Рикки первым услышал машину. С грунтовой дороги послышался низкий шелестящий звук. Тогда и Марк услышал его.
– Сиди тихо, – приказал он Рикки шепотом.
Оба замерли.
На гребне холма появился длинный черный блестящий «линкольн», двигающийся в их направлении. Трава на дороге доставала до переднего бампера. Марк бросил сигарету и наступил на нее подошвой. Рикки сделал то же самое.
Не доезжая до поляны, машина остановилась, затем развернулась, задев нижние ветви дерева, и встала. Мальчики оказались прямо за ней, но с дороги их видно не было. Марк соскользнул с бревна и пробрался сквозь заросли к краю поляны. Рикки за ним. Задний бампер машины находился от них в тридцати футах. Они внимательно наблюдали. На машине были номерные знаки штата Луизиана.
– Что он делает? – прошептал Рикки.
Марк посмотрел сквозь заросли:
– Ш-ш-ш!
Он часто слышал на трейлерной стоянке, что подростки забираются в этот лес, чтобы встретиться с девчонками и покурить травку, но эта машина явно не могла принадлежать подросткам. Мотор заглох, и с минуту машина просто стояла в зарослях. Затем дверца открылась, и из машины вылез, оглядываясь по сторонам, водитель. Это был толстенький человечек в черной куртке, с полным лицом и лысой круглой головой: только за ушами виднелась полоска седых волос. Еще у него была черная, с проседью, борода. Человек, спотыкаясь, прошел к багажнику, повозился с ключами и наконец открыл его. Он достал из багажника кусок шланга, надел один его конец на выхлопную трубу, а второй вставил в слегка приспущенное стекло задней левой дверцы. Закрыв багажник, он снова огляделся, как будто боялся, что за ним следят, и залез в машину.
Заработал мотор.
– Уф! – тихо произнес Марк, уставившись на машину.
– Что это он делает? – спросил Рикки.
– Хочет покончить с собой.
– Я не понимаю, Марк. – Рикки немного приподнял голову, чтобы лучше видеть.
– Не высовывайся. Видишь шланг? Выхлопные газы пойдут в машину и убьют его.
– Ты говоришь о самоубийстве?
– Именно. Я в кино видел, так один парень сделал.
Они пригнулись пониже и не сводили глаз со шланга, идущего от выхлопной трубы в окно. Мотор ровно работал вхолостую.
– А почему он хочет покончить с собой?
– Откуда я знаю? Но надо что-то сделать.
– Ага, пошли отсюда к чертовой матери.
– Нет. Посиди минуту тихо.
– Я ухожу, Марк. Можешь сколько хочешь смотреть, как он умрет, а я пошел.
Марк схватил брата за плечо и заставил пригнуться. Рикки тяжело дышал, и обоих прошиб пот от страха. Солнце спряталось за тучу.
– А это долго? – спросил Рикки дрожащим голосом.
– Не очень. – Марк отпустил брата и встал на четвереньки. – Сиди здесь, понял? Если двинешься, я тебе такого пинка дам!
– Что ты собираешься делать, Марк?
– Сиди здесь.
Прижавшись тощим телом к земле, работая локтями и коленями, Марк пополз через заросли к машине. Трава была сухая и не меньше двух футов высотой. Он остановился прямо за машиной. Потом, скользя животом по сухой траве, как змея, залез под багажник, осторожно снял шланг с выхлопной трубы и положил его на землю. Назад он двигался с большей скоростью и уже через несколько секунд сидел, пригнувшись, рядом с Рикки в густой траве под самой длинной ветвью дерева. Он был уверен, что, если их обнаружат, они смогут рвануть мимо дерева по тропинке и скрыться раньше, чем толстяк поймает их.
Они ждали. Прошло пять минут, которые показались им часом.
– Ты думаешь, он умер? – глухо прошептал Рикки.
– Не знаю.
Неожиданно дверца распахнулась, и толстяк вылез наружу. Плача и что-то бормоча, он, спотыкаясь, обошел машину, увидел шланг на траве, выругался и снова надел его на выхлопную трубу. В руке у него была бутылка виски. Диким взглядом обведя деревья, толстяк, пошатываясь, вернулся в машину.
Мальчики в ужасе наблюдали.
– Он совсем рехнулся, – заметил Марк вполголоса.
– Пошли отсюда, а? – попросил Рикки.
– Да нельзя! Если он убьет себя, а мы это увидим и ничего не сделаем, у нас могут быть большие неприятности.
Рикки поднял голову, готовый к отступлению.
– Тогда мы никому ничего не скажем. Пошли, Марк!
– Просто сиди тихо! – Марк снова схватил его за плечо и заставил лечь на землю. – Мы не уйдем, пока я не скажу!
Рикки крепко зажмурился и заплакал. Марк покачал головой, не отводя глаз от машины. Вечные неприятности с этими младшими братьями.
– Перестань, – проворчал он.
– Я боюсь.
– Ну и ладно. Просто не двигайся, хорошо? Слышишь? Не двигайся. И перестань реветь. – Марк снова встал на четвереньки и приготовился ползти к машине.
– Просто дай ему умереть, Марк, – пробормотал Рикки, рыдая.
Марк взглянул на него через плечо и двинулся к машине, мотор которой все еще работал. Он пополз по уже слегка примятой траве так медленно и осторожно, что даже Рикки, переставший плакать, едва мог его видеть. Рикки следил за дверцей сумасшедшего водителя, ожидая, что она распахнется, толстяк выскочит оттуда и убьет Марка. Мальчик привстал на цыпочки, готовый сорваться с места, если придется удирать через лес. Он увидел Марка уже у заднего бампера. Опершись для уверенности на заднюю фару, старший брат медленно снял шланг с трубы. Вновь трава слабо зашелестела и закачалась. Через несколько секунд Марк был уже рядом с Рикки, задыхающийся и вспотевший, но, как ни странно, улыбающийся.
Они сидели под кустом, поджав под себя ноги, как два кузнечика, и наблюдали за машиной.
– Что, если он снова вылезет? – спросил Рикки. – И увидит нас?
– Он нас не может увидеть. Но если он пойдет в эту сторону, делай то же, что и я. Мы исчезнем, не успеет он сделать и шага.
– Почему нам не исчезнуть сейчас?
Марк с негодованием посмотрел на Рикки.
– Я пытаюсь спасти ему жизнь, понял? Вдруг он увидит, что ничего не получается, и, может, решит подождать. Разве так трудно это понять?
– Да он сумасшедший. Если он может убить себя, он может убить и нас. А это разве так трудно понять?
Марк только покачал головой. Неожиданно дверца снова распахнулась. Толстяк выкатился из машины, что-то бормоча, и потопал по траве вдоль машины. Схватил конец шланга, посмотрел на него так, как будто упрекал за плохое поведение, и медленно оглядел небольшую полянку. Он тяжело дышал и был весь в поту. Затем взглянул в сторону деревьев, и мальчики быстро прижались к земле. Он посмотрел вниз и замер, как будто что-то сообразив. Трава вокруг была слегка примята, и он было наклонился, чтобы рассмотреть получше, но потом надел шланг на выхлопную трубу и заторопился к дверце. Казалось, ему было безразлично, следит ли кто за ним из-за деревьев или нет. Он хотел умереть побыстрее.
Две головы поднялись над кустарником. Они долго присматривались. Рикки готов был дать деру, но Марк колебался.
– Марк, ну пожалуйста, пошли, – умолял Рикки. – Он нас почти заметил. А что, если у него есть пистолет?
– Если бы у него был пистолет, он бы застрелился.
Рикки закусил губу, и на его глазах снова появились слезы. Ему никогда раньше не удавалось переспорить брата, видно, и на этот раз не удастся.
Прошла еще минута, и Марк снова задвигался:
– Попробую еще раз, и все, ладно? И, если он не откажется от своей затеи, мы уйдем. Я обещаю, слышишь?
Рикки кивнул без всякого энтузиазма. Брат снова растянулся на животе и осторожно пополз к машине. Рикки грязными пальцами вытер слезы со щек.
Раздувая ноздри, адвокат старался дышать поглубже. Медленно выдохнув, он старался определить, проникает ли смертельный газ ему в кровь, начинает ли действовать. Рядом на сиденье лежал заряженный пистолет. В руке была наполовину пустая бутылка виски. Отпив глоток, он завинтил пробку и положил бутылку на сиденье. Снова глубоко вздохнул и закрыл глаза, пытаясь почувствовать действие газа. Как это будет – он просто потеряет сознание? Записка прикреплена к приборной панели над рулем. Рядом стоял пузырек с таблетками.
