— Но почему крысы? Почему вши? — Рейнард вспомнил о маленьких флаконах, которые до сих пор лежали в его седельной сумке.

— Да, выглядят они отвратительно, — признала Эмбер. — Однако переносчиками чумы являются крысы и вши. Собирать их не так ужасно, как кажется. Значительно труднее другое.

— Например?

Собирать вшей с умирающих крыс — ничего ужаснее Рейнард не мог себе представить.

— Смотреть на людей и знать: многие из них умрут — понимая, что их можно защитить! Вот причина, по которой нам дали жезлы. Существует вакцина против чумы — всякий, кому сделана прививка, уже не заболеет. Это дает нам ощущение того, что мы несем людям добро. Иначе многие из нас лишились бы рассудка. Но в нашей команде всего дюжина человек, и мы разбросаны по всей Европе. Когда придет чума, спасенных будет совсем немного.

И за то, что Эмбер пыталась спасти детей, ее собирались сжечь живьем! Рейнард вдруг увидел всю безнадежность положения, в котором находилась женщина из будущего. Даже он пришел в ярость, когда она коснулась его своим жезлом.

— Но и это еще не самое страшное, — тихо добавила Эмбер.

— Неужели? Леди, того, что ты мне сказала, более чем достаточно!

В ее рассказ просто невозможно поверить.

— Я хочу, чтобы ты отправился со мной. Здесь у тебя нет будущего. Франция будет опустошена — и не только чумой. Война с Англией продлится сто лет. Франции суждено одно поражение за другим. Когда в плен попадет сам король, крестьяне во всем обвинят дворянство и начнется кровавое восстание — Жакерия. Они начнут сжигать и разорять поместья и замки. Рухнет крепостное право. А завершится все возвращением Черной Смерти — детской чумы, которая станет убивать детей, рожденных после первой эпидемии.

Рейнард сидел ошеломленный, он слышал, как поют в лесу птицы, но теперь он знал, что его миру суждено погибнуть — эта женщина никогда не лжет, теперь он не сомневался. Эмбер взяла его за руку.

— Пойдем со мной завтра ночью. Ты освободил меня. И я должна дать тебе шанс спастись. Пожалуйста, пойдем со мной!

Эмбер не сомневалась в том, что события, о которых она рассказала, обязательно произойдут. Он слышал уверенность в ее голосе, ощущал в прикосновениях. Эмбер испытала облегчение, ведь она наконец поделилась с ним своей ужасной тайной. Честность имела для нее огромное значение, и она всегда говорила правду — только не всю. До настоящего момента.

— Я должен подумать, — сказал он. — Такое решение невозможно принять сразу.

— Я знаю. — Эмбер сжала его руку.

Рейнард молча смотрел, как она вновь принялась чинить платье, улыбаясь ему между стежками и абсолютно забыв о том, что она совершенно обнажена — сейчас Эмбер хотелось только одного: чтобы он был счастлив. Рейнард еще никогда не видел таких женщин. Умная, смелая и невероятно честная, начисто лишенная мелочности и жеманства, она всегда желала сделать все как можно лучше — любой ценой. Он дал себе клятву: что бы ни случилось, он не должен ее потерять.

Сейчас она думает, что скоро отправится домой, и он не станет с ней спорить. Эмбер еще не знала, что они находятся в его владениях, на его родной земле. И что его особняк Фонтен-сюр-Мэй совсем рядом, на противоположном краю леса. Как только Рейнард окажется там, он сможет делать все, что пожелает. Ее встреча назначена на завтрашнюю ночь. Стоит ей опоздать, и она навсегда останется с ним.

Ну не могут так ужасно обстоять дела во Франции короля Филиппа. Да, Черная Смерть придет. Но ведь Эмбер сказала, что ее жезл может защитить всякого, кого коснулся. Фонтен-сюр-Мэй станет одним из «островков иммунитета», о которых она говорила. Как в Богемии. А что до побед англичан, то он поверит в них только тогда, когда увидит собственными глазами. До сих пор король Эдуард не показывал ему ничего, кроме своих пяток.

— Вот, — сказала Эмбер, встряхивая платье. — Готово. Она натянула его через голову и подняла руки. — Тебе нравится?

Он оглядел возлюбленную с ног до головы.

— Мне больше нравилось то, что было на тебе раньше. Она рассмеялась, зашнуровывая корсаж.

— Когда встаешь с кровати, нужно одеться.

— Почему? — Сейчас ему хотелось вновь оказаться с ней в постели.

Она завязала фартук.

— Ты увидишь. Одевайся, но не бери доспехи — иначе будет нечестно.

Заинтригованный, Рейнард натянул штаны, рубашку и камзол.

— И деревянные башмаки, — сказала она ему, одновременно надевая чулки и туфли.

Он повиновался, нацепив массивные деревянные башмаки, которые обычно защищали его закованные в броню ноги от грязи.

— Вот, я даже подам тебе перчатки.

Эмбер протянула ему перчатки для верховой езды, а сама уселась на кровати с картами в руках.

— Я собираюсь научить тебя новой игре.

— Еще одна карточная игра?. — Сейчас у него на уме были совсем другие развлечения.

— Она тебе понравится, — обещала Эмбер.

Рейнард сел обратно на кровать, чувствуя себя очень глупо в деревянных башмаках, перчатках и камзоле.

— Как называется игра?

— Покер с раздеванием. Одноглазые валеты и короли-самоубийцы сошли с ума.

Эмбер не ошиблась, ему действительно понравилась эта игра — хотя она и победила его на пару чулок.

Пока они играли, снова начался дождь, который шел все утро. Только ближе к полудню небо просветлело, и они смогли покинуть домик. Когда они садились на Купидона, появился дровосек со своей семьей, все промокшие до нитки и голодные. В последний момент дровосек решил не ходить в Вадикур, и им пришлось прятаться от дождя в лесу, дожидаясь, пока незваные гости покинут их лачугу. Эмбер достала жезл, и продрогшие подданные Рейнарда охотно согласились на прививку, довольные тем, что получили обратно свой домик. Рейнард не мог себе представить, что эти люди способны восстать против него. В конце концов, они его вассалы, а не невежественные пикардийцы.

Бросив им золотой франк за перенесенные неудобства, он направил Купидона вперед; за спиной, обнимая его за талию, устроилась Эмбер. Он не стал ей говорить, куда они направляются, и не слишком торопился, надеясь сделать своей спутнице сюрприз. Если они приедут в Фонтен-сюр-Мэй к вечерней молитве, то ее не удивит, что они остановились поужинать и отдохнуть. Эмбер не будет знать о том, кому принадлежит поместье, до тех пор, пока за ними не закроются ворота. А после того, как она окажется в его доме, в его постели, он поборется с Черной Смертью, которая грозит появиться на его землях только через два года. Он надеялся, что Эмбер простит его за то, что он ее задержал. А добро, которое она сможет сделать при помощи своего жезла, утешит ее, и она не станет горевать о своем доме.

Над головой зашумела листва, словно вновь пошел дождь. Пожалев, что не взял с собой плащ, Рейнард поднял глаза, но вместо дождя увидел, что ветви дуба почернели от огромной стаи ворон.

Когда они выехали из леса, вечерние колокола еще не звонили. Здесь местность становилась холмистой, а на небольшом плато уместились четыре небольших поселения — Вадикур, Эстрэ, Фонтенсюр-Мэй и Крэси, — скрывавшихся за полосой вязов и фруктовых деревьев. Между лесом и полями протекала небольшая речушка — Мэй, которой Рейнард был обязан своим именем.

Как только они выбрались из леса, Рейнард заметил дымящиеся развалины своего особняка. В ужасе он пришпорил Купидона. Огромный дом, в котором он намеревался провести ночь, сгорел дотла. Лишь пустые конюшни и ворота остались нетронуты. Его поместье было полностью разграблено, а то, что не удалось унести, сожгли.

Он знал, кто это сделал. За гребнем невысокого холма, между Крэси и Вадикуром выстроились войска. Закованные в броню копейщики, а на флангах, в канавах, за наскоро возведенным частоколом расположились лучники. Армия английского короля Эдуарда наконец решилась дать сражение.

Эмбер вскрикнула и прижалась к его спине. На сей раз она удивилась не меньше, чем он. У них на глазах на дороге из Абевилля появились новые войска. Узнав знамена Королевского авангарда, Рейнард коротко бросил через плечо: