– Гм, – задумалась подруга. – Может, ты и права.

После ее ухода Герман уснул на своей продолговатой подушке, свернувшись, как жареный орешек кешью, а я снова обратилась к мыслям о работе. Из-за стресса и хаоса я была не в состоянии сосредоточиться на делах, но теперь заставила себя это сделать. Включив компьютер, я прочитала электронную почту. Одно письмо прислал мой папа – он живет в городке Палм-Спрингс в Калифорнии, где руководит гольф-клубом. Он просто хотел узнать, как у меня дела. Затем я заглянула на свой веб-сайт «Идеальные питомцы. com» и обнаружила там массу весьма необычных вопросов и воплей о помощи. «Мой пудель терроризирует почтальона, – жаловался один из посетителей сайта. – После его недавних попыток „защитить нас" (письма оказались заляпаны кровью) нам посоветовали впредь самим забирать письма из отдела доставки. Не могли бы вы нам помочь?» «Кажется, моя кошка – шизофреничка, – сообщала отправительница следующего письма. – Только что она сворачивалась клубком у меня на коленях, мурлыча и протягивая ко мне мордочку, чтобы я ее приласкала, а теперь она меня кусает. Почему?» «Как вы думаете, почему моя спаниелиха все время норовит задрать ногу?» – недоумевал автор третьего письма. Попадались и обычные жалобы на то, что собаки прыгают или охотятся за своим хвостом. В одном письме сообщалось о ручном кролике, кусавшем хозяев за ноги. Посетители сайта рассказывали о морской свинке с нетрадиционной ориентацией, о склонном к сомнамбулизму салюки и о хомячке, слопавшем свою партнершу. Пока я отвечала на все письма, советуя хозяевам животных, к какой литературе обратиться, пришло еще одно сообщение. Отправителем оказалась Кэролайн Малхолланд, знакомая Дейзи.

«Дорогая Миранда, недавно я встретила Вашу подругу Дейзи на одном мероприятии и в разговоре с ней упомянула о том, что мой молодой веймаранер доставляет мне массу проблем. Он обижает двух других, маленьких собак, и мы не знаем, как его остановить. Я подумала, что, может быть, Вы будете так любезны и позвоните мне, поскольку я бы хотела пригласить Вас к себе». В письме был указан номер телефона – судя по нему, Кэролайн живет за пределами Лондона. Я позвонила ей, и мы договорились, что на следующий день я приеду к ней в Сент-Олбанс.

Между тем мне предстояла встреча с первым посетителем – ирландским сеттером с депрессией. На следующее утро я привела в порядок кабинет для консультаций, а затем пошла в магазин за углом и, по ходу дела ответив на вежливые расспросы хиропрактика Рассела о том, хорошо ли мне на новом месте, купила печенья и цветов. Затем я отправила Германа на кухню (ему не следует путаться под ногами у клиентов), а ровно в 10.30 на пороге появились Фиона и Майлз Грин. Они оказались моими ровесниками, симпатичными, хорошо одетыми и, видимо, процветающими, судя по их модному адресу в Ноттинг-Хилл-Гейт. Я сварила им кофе, а потом села за стол, разглядывая собаку, имевшую несчастный вид. Супруги разместились на кушетке.

– Оба мы очень занятые люди, – начала Фиона, деликатно отламывая кусочек шоколадного оливера,[7] – но, сами понимаете, Шинед – наша радость и гордость…

Между тем собака лежала на коврике, закрыв морду лапами.

– …и мы почувствовали, что ей необходима психологическая поддержка.

– Она кажется подавленной, – заметила я, делая записи в блокноте. – Обычно ирландские сеттеры очень жизнерадостны. И когда же она начала вести себя таким неподобающим образом?

– Месяца три назад, – ответила миссис Грин.

– Нет, не так давно, – мягко поправил ее муж. – Я бы сказал, это началось недель шесть назад.

– Нет, ты не прав! – резко возразила жена. – Это началось ровно три месяца назад. Неужели ты думаешь, я бы не заметила, что с моей собакой творится неладное?

Я незаметно записала в блокноте «замещение ребенка» и «напряженные отношения между супругами».

– С нашей собакой, – тихо произнес мистер Грин.

Шинед подняла голову и встревоженно посмотрела на хозяев.

– Все в порядке, детка, – успокаивающим тоном заговорила Фиона, наклоняясь вперед, чтобы погладить свою любимицу. – Все в порядке. Мама и папа не ссорятся.

– Сколько ей? – спросила я. – Два года?

– Почти. У нас она живет уже полтора года.

– Были ли у нее какие-то особые травмы? Например, не нападала ли на нее другая собака? А может, она чуть не попала под машину?

– Нет. Ничего подобного, – ответила Шинед. – Я работаю дома, так что мы целыми днями вместе. Я только вижу, что она постоянно грустит и все время лежит в своей корзине. Просто сердце кровью обливается, – добавила она дрогнувшим голосом.

– Мне бы не хотелось задавать вопросы личного характера, но как вы считаете, мистер и миссис Грин, не существует ли у вас каких-то семейных проблем, на которые Шинед могла бы отреагировать?

Вопрос риторический: такие проблемы явно есть.

– Нет, нет… ничего такого. – Словно защищаясь, Фиона скрестила руки на груди.

Я заметила, что ее муж закатил глаза.

– Брось, Фи, – устало обратился он к ней. – Ты прекрасно знаешь, что такие проблемы есть.

И очень важные. Я уже давно тебе об этом твержу. – Он посмотрел на меня. – Видите ли…

– Я не желаю это обсуждать! – прошипела Фиона.

– Но, возможно, это важное дело, – запротестовал Майлз.

– Но это личное дело!

– Не беспокойтесь, миссис Грин, – вступила я в разговор. – Я не прошу вас рассказывать мне то, о чем вы предпочитаете умалчивать. Но, уверяю вас, профессиональный кодекс требует от меня соблюдения конфиденциальности, поэтому все, что вы скажете, я унесу с собой в могилу.

– Ну ладно, – вздохнула посетительница. Открыв сумку, она достала носовой платок, а муж взял ее за локоть, чтобы подбодрить.

– Вот уже четыре года мы пытаемся завести ребенка, – тихо объяснила Фиона. – Мы и Шинед взяли для того, чтобы отвлечься от стресса. В этом году мы попробовали искусственное оплодотворение, но первые две попытки оказались неудачными.

– Что ж, от этого возникнет напряженность в любых, даже самых счастливых супружеских отношениях, – произнесла я.

Муж с женой кивнули.

– А собаки невероятно чувствительны к переменам в атмосфере, и Шинед, видимо, не исключение. Думаю, вам следует по возможности защищать ее от эмоционального стресса, а именно – не говорить в ее присутствии о наболевшем.

– Но дело не только в том, что она выглядит подавленной, – заметила Фиона. – Она как-то необычно себя ведет. К примеру, она начала таскать разные вещи.

– Неужели?

– Да. Очень странные вещи – например, рубашки Майлза из бельевой корзины.

– Возможно, так она меньше скучает по нему, когда он на работе.

– Но она таскает и старые контейнеры для яиц. А как-то раз она по одному притащила из сада пять пластиковых цветочных горшков и сложила их все на свою подстилку. И она раскладывала их так аккуратно, почти нежно, как будто бы она любит их. Это так странно – мы просто не знали, что и думать.

Ага!

Я встала и подошла к Шинед, ласково положила ее на бок и приподняла пушистый мех на ее животе. Собачий живот был розовым и слегка вздутым.

– А она, случайно, не оказывалась вблизи кобеля?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да – абсолютно. А когда у нее в последний раз случилась течка, мы просто не выпускали ее.

– Значит, у нее ложная беременность. Вот поэтому она и грустит. Девочки, которых никогда не вязали, могут затосковать. Они становятся вялыми, целыми днями лежат на своих подстилках, причем старательно приводят эти подстилки в порядок, поскольку как бы устраивают себе гнездо. Потом собаки ищут, что бы им положить в это гнездо, и тут могут сгодиться и контейнеры для яиц, и цветочные горшки. У животных даже возникают некоторые симптомы беременности. Они появились и у Шинед – взгляните на ее соски.

Нижняя губа Фионы задрожала.

– Боже милосердный!

– Будь она гладкошерстной, вы бы и сами это заметили, но длинная шерсть все скрывает. Так что у вашей собаки ложная беременность. Когда я работала ветеринаром, я часто сталкивалась с такими случаями.