Литмир - Электронная Библиотека

– А вы их знаете? – недоверчиво спросила Милли.

– Имен я, разумеется, не знаю, но этих людей нетрудно опознать. Они всегда хорошо одеты и не сводят с нас глаз.

– А я думал, эти ребята – репортеры, – сказал Отставной Полковник Фрэнк Эррера. Проигнорировать такой разговор было выше его сил.

– А я ничего не заметил, – сказал Херман Граймз, и все, даже Пуделиха, улыбнулись.

– Понаблюдайте за ними сегодня, – предложил Николас. – Они обычно сидят за спинами своих уважаемых адвокатов. У меня отличная идея. Там есть женщина, которая почти наверняка является консультантом защиты. Ей около сорока, грузная, с густыми короткими волосами. До сих пор она каждое утро садилась в первом ряду позади Дурвуда Кейбла. Давайте выйдем и все дружно уставимся на нее. Все двенадцать человек. Будем просто очень пристально ее разглядывать и понаблюдаем за тем, как она пытается нас «разгадать».

– И я тоже? – спросил Херман.

– Да, Херм, и вы тоже. Просто поверните голову приблизительно в направлении десятичасовой стрелки, если ориентироваться по циферблату часов, и делайте вид, что смотрите на нее так же, как мы.

– Зачем нам играть в какие-то игры? – возразила Сильвия Тейлор-Тейтум – Пуделиха.

– А почему бы и нет? Что нам еще делать в предстоящие восемь часов?

– Мне идея нравится, – сказал Джерри Фернандес. – Может быть, они хоть после этого перестанут на нас глазеть?

– И как долго нужно смотреть? – спросила Милли.

– Ну, хотя бы пока судья Харкин будет зачитывать нам свое предупреждение об уважении к суду. Это займет минут десять.

Все более или менее охотно согласились с Николасом.

Лу Дэлл вошла точно в девять, и все покинули комнату присяжных. Николас держал в руках два журнала, одним из которых был «Спортс иллюстрейтид» от 12 октября. Он шел рядом с Джерри Фернандесом до самого входа в зал, а когда присяжные начали гуськом проходить через дверь, он словно бы невзначай повернулся к своему новому приятелю и сказал:

– Хочешь что-нибудь почитать?

Журнал уперся Фернандесу в живот, и он машинально взял его, сказав:

– Конечно, спасибо.

Они вошли в зал.

Фитч ожидал увидеть журнал в руках у Фернандеса, но все же испытал шок. Он проводил взглядом номера двенадцатого, пробиравшегося на свое место во втором ряду. По пути сюда он взглянул на обложку журнала в газетном киоске неподалеку от суда и знал, что на ней в аквамариновом свитере изображен Марино, номер тринадцатый, с занесенной над головой кегельной клюшкой, изготовившийся к удару.

Впрочем, удивление вскоре сменилось озабоченностью. Эта девушка, Марли, работает снаружи, но в паре с кем-то, кто работает внутри жюри. Вероятно, в жюри есть не один, а два, три или даже четыре человека, которые поддерживают тайный контакт с ней. Это Фитчу было все равно – чем больше, тем лучше. Эти люди выходят на сцену, и он готов начать работать с ними.

Консультант носила фамилию Джинджер, она была из чикагской фирмы Карла Нассмена, участвовала уже в десятках процессов. Обычно она полдня проводила в зале суда, пересаживаясь во время перерывов с места на место и немного меняя внешность – то снимая очки, то сбрасывая жакет. Она была опытным профессионалом-физиономистом, ничто не проходило мимо ее взгляда. Пока жюри занимало свои места, Джинджер сидела в первом ряду позади адвокатов защиты, в нескольких футах от нее один из ее коллег просматривал газету.

Ожидая, когда судья Харкин обратится к присяжным с приветствием, что он не замедлил сделать, она смотрела на жюри. Большинство присяжных кивнули и улыбнулись судье, после чего все двенадцать, включая слепого, уставились прямо на нее. Человека два улыбались, остальные казались весьма озабоченными.

Джинджер отвела взгляд.

Судья Харкин упорно продвигался по своему нелегкому пути: один зловещий вопрос следовал за другим – но очень скоро он заметил, что внимание жюри приковано к одному лицу в зале.

Присяжные дружно уставились в одну точку.

И тут Николас едва не издал победный клич: ему несказанно повезло. В левой стороне зала, позади адвокатов ответчика, сидело около двадцати человек, и позади Джинджер двумя рядами дальше он увидел массивную фигуру Рэнкина Фитча. Если смотреть из ложи присяжных, он находился точно на той же линии, что и Джинджер, и с расстояния пятнадцати футов было почти невозможно точно определить, на кого именно уставилось жюри – на Джинджер или на Фитча.

Джинджер, разумеется, считала, что они смотрят на нее. Она достала какие-то бумаги и начала их просматривать, в то время как ее коллега-сосед поспешно пересел подальше.

Под взглядами двенадцати пар глаз Фитч почувствовал себя так, словно оказался раздетым. Капельки пота начали стекать у него между лопатками. Судья продолжал задавать вопросы. Несколько адвокатов тревожно оглянулись, чтобы увидеть, что происходит у них за спинами.

– Продолжайте смотреть, – тихо, почти не разжимая губ, скомандовал Николас.

Уэндел Рор тоже через плечо взглянул назад. Джинджер сделала вид, что завязывает шнурки на туфлях. Присяжные продолжали смотреть в одну точку.

Неслыханное дело, чтобы судья вынужден был просить присяжных не отвлекаться. У Харкина, правда, бывали такие случаи, но обычно речь шла о каком-нибудь бедолаге, который, утомившись от свидетельских показаний, впадал в сон и начинал сопеть. Поспешно закончив зачитывать перечень вопросов, Харкин громко сказал:

– Итак, дамы и господа, вернемся к показаниям доктора Милтона Фрике.

Джинджер внезапно понадобилось выйти в дамскую комнату, и, пока доктор Фрике входил в боковую дверь и занимал свое свидетельское место, она выскочила из зала.

Кейбл вежливо сообщил, что в порядке перекрестного допроса имеет честь почтительно задать доктору Фрике лишь несколько вопросов. Он не собирается спорить с ученым по научным проблемам, но хочет обратить внимание жюри на некоторые незначительные детали. Фрике признал, что не все виды поражения легких мистера Вуда могут быть отнесены к последствиям почти тридцатилетнего курения сигарет «Бристолз». Многие годы Джекоб Вуд работал в одном помещении с другими курильщиками. Можно ли отрицать, что некоторые виды поражения его легких могли оказаться результатом вдыхания дыма от их сигарет?

– Но причина все равно в курении, – напомнил доктор Фрике.

Кейбл с готовностью согласился.

А как насчет загрязнения воздуха? Возможно ли, что и загрязненность воздуха усугубила тяжелое состояние мистера Вуда? Доктор Фрике признал, что да, несомненно.

Кейбл задал опасный вопрос, и ученый не хотел заострять на нем внимание.

– Доктор Фрике, если рассматривать все возможные причины болезни легких Вуда – непосредственное курение, вдыхание дыма чужих сигарет, загрязнение воздуха и прочие, не упомянутые здесь, – можете ли вы сказать, какой именно процент поражения является следствием именно курения сигарет «Бристолз»?

Доктор Фрике подумал немного и сказал:

– Очень значительный.

– Насколько значительный – шестьдесят процентов, восемьдесят процентов? Пристало ли такому ученому, как вы, давать столь приблизительный ответ?

Не пристало, Кейбл это понимал. Он держал наготове двух экспертов, готовых представить контрдоказательства, если Фрике выйдет за рамки и ударится в слишком абстрактное теоретизирование.

– Боюсь, более точный ответ дать невозможно, – ответил Фрике.

– Благодарю вас. И последний вопрос, доктор. Какой процент курильщиков страдает от рака легких?

– Это зависит от того, на какие исследования опираться.

– Вы лично можете это определить?

– Я располагаю довольно достоверными сведениями.

– Тогда ответьте на вопрос.

– Около десяти процентов.

– У меня больше нет вопросов.

– Доктор Фрике, вы свободны, – сказал Его честь. – Мистер Рор, пожалуйста, вызовите своего следующего свидетеля.

– Доктор Роберт Бронски.

В тот момент, когда свидетели проходили друг мимо друга перед судейской скамьей, Джинджер прошмыгнула обратно в зал и села в заднем ряду, как можно дальше от ложи жюри. Фитч воспользовался коротким перерывом, чтобы уйти. Выйдя на крыльцо, он подозвал Хосе, и они заспешили прочь от здания суда в свою грошовую лавку.

23
{"b":"11135","o":1}