен, уверена в себе, наглеет на мужике, накакав на все бабские комплексы»… Екатерина сняла зубами кусок рыбы с вилки и принялась его старательно пережевывать. «И да воздастся каждому по вере его! – воскликнул Твердислов. – Я верю, что истина в вине и в водке. Давайте выпьем!» Виктор взял со стола рюмку: «А я не понял, при чем тут ведьмы с наворотами?»

– Все, Витя, расслабься, можешь поспать, чего надо, мы уже слышали.

Голос Акелы хлыстом вышиб Виктора из вчерашнего вечера в сегодня.

– Я что, разговаривал во сне? – спросил он, сощурив глаза. Поднять веки он не смог, глаза слипались сами собой, совсем как тогда, после выстрела Гули.

– Ты не спал, Витя, ты вспоминал вслух, бредил на грани сна и бодрствования и очень талантливо разыграл перед нами радиоспектакль на четыре голоса. К сожалению, не очень для нас интересный…

– Ой, посмотрите! – забеспокоилась Раиса Сергеевна. – Мальчик уснул! Ой, он голову на грудь уронил, слюна изо рта течет!

– Ерунда, – успокоил Ястреб. – Часок покемарит и проснется огурчиком!

«Идиот! – подумала Рысь. – К-64 валит человека в сон на двенадцать часов как минимум. Слава Богу, что у вас не К-112. Тогда бы Скворцов поносил воспоминаниями часа четыре подряд и заткнуть его было бы невозможно!.. Куда катится эта страна? Разве в мое время можно было добыть за деньги препараты класса «К»! Американцы, прежде чем выкрали нашего химика, шесть групп потеряли – так им хотелось выяснить механизм действия К-таблеток. А тут пожалуйста, три тысячи баксов – и вот тебе таблеточка… Кошмар!»

– Ой… ой, какой кошмар! – Раиса Сергеевна схватилась за сердце.

– Что такое? – Акела повернулся к Раисе Сергеевне.

– Сердце! Не могу терпеть, ножом режет…

– Ястреб, до Москвы еще далеко?

– Не-а.

– Езжай тогда сразу в больницу.

– В которую?

– В ту, где Евграфова отдыхает… Успокойтесь, Раиса Сергеевна, потерпите, скоро мы вам поможем.

– Спасибо… – тихо-тихо прошептала Рысь.

Акела гордился собой. Он не только проявил завидное благородство, но еще и заставил послужить общему делу свои естественные рыцарские устремления. Фактически ему удалось сделать то, что он сегодня утром в первую очередь поручил Паукову. Да так ловко! Так умело! Он, великий психолог, сумел, изловчился обойти в общении с женщиной скользкий вопрос «почему»? Почему он со своими орлами ищет Костю? Основополагающий вопрос, мотивация его поведения и интересов изящно потонули «Титаником» в хитросплетении душещипательных бесед. Мать рассказала все, что знала. Наемный работник поделился своими злоключениями. А он, Акела, только слушал и ничего не объяснял. Более того, он сумел создать у этих двоих на заднем сиденье джипа ложное ощущение союзничества! Знал бы он, что просьба рассказать все о подружке Костика для Раисы Сергеевны означала неизбежность скорых и решительных действий. Называя адрес «этой стервочки Илоны», Рысь уже прикинула, как будет убивать Антона Александровича Шопова, как расправится с Ястребом и Кречетом. Плевать ей, кто эти люди! Достаточно было понимания, что они – враги Кости и они взяли его след. Но как же это она сама забыла про сучку Илону?! Впрочем, что удивляться – водоворот событий увлек ее сегодня, не оставляя времени на размышления. Спасибо этому Акеле, он, сам того не ведая, помог ей отрешиться от вереницы сегодняшних происшествий и взглянуть на все со стороны. Эта гадина Илона заставила Костика впервые в жизни обмануть мать! Заставила позвонить и сказать про бандитов, дабы пустить милицию по ложному следу. На что же такое ужасное эта сука драная спровоцировала Костика, если он согласился солгать родной матери? Что он натворил под влиянием грязной девки, за что его столь ретиво разыскивают все эти гангстеры? Ничего, придет время, и она все узнает! Костя сам обо всем ей расскажет.

Боевая машина с маркировкой «Рысь» бесстрастно просчитала еще одну версию: никто не заставлял Костю врать, вранье – его личная инициатива. Но Раиса Сергеевна, несчастная мать, слепо обожающая своего единственного ребенка, отказывалась в это верить, отказывалась даже допускать подобную крамолу. И чувства победили логику, Рысь запретила себе думать о прямом предательстве сына. Однако окончательно обмануть себя, прогнать тень подозрения ей не удалось, и от этого нестерпимо болела душа. Она знала одно лекарство, которое облегчило бы ее страдания. Чудодейственное лекарство под названием правда. Ей придется добиться правды от сына любыми средствами, как бы при этом ни было больно ни ей, ни ему. Чтобы спасти мальчика, она обязана узнать пусть горькую, пусть убийственную для себя, но правду!..

Пока Виктор бредил наяву, Рысь трезво прокачала ситуацию. Если Костя и Илона сейчас вместе, если они прячутся, то скорее всего в той квартире, которую снимает «эта стервочка». В последнее время, терзаемая ревностью и переживаниями, Раиса Сергеевна не раз ловила себя на том, что украдкой следит за сыном. Адрес «секретной квартиры» она узнала совершенно случайно. Подслушала с параллельного телефона разговор Илоны с сыном, о чем Костя, разумеется, не догадывался, и сейчас Рысь корила себя: нет бы раньше ей превратиться в дикую кошку и попросту уничтожить эту Илону вместо того, чтобы всхлипывать по-бабьи и делиться своими душевными переживаниями и горестями с клушами-подружками, бывшими сослуживицами. Хватит, однако, самобичеваний. Нужно еще и еще раз трезво все осмыслить. Илона хитра, следует это учитывать, мало вероятно, что она оставила в квартире, где прописана, или на работе хоть малейший намек о своем нынешнем местонахождении. Уж если чего эта девица и оставила, так это капканы для чересчур любопытных ищеек.