Эта вялая и бессистемная жизнь, которая проистекала под управлением Меншикова, заставила некоторых вспоминать с ностальгией о временах предыдущего государя. Со временем раны, нанесенные Петром своему народу, постепенно забылись и навечно запомнились его основные свершения. Забылись преступления, зато остались в памяти его победы. Кампредон утверждал, что о Петре так же сожалели после его смерти, как боялись при жизни. Этот великий государь сделал чудо, произошедшие метаморфозы были такими большими, что те, кто видел Россию тридцать лет назад и увидел сейчас, отмечали, что такие революционные изменения по силам были только очень мужественному, просвещенному и неутомимому правителю. И на самом деле, Петр с постоянным упорством жертвовал счастьем русских во имя России. Проводя реформы в своей стране, он хотел, чтобы Россия догнала и обогнала Европу на пути прогресса. Моделью он выбрал не рафинированную католическую Францию, а германские страны, протестантские, активные, суровые и аскетичные. Это увлечение, однако, не помешало остаться ему до глубины души русским. Он знал, что после его смерти современники будут ему благодарны. Они чувствовали, что больше тридцати лет жили под властью незаурядного человека, наделенного сверхчеловеческими способностями и умом, благодаря которым он совершал великие деяния и делал также огромные ошибки. Варвар, жаждущий культуры, веселый товарищ, способный впасть в жестокую ярость, распутник, влюбленный в работу, военачальник, интересующийся устройством гражданской жизни, палач, манипулирующий то дубиной, то пером, государь, приказывающий строить триумфальные арки, прославляя себя, и одновременно высмеивающий себя по этому поводу, искренне верующий и устраивающий богохульные церемонии с одинаковой беззаботностью. Но можно ли было судить этого неординарного человека по моральным законам того времени? После его кончины просвещенные умы опасались, что страну захлестнет анархия. До настоящего времени дела империи зависели от прихотей великих и их охраны. Дворец был своего рода кораблем, терпящим бедствие, на котором все командовали, кроме капитана. Главной заботой Верховного тайного совета стали поиски преемника Екатерины. Действительно, после нескольких месяцев беспорядочной жизни императрица страдала от таких частых сердечных болей, что даже сама предвидела фатальный исход. Она хотела завещать трон своей дочери, Елизавете. Между тем общественность желала видеть на троне внука покойного императора, царевича Петра. Расчетливый Остерманн предложил примирить обе стороны, женив двенадцатилетнего мальчика на его тетке, Елизавете, которой шел семнадцатый год. Это решение не встретило одобрения Елизаветы, но окончательно было отклонено Меншиковым, который считал Петра единственным наследником. Он намеревался женить мальчика на собственной дочери, Марии, и стать таким образом, в качестве тестя царя, еще более могущественным, чем когда-либо. Он ввел в заблуждение Екатерину и заставил ее уступить, в то время как она была не совсем в здравом уме. Поразвлекавшись два года в роли государыни, она скончалась 6 мая 1727 года от приступа лихорадки.
За время своего царствования она приказала перевезти первую жену Петра Великого, Евдокию, из монастыря в Шлиссельбургскую крепость, в карцер, кишащий крысами. Ухаживать за больной пленницей и стирать ей белье могла лишь старая карлица. В этой клоаке она ждала смерти, когда однажды заскрежетали засовы, дверь открылась и шикарно одетые люди, появившиеся перед ней, пригласили ее следовать за ними. Изумленная Евдокия узнала, что императрица Екатерина I скончалась, а новый император, который носит имя Петра II, не кто иной, как ее собственный внук. Без промедления она поменяла тусклую тюремную камеру на пышный дворец. Окруженная необыкновенным вниманием, обгоняя других царевен, она отправилась в Москву, чтобы присутствовать на короновании молодого государя, сына мученика Алексея. Но этот подарок, преподнесенный ей судьбой, оказался слишком поздним. Блеск и пышность двора ее утомляли. Она вернулась в монастырь, чтобы прожить свои последние дни в тишине, молитвах и воспоминаниях. Там она скончалась в 1731 году.
Тем временем, после восшествия на престол Петра II, Меншиков стал еще более надменным. Он возглавлял Верховный тайный совет, выносил по своей воле строгие приговоры или похвалы, официально заявил о помолвке своей дочери с государем и присвоил себе самому звание генералиссимуса. Его необузданная гордыня постепенно лишила его лучших сторонников. Даже в самом Верховном тайном совете Алексей Долгорукий готовил крах честолюбивого Меншикова. Завоевав расположение молодого царя Алексея II, он открыл глаза молодому государю на этого человека, осмелившегося претендовать на управление страной вместо него. Вскоре Меншиков был арестован, его судили, лишили всех титулов, всех его несметных богатств и выслали в Сибирь вместе с его женой, сыном и двумя дочерьми, одна из которых и была Мария, невеста государя. Спустя два года он умер, забытый всеми, погрязнув в нищете и пьянстве.
Став, в свою очередь, доверенным лицом Петра II, Долгорукий, по примеру своего предшественника, предложил ему в невесты свою дочь, Екатерину, тринадцати лет от роду. Лагерь сторонников традиций торжествовал. Приободренный старыми аристократами, молодой царь мечтал примирить оба лагеря: тех, кто стоял за реформы, и тех, кто отстаивал старые традиции. Москва могла бы стать снова столицей империи, а Санкт-Петербург превратиться в торговый порт. Сознательно ли Петр II хотел действовать в противоположном направлении от заданного ему его дедом? Было ли его восхищение Петром Великим более сильным, чем ненависть, которую он испытывал за то, что его отца замучили пытками, а мать заточили в монастырь? Был ли он, как Алексей, надеждой старой Руси? Некоторые в это верили. Но он еще так молод! Под влиянием Долгорукого его быстро перестало интересовать управление государством, ему хотелось лишь развлечений, охоты и пиров. 15 мая 1728 года он потерял свою тетку, Анну, старшую дочь Петра Великого, которая недавно вышла замуж за герцога Карла Фридриха Голштинского. Между тем двор переезжал в Москву. Екатерина Долгорукая наконец была объявлена невестой государя. Но увы! Чуть позже Петр II заразился оспой. Он умер в возрасте четырнадцати лет, 19 января 1730 года, в тот самый день, на который была назначена его свадьба.
Кому теперь достанется корона? Снова Верховный тайный совет взбудоражен. Наследников великого реформатора по мужской линии больше не осталось. Надо было ждать еще тридцать два года, после царствования Анны Иоанновны, маленького Ивана VI с его матерью-регентшей, Анной Леопольдовной, Елизаветы Петровны и жалкого Петра III, чтобы на Руси появилась под именем Екатерины II никому не известная немецкая принцесса, которая бы стала превосходным продолжателем дела, начатого Петром Великим.
