– Я искал смерти.

– Ты же знаешь, что тебе не суждено вот так умереть.

– Мне об этом говорили, но я не знаю этого наверняка, госпожа Мишелла. И тем не менее, – он с трудом встал на ноги, его слегка покачивало, – я начинаю верить, что так оно и есть.

Она подошла к нему, достала кубок из-под своего платья. Он был до краев полон прохладной серебристой жидкостью.

– Выпей, – сказала она.

Он не протянул руки к кубку.

– Я не рад видеть тебя, Мишелла.

– Почему? Потому что боишься полюбить меня?

– Если тебе льстит так думать – пусть так оно и будет.

– Мне это не льстит. Я знаю, что напоминаю тебе Симорил, что я совершила ошибку, позволив Канелуну стать таким, каким хотелось тебе… Только потом я поняла, что в таком виде он вызывает у тебя еще и ужас.

Он опустил голову.

– Замолчи!

– Прости меня. Приношу свои извинения. Нам вместе удалось ненадолго прогнать желание и ужас, ведь так?

Он поднял глаза – она внимательно заглянула в них.

– Ведь так?

– Да, так. – Он глубоко вздохнул и протянул руку к кубку. – Это питье подавит мою волю и заставит действовать в твоих интересах?

– Ни одно питье не способно на это. Просто оно вернет тебя к жизни, только и всего.

Он отхлебнул жидкости, и сразу же жажда перестала мучить его, в голове прояснилось. Он осушил кубок и почувствовал приток сил во всем теле.

– Ты все еще хочешь умереть? – спросила она, принимая у него кубок и пряча у себя под одеждой.

– Если смерть принесет мне покой.

– Не принесет… Если ты умрешь сейчас. Это мне известно наверняка.

– Как ты нашла меня здесь?

– О, у меня есть много способов, некоторые из них связаны с колдовством. Но сюда меня принесла моя птица. – Она вытянула правую руку, показывая куда-то ему за спину.

Он повернулся и увидел птицу из серебра, золота и меди, на которой летал когда-то и сам, выполняя поручение Мишеллы. Огромные металлические крылья были сложены, но ее умные изумрудные глаза смотрели на хозяйку в ожидании приказаний.

– Так ты пришла, чтобы вернуть меня в Танелорн?

Она отрицательно покачала головой.

– Пока еще нет. Я пришла тебе сказать, где можно найти нашего общего врага Телеба К’аарну.

Он улыбнулся.

– Колдун снова угрожает тебе?

– Не напрямую.

Элрик стряхнул песок с плаща.

– Я хорошо знаю тебя, Мишелла. Ты бы не стала вмешиваться в мою судьбу, если бы она каким-то образом опять не переплелась с твоей. Видимо, так оно и есть, потому что мне кажется, что я боюсь полюбить женщину. Но ты используешь любовь – мужчины, которым ты даешь свою любовь, одновременно служат твоей цели.

– Не стану это отрицать. Я люблю только героев… и только тех героев, которые трудятся ради того, чтобы в этом измерении нашей Земли воцарилась власть Закона…

– Мне все равно, кто победит – Закон или Хаос. Даже моя ненависть к Телебу К’аарне стала ослабевать, а ведь то была личная ненависть, никак не связанная с каким-либо делом.

– А что, если я тебе скажу, что Телеб К’аарна снова угрожает народу Танелорна?

– Это невозможно. Танелорн вечен.

– Танелорн – да, но не его жители. Я это знаю. Не раз несчастья обрушивались на головы тех, кто обитает в Танелорне. И Владыки Хаоса ненавидят Танелорн, хотя и не могут напасть на него напрямую. Но они готовы помочь любому смертному, который решит, что в его силах уничтожить тех, кого Хаос считает предателями.

Элрик нахмурился. Он знал, какую ненависть питают Владыки Хаоса к Танелорну. Он слышал, что они не раз пользовались смертными, чтобы напасть на этот город.

– И ты говоришь, что Телеб К’аарна собирается уничтожить жителей Танелорна? С помощью Хаоса?

– Да. Ты помешал его планам, связанным с Надсокором и караваном Ракхира, и теперь он распространил свою ненависть на всех обитателей Танелорна. Он нашел в Троосе какие-то древние рукописи, сохранившиеся со времен Обреченного народа.

– Как это может быть? Они существовали на целый цикл раньше Мелнибонэ?!

– Да, это так. Но и сам Троос сохранился со времен Обреченного народа, который сделал много великих открытий и нашел способ сохранить свою мудрость…

– Ну хорошо. Может быть, Телеб К’аарна и нашел эти рукописи. И что же он в них прочел?

– Из них он узнал, как вызвать нарушения в барьере, который отделяет одно измерение Земли от другого. Эти знания других измерений остаются для нас тайной, даже твои предки только догадывались о разнообразии форм существования в том, что древние называли «мультивселенной». И мне известно лишь немногим больше, чем тебе. Владыки Высших Миров могут иногда свободно перемещаться между этими временными и пространственными слоями, но смертным это недоступно… по крайней мере, не в этом цикле бытия.

– И что же сделал Телеб К’аарна? Чтобы вызвать нарушения, о которых ты говоришь, нужна огромная сила. Он такой не владеет.

– Это верно. Но у него есть могущественные союзники среди Владык Хаоса. С ним объединились Повелители Энтропии. Они готовы объединиться с любым, кто пожелает стать средством уничтожения обитателей Танелорна. В Троосском лесу он нашел не только рукописи. Он нашел там захороненные устройства, созданные Обреченным народом, – те самые, которые в конечном счете и привели к их уничтожению. Эти устройства, конечно же, ничего не говорили ему, но потом Владыки Хаоса научили его пользоваться ими, применяя сами силы творения в качестве их движителя.

– И он привел эти устройства в действие? Где?

– Он принес нужное ему устройство сюда, потому что ему для работы необходимо такое место, где, как он думает, его не обнаружат такие, как я.

– Так он во Вздыхающей пустыне?

– Да. Если бы ты и дальше скакал на своей кобыле, то уже обнаружил бы его. Или он обнаружил бы тебя. Я думаю, именно это и позвало тебя в пустыню – стремление найти его.

– У меня не было никаких стремлений, кроме стремления умереть! – Элрик с трудом сдерживал гнев.

Она снова улыбнулась.

– Ну, как тебе будет угодно.

– Ты хочешь сказать, что судьба настолько управляет мной, что я даже не могу умереть по своему желанию?

– Задай этот вопрос себе.

Отчаяние и недоумение омрачили чело Элрика.

– Значит, судьба руководит мной? Но с какой целью?

– Ты должен сам узнать это.

– Ты хочешь, чтобы я пошел против Хаоса? Но Хаос мне помогает, и я дал клятву Ариоху.

– Но ты смертен, а Ариох в последнее время не спешит помогать тебе, возможно, потому, что знает будущее.

– А что тебе известно о будущем?

– Немного… но и об этом немногом я не могу тебе сказать. Смертный может сам выбирать, кому ему служить.

– Я уже выбрал. Я выбрал Хаос.

– Но твоя меланхолия во многом объясняется тем, что ты разрываешься между двумя крайностями.

– И это тоже верно.

– И потом, борясь с Телебом К’аарной, ты будешь сражаться не ради Закона. Ты просто будешь сражаться с одним из тех, кому помогает Хаос, а ведь представители Хаоса нередко борются друг с другом. Разве не так?

– Так. К тому же хорошо известно, что я ненавижу Телеба К’аарну и намерен уничтожить его, кому бы он ни служил – Закону или Хаосу.

– А потому ты не вызовешь неудовольствия тех, кому ты остаешься предан, хотя помогать тебе они, вероятно, и не пожелают.

– Расскажи мне побольше о планах Телеба К’аарны.

– Ты должен все увидеть сам. Вот твоя лошадь. – Она снова сделала указующий жест рукой, и Элрик увидел, как из-за гребня дюны появилась золотистая кобыла. – Двигайся на северо-восток, как и раньше, но только будь осторожнее, чтобы Телеб К’аарна не догадался о твоем присутствии и не заманил тебя в ловушку.

– А что, если я просто вернусь в Танелорн? Или снова попытаюсь умереть?

– Ты этого не сделаешь, Элрик. Ты предан своим друзьям и в глубине души желаешь служить тому, что представляю здесь я. И ты ненавидишь Телеба К’аарну. Не думаю, что ты еще раз захочешь умереть.

Он нахмурился.

– Опять меня нагружают обязанностями, которых я не хотел, и подкрепляют это логикой, расходящейся с моими желаниями. Опять я попадаюсь в капкан эмоций, а ведь нас в Мелнибонэ с детства учат презирать чувства. Хорошо, Мишелла, я поеду туда. Я сделаю то, что ты хочешь.