— Нет!

Вахъяздат уставился на Фравартиша в крайнем изумлении.

— Ты с ума спятил, Фравартиш! Только в объединении наша сила, только в объединении! Ведь, отказывая мне, ты губишь не только меня или Фраду, но и себя, безумец!

— Может быть, я и безумец, но ненависть к вам, персам, пересиливает мой разум. Я сказал все, и слово мое окончательное. Уходи, разумный Вахъяздат, и не искушай меня!

— Я ухожу. Прощай, безумный Фравартиш.

Поистине положение Вахъяздата было безвыходным. Путь назад в Персию отрезал Артавардия, а находиться в Мидии было опасно — этот сумасшедший Фравартиш мог, при его ненависти к персам, обрушиться на войско Вахъяздата. От него всего можно было ожидать. Была мысль: завязав стычку с Артавардией, раздразнив персидского военачальника, хитрым маневром навести его на мидян Фравартиша, а самому ускользнуть. И пока Фравартиш сражался с Атавардией, связав его по рукам и ногам, вернуться в Персию и, воспользовавшись отсутствием войск Дария и воинов племен пасаргадов и патейсхореев, штурмом взять почти безоружную столицу Персии — Пасаргады. Но что-то подленькое было в этом плане, и Вахъяздат отказался от него — нельзя справедливое дело делать грязными руками. Пусть недалекий Фравартиш неправ в своей слепой ненависти к каждому персу, будь он Дарием или Вахъяздатом или кем другим, но под его предводительством бьются за свободу простые мидяне, такие же обездоленные, как и простые персы. Вахъяздат был уверен, что простые мидяне скорее поняли его, чем их твердолобый вождь. Может быть, об этом подозревал и сам Фравартиш и поэтому постарался не допустить встречи Вахъяздата с простыми мидянами быстро выпроводил вождя восставших персов.

Вахъяздату ничего-не оставалось делать, как двинуться на восток, неся на хвосте упорного Артавардию, который жаждал победой над самозванцем добиться милости у нового царя и получить высокое положение при дворе и щедрое вознаграждение за верность и усердие.

Вахъяздат подошел к границам Арахозии.

К Вахъяздату пришли старейшины родов германиев. Один из них выступил вперед и спросил:

— Германии спрашивают: куда их ведут?

Вахъяздат отметил: "Царем не называют". Падать перед ним ниц Вахъяздат запретил еще в самом начале восстания.

— Я не могу вести вас туда, куда я хочу, и веду туда, куда могу. Путь в Мидию нам заказан, а дорогу в Персию преградил Артавардия со своим войском. Остается только Арахозия. И надо торопиться, пока нам не закрыли и этот путь.

— Германии в Арахозию не пойдут.

— Вот как? Вы хотите, чтобы я вас повел на Артавардию и обрек на верную гибель?

— Если поведешь ты, то нас действительно ожидает смерть, но если мы пойдем без тебя, то Артавардия обещает нас пропустить на родину.

— А-а-а...

— Напрасно ты думаешь плохо о германиях. Мы не оговаривались за твоей спиной и не посылали своих послов к Артавардии. Это Артавардия послал к нам старейшин пасаргадов и патейсхореев. Но германии верны своему слову, и если ты решишь идти на Артавардию, — мы пойдем за тобой, если даже все поляжем в том бою. Решай!

— А Артавардия не обманет?

— Старейшины пасаргадов и патейсхореев обещали прислать заложников — своих сыновей!

— Тогда и думать нечего! Я счастлив и благодарю моих германиев за мужества и верность. Пусть будет благословенным ваш путь на родину!

— Подумай, царь!

— Я решил!

Старейшины германиев пали ниц перед Вахъяздатом.

История повторялась. Если в. Мидии он очутился как между жерновами — с севера грозило столкновение с мидянами Фравартиша, а на юге перекрыл границу Персии —Артавардия, то теперь, когда его остановили германии, его крошечный, отряд был опять зажат — с запада все тот же Артавардия, а с востока спешно продвигался прослышавший о самозванце сатрап Арахозии Вивана со своим войском.

— Надоел мне этот Артавардия, — сказал с кривой усмешкой Вахъяздат и двинулся со своим отрядиком навстречу Виване.

И вдруг все круто, переменилось. В тылу сатрапа Арахозии вспыхнуло восстание. Теперь крепко призадумался Вивана. Пока он будет возиться с этим разбойником Вахъяздатом, презренные голодранцы, восставшие в тылу, могут захватить его дворец, ограбить ero казну, мало того, они могут ворваться в святая святых — его гарем! И Вивана вздрогнул. Вместо того, чтобы одним ударом покончить с Вахъяздатом, он бросился спасать свое имущество, богатство и жен. Жадность дорого обошлась сатрапу Арахозии. Вахъяздат беспрепятственно вошел в Арахозию и был встречен ликующими толпами народа. Здесь никогда не видели младшего сына Кира, и простолюдины стекались со всех сторон, чтобы, увидеть царя Бардию, который освободил их от податей и немилой сердцу солдатской службы. Люди тысячами шли под его знамена. В короткий срок его армия достигла десяти тысяч. Вивана в страхе беспорядочно отступал, оставляя победителю село за селом и город за городом. После сплошных неудач такой успех опьянил обычно трезвого и рассудительного Вахъяздата, и он поддался на уговоры вновь появившегося Доро, своего злого гения. Доро заверял Вахъяздата, что его ждут верные германии (Вахъяздат, расчувствовавшись, прослезился), мало того, готовы присоединиться к царю Бардии и дропики, и дерусиеи, а это отважные воины. Так что стоит только появиться... И Вахъяздат поверил, потому что очень хотел верить. Радужная мечта объединить Арахозию и Персию могла стать явью.

Оставив большую часть войска своему верному и энергичному соратнику Фардуху, Вахъяздат с остальной частью двинулся в Персию.

Вместо германиев возле города Пайшияуваду, у горы Парга, Вахъяздата встретили объединенные силы Артавардии и... Дария! После покорения Вавилона и победы над саками Арпака и арминами Араха Дарий скорым маршем двинулся со своими отборными воинами — "бессмертными" в Персию и прибыл вовремя. Часть войск была выделена для блокады районов проживания племен: германиев, дропиков и дерусиеев, которые так и не смогли оказать помощи Вахъяздату. А с основными силами Дарий и Артавардия двинулись к горе Парга, где, как узнал Дарий, должна была состояться встреча Вахъяздата с персидскими племенами. В пятый день месяца гармапада произошла кровопролитная битва Вахъяздата с объединенными силами Дария и Артавардии. Об этой битве Дарий сказал: "Ахура-Мазда оказал мне помощь и милостью Ахура-Мазды мое войско наголову разбило войско Вахъяздата, и он был схвачен со своими виднейшими соратниками и последователями".

Это было последнее сражение Вахъяздата, старого сарбаза, мужественного и справедливого человека, но его дело этим не окончилось, движение Вахъяздата продолжалось.

В Арахозии развернулась самая настоящая война сторонников царя Бардии с сатрапом Виваной. Жадный сатрап Арахозии пожинал плоды своей жадности. Не разгромив обреченного Вахъяздата, он дал возможность из искры разгореться пожару. Но и Вахъяздат совершил роковую ошибку, не добив отступающего в панике Вивану. К тому же, уведя лучшую часть своего многочисленного войска и оставив храброму Фардуху разношерстную и плохо вооруженную толпу, он дал преимущество над восставшими сатрапу Арахозии, имевшему под своим началом отлично вымуштрованную и прекрасно оснащенную и вооруженную, хотя и небольшую армию. Но несмотря на это Вивана вел оборонительную войну против напористого Фардуха, который вынудил сатрапа запереться в крепости Капишаканиш.

Бесстрашно штурмовали плохо вооруженные повстанцы первоклассную крепость с крепкими стенами и грозными бастионами. Только когда ряды восставших заметно поредели и стало ясно, что крепость не взять, Фардух отступил. И в это время Вивана получил приказ Дария немедленно покончить с мятежниками. Страх перед Дарием оказался сильнее страха перед мятежниками, ведь для царедворца нет страшнее немилости господина, поэтому Вивана двинулся вслед за Фардухом.