Эмили мелкими аккуратными глотками пила кофе, сосредоточенно глядя в темную внутренность чашки.

– Как все-таки ужасно болеть! – проговорила она, допив и поставив хрупкую чашку на блюдце. – И быть старой! Если бы что-нибудь одно, так еще куда ни шло, а то старость и болезнь – все разом! Я пью кофе, делая вид, что здорова, что мне можно… Но ведь это самообман: разве я могу забыть, что в нем нет кофеина?!

– Вы зря так сокрушаетесь, – возразила Джуди, – кофеин вреден, и сейчас многие молодые и здоровые люди предпочитают такой же самообман.

– Да! Все помешались на здоровье! Это уже стало каким-то бедствием! Согласитесь, все должно быть естественно и иметь свои рамки. Но когда люди с утра до ночи только и думают, как бы еще оздоровиться, это просто смешно.

Джуди промолчала, хотя и была согласна с Эмили. Просто ей не хотелось поддакивать старческому брюзжанию.

Переливисто прозвонил телефон, Джуди сделала движение к нему, но Эмили была ближе и взяла трубку сама.

– Да? Здравствуйте. Да, я миссис Краун, вы не ошиблись. Да, это верно, такая особа обитает в моем доме, – она улыбнулась в сторону Джуди, – и сейчас у вас будет возможность услышать ее голос.

Она протянула трубку удивленной Джуди и поднялась.

– Я вас оставлю, чтобы не мешать.

– Алло? – Джуди одновременно пыталась жестом остановить Эмили, – я вас слушаю, говорите.

– Джу, это я, – произнесла трубка голосом Рэя. Джуди, предполагавшая, что это Джулия наконец-то отыскала ее, потеряла дар речи.

– Прости меня, – сказал Рэй, – я опять провинился…

С размаху, словно пластмасса жгла ей руку, Джуди бросила трубку, но промахнулась – трубка повисла на шнуре, продолжая звать:

– Почему ты молчишь? Джу!

Эмили, успевшая пройти всего несколько шагов, обернулась.

Джуди всхлипывала, прикрыв рот ладонью, и тянулась другой рукой к телефону, собираясь нажать на рычаг. Но неожиданно Эмили опередила ее и подхватила покачивавшуюся трубку.

– Молодой человек, – произнесла она строгим голосом, – боюсь, вы выбрали не самый удачный момент для звонка…Хорошо, я передам ей. Нет, сейчас она не сможет поговорить с вами. Как с вами связаться?…Сколько таинственности! Что ж, до свиданья.

Джуди сидела, спрятав лицо в ладонях.

– Извините, – проговорила она, не поднимая головы.

– Ерунда! – решительно отрезала Эмили. – Но в конце концов вы расскажете мне, что произошло, или я так и буду теряться в догадках? Конечно, это ваше личное дело, но… Вы думаете, мне легко, не имея понятия о том, что с вами происходит, пытаться вам помочь? Я должна вам помочь, Джуди, вы понимаете? Вы нуждаетесь в помощи, и помочь вам, боюсь, некому. Кроме меня.

Джуди кивнула.

– Ну, так я слушаю, – сказала Эмили, усаживаясь в кресле.

…Странное дело! Когда ей потребовались силы для того, чтобы вытащить Джуди из душевного кризиса, эти силы явились как по мановению волшебной палочки. Походка Эмили вновь стала легкой, и она опять выглядела гораздо моложе своего возраста. С Фрэнком дела обстояли не так уж плохо, во всяком случае, не настолько, как она боялась. И теперь ей нужно было «поднять на ноги» Джуди. Эмили принялась за дело и уже трудно было разобраться, кто из них кого опекал.

Перемены, произошедшие за какую-нибудь неделю, были настолько очевидны, что Джуди сочла возможным заговорить о своем возвращении домой.

– Неужели вы действительно хотите покинуть меня? – удивилась Эмили.

– Но ведь вы уже поправились. Теперь я, скорее, у вас в гостях… Необходимости в моем постоянном пребывании поблизости уже нет и я могу посещать вас, как раньше.

– Но, Джуди! – Эмили всплеснула руками. – Вы что же, хотите обратно в свою пустую квартиру? В свое одиночество, в свою тоску? Опять лежать, плакать… Ведь вы сами говорили, что здесь вам легче!

– Да, – Джуди опустила глаза, – но мне не хочется обременять вас. Когда я прихожу сюда на несколько часов, то могу настроиться на нужный лад, а находясь здесь постоянно, боюсь, не смогу избавить вас от этих… приступов…

Тихие истерики продолжались и после того, как Джуди открыла перед Эмили свою исстрадавшуюся душу. Посреди самого отвлеченного разговора мелькала вдруг какая-то фраза, и этого было достаточно – Джуди спешила выбежать из комнаты, а Эмили оставалась сидеть в одиночестве, нахмурив брови и покачивая головой.

– Нет, милая, я категорически против вашего возвращения домой. Может быть, вы считаете, что я стремлюсь держать вас при себе из эгоистических побуждений…

– Я не считаю так, Эмили.

– …и это, наверное, отчасти соответствует действительности. Но только отчасти! Я считаю, что на сегодняшний день мы нуждаемся друг в друге. Так что, я вас не отпущу.

Обе невесело рассмеялись.

Однажды усилия Эмили уже пошли прахом: только у Джуди начал просыпаться интерес к жизни, как ее снова стащили в еще более глубокую яму, и вытянуть ее оттуда теперь стоило большого труда. Эмили не знала, что предпринять. Она решила не форсировать события и дать Джуди хоть немного оттаять, понимая, что для нее становится проблемой любой разговор, прогулка, улыбка… Конечно, она старается честно отрабатывать деньги, но Эмили не удивилась бы, если бы она попросила расчет, посчитав, что не справляется со своими обязанностями. Эмили очень боялась этого и была терпелива, не обращая внимания на пролитый мимо чашки кофе и рассеянное «да» в ответ на заданный вопрос… Она тащила Джуди на прогулку, по магазинам, заставляла читать вслух, загружала переводами. Именно ради нее Эмили приняла предложение одного издательства, специализирующегося на высокой поэзии, сделать новые переводы нескольких французских поэтов XVI века для небольшого сборника.

Эта работа была серьезной, не в пример тому, чем Эмили занималась последние годы. Но она решила, что им обеим необходимо чем-то увлечься, подчинить свои интересы какому-то важному и захватывающему делу, которое объединило бы и сблизило их. Ведь несмотря на то, что Эмили знала теперь о Джуди больше, чем кто бы то ни было, это не сделало их ближе друг другу, но даже несколько отдалило. Джуди стала теперь стыдиться своей откровенности, того, что рассказала Эмили все.

От Рэя Джуди необходимо оградить, решила Эмили, и на следующий его звонок ответила отказом:

– Джуди приболела и ей не стоит вставать. Ничего страшного, легкая простуда. Надо полежать в тепле и попить горячего, только и всего…

Потом он еще пару раз звонил, но трубку снимала Берта и, проинструктированная хозяйкой, действовала в том же ключе. Правда, ей врать не пришлось: в первый раз Джуди сопровождала Эмили в поездке за город, во второй обе были заняты переводом. Тогда Рэй попытался уговорить Берту отвлечь Джуди от работы: «Понимаете, я ее муж! – чуть не кричал он. – Мне необходимо сообщить жене очень важную вещь!» Но несговорчивая Берта твердила свое: «Вы можете все передать через меня, а если я ее побеспокою, мне попадет от хозяйки».

Рэю было ясно, что Джуди пытаются изолировать от него, и это казалось ему ужасной наглостью! Главным теперь стало не столько добиться прощения, сколько добиться самого разговора. Ему не дают поговорить с женой! Но это не могло быть ее собственным решением, он слишком хорошо знал Джуди. Бросать трубку – пожалуйста, таким образом она часто выражала ему свое возмущение. Но стоило ему, выждав день-другой, перезвонить, как она уже начинала осыпать его упреками, что служило первым шагом к примирению. Рэй был зол на мать Норы и уже готов был согласиться с оценками самой Норы, вначале его неприятно поразившими. Иногда ему хотелось сказать ей: «А ведь твоя мамаша действительно порядочная стерва!», – но тогда было бы не избежать объяснений, а он боялся, что Нора узнает правду. Конечно, она знала, что у него есть жена, но то, что это та самая… это известие могло вызвать непредсказуемые последствия.

Деньги были на исходе. Дела стояли. Впервые личная жизнь мешала его карьере. Он встретился с Джеком, наконец-то вернувшимся с востока, и узнал, что дела с «Дорсон-корпорэйтед» продвигаются туго.