С фантастикой Кинг явно расставался — в сборнике есть только один рассказ этого жанра, «Конец всей этой мерзости». Он вроде бы написан в 1988 году, но по ощущениям относится к более раннему периоду, когда мир снова сполз в «холодную войну» из-за советского похода в Афганистан. Герой рассказа Говард Форной помогает своему гениальному брату Бобби, наделенному чертами Дэвида Кинга. Страдая от количества насилия в мире, Бобби создал лекарство, делающее людей миролюбивыми, и при помощи извержения вулкана распылил его над планетой. Оказалось, однако, что лекарство имеет побочный эффект — от него люди впадают в детство. Осознав, что они с братом погубили цивилизацию, герой убивает Бобби и записывает их историю для будущих поколений, пока не разучается писать. Этот комический вариант «Противостояния» напоминает об опасности новых изобретений — тема настолько избитая, что даже самый изобретательный ее поворот наводит скуку.
К фантастическим можно отнести и рассказ «Дом на Кленовой улице». Обычный лондонский дом, где живут четверо детей с говорящей фамилией Брэдбери, их мать и зануда-отчим, вдруг начинает на глазах превращаться в космический корабль. Дети нашли таймер, отсчитывающий минуты до старта, и сумели заманить отчима в дом именно в это время. А потом с чувством выполненного долга смотрели, как он улетает в космическую даль. Американским детям отчима совершенно не жалко — он тиранил их маму, был англичанином и вдобавок профессором древней истории. То есть занимался тем, что самому Кингу и большинству его сограждан, чья история насчитывает не более пятисот лет, представляется ненужным и как бы даже несуществующим. При этом история недавняя у СК предстает во всем блеске живых примет двадцатых-тридцатых-сороковых и так далее. Это вообще характерно для американских романов и фильмов, которые до мелочей восстанавливают быт последних поколений, а дальше лепят ошибку на ошибке — «к черту подробности!» Такая неукорененность в истории присуща вечно юной (быть может, ее лучше назвать впавшей в детство) нации, перелившей в пресловутом «плавильном котле» собственное население, а теперь рвущейся сделать то же с остальным миром.
Та же неукорененность присуща и американскому фольклору, которого, в сущности, нет. «Как же так? — воскликнут знающие люди. — А легенды техасских ковбоев и аппалачских горняков, мэнские предания о Поле Бэньяне, Братец Лис с Братцем Кроликом?» Но все это принадлежало еще не переплавленным осколкам нации и давно исчезло из обихода. Если у нас народные сказки читают дети, то в Штатах — филологи. В детстве того же Кинга, выросшего в самой что ни на есть глубинке, не было никаких Братцев Кроликов — только герои комиксов, которых будущие поколения поменяли на дебильных Симпсонов и Рональда Макдональда (он же Пеннивайз). Понятно, что его творчество выросло не на плодородной почве народной мудрости, а на гидропонике масскультуры. В этом его слабость — лишь вслепую, наудачу ему удается пробиться к глубинным пластам страха, которых легко достигает простенькая сказка (скырлы-скырлы, на липовой ноге, на березовой клюке — страшнее этому ничего не знаю). Но в этом и его сила. Взрослые посмеются над детскими сказками, а вот кошмары Кинга, поверившие алгеброй психоанализа гармонию готического романа, поразят их в самое сердце.
Весь 1993 год СК работал над большим романом «Бессонница», посвященный проблемам еще одного «меньшинства» — стариков. Он и прежде включал пожилых людей в свои книги, но глядел на них со стороны, нередко идеализируя. Теперь ему было сорок пять, и он понимал стариков гораздо лучше, хотя идеализация не исчезла. Его герой, 78-летний житель Дерри Ральф Робертс потерял жену, умершую от рака, и с тех пор страдает мучительной бессонницей. А тут еще милый молодой сосед Эд Дипно вдруг стал воинственным борцом против абортов и до полусмерти избил жену, посмевшую с ним не согласиться. В довершение всего в городе появились трое странных лысых коротышек в белых халатах, которых видят только Ральф и его пожилая подруга Луиза. Они носят имена древнегреческих парок (хотя те женского рода), и если Клото и Лахесис прядут нить человеческой судьбы, то мерзкий Атропос ее обрывает — вернее, обрезает большими ржавыми ножницами.
Странности возникли и с самим Ральфом — он начал видеть человеческие ауры, потом научился проходить сквозь стены. А потом двое «добрых» докторов рассказали ему, что они — посланцы Предопределения. Таким же был и «злой» Атропос, носитель случайной смерти. Теперь он взбунтовался и в союзе с загадочным Алым Королем (the Crimson King) побуждает Эда Дипно совершить в городе страшный теракт, способный нарушить космическое равновесие. От его рук может погибнуть в числе прочих маленький Патрик Дэнвилл, который должен сыграть важную роль в судьбе мира. Ясновидящим Ральфу и Луизе предстоит помешать этому, «потому что лишь Шоттаймеры (то есть «короткоживущие) могут противостоять воле Атропоса».[78]
Двое стариков отважно вступили в борьбу со злом. Сначала они разоружили фанатиков Дипно, которые захватили приют для женщин, подвершихся насилию — там окопались сторонники абортов. Потом проникли в логово монстра, где нашли целый склад вещей — перед смертью каждого человека Атропос брал на память что-то принадлежавшее ему. «Каждый предмет издавал свой собственный крик боли и отчаяния… Здесь валялись искореженные детские саночки с привязанной к ним веревкой. Ребенок которому они принадлежали, скончался от конвульсий в морозный январский день 1953 года. Был здесь и шест мажоретки обернутый по спирали краснобелыми тентами — девушку изнасиловали и забили до смерти камнем осенью 1967 года… Тапочек маленького мальчика по имени Гейдж Крид, которого переехал бензовоз, мчавшийся с превышением скорости по шоссе N15 в Ладлоу. Кольца и журналы, брелки от ключей и зонтики, шляпы и очки, погремушки и радиоприемники. Они различались лишь видом, но суть их была одна и та же: тихие, печальные голоса людей, единственным преступлением которых было то, что они родились во владениях Слепого Случая».[79]
В гневе Ральф и Луиза отняли у Атропоса вещи людей, которые тем вечером собрались в Общественном центре Дерри — на него безумный Дипно должен был обрушить самолет, чтобы помешать выступлению сторонницы абортов Сьюзен Дэй. Потом герой перенесся в самолет, выдержал схватку с самим Алым Королем, принявшим облик чудовищной рыбы, и отвел Дипно в сторону от обреченного здания. Потом Ральф с Луизой поженились и жили счастливо, пока у старика снова не началась бессонница. Явившиеся «добрые доктора» открыли, что ему предстоит совершить еще один героический поступок — спасти от Атропоса юную дочь Эда Дипно, уже дважды спасенную им от родного отца. Что Ральф и сделал ценой собственной жизни, попав под колеса машины, которой предстояло сбить Натали Дипно. Он умер на руках у жены и невидимых Клото с Лахесисом, которые вынесли свой итог: «Он был замечательным человеком».
После абсолютно реалистической «Долорес Клейборн» Кинг попытался написать совершенно фантастический роман с прыжками через пространство, мифологическими параллелями и существами из иных миров. Не сказать, что у него это получилось, однако «Бессонница» стала важным звеном в формировании мифологии Кинга. Ее действие снова происходит в Дерри, где по-прежнему витает дух Оно. Монстр готовится к новому пришествию, но для этого ему нужно массовое убийство. В образе Алого Короля Оно вселяется в Эдда Дипно, причем ему помогает некое существо, стоящее гораздо выше в иерархии Зла. Это существо обитает в Темной Башне (здесь она символизирует всю Вселенную, Макрокосм) и пытается остановить идущих к ней Стрелка и его друзей. Их помощником может стать мальчик по имени Патрик Дэнвилл, находящийся в зале, и безымянный злодей обещает Оно помощь, если тот убьет Патрика руками Дипно. О дальнейших событиях говорится в цикле «Темной Башни», но там главным носителем зла выступает именно Алый Король. Похоже, в «Бессоннице» насмешник Пеннивайз просто присвоил имя этого персонажа — или Кинг передумал и поменял их местами, что с ним случается нередко.
