— Народу сегодня больше, чем всегда, — сказал Рюбен Мейнарду.

Пес фыркнул.

«Народу всегда много», — подумал Рюбен.

Интересно, как все выглядело, когда людям разрешалось иметь собственные автомобили? Почему метро тогда не прогорало? Паршивый сервис. На сиденьях всегда налеплена жвачка. Никто бы никогда не ездил в метро, если бы без него можно было обойтись.

Но без него нельзя обойтись.

Рюбен закрыл глаза и досчитал до двухсот. Люди таращились на мальчика, но, заметив у него в руке красную карточку, отворачивались. Это противозаконно — таращиться на человека с нарушениями психики.

Потом Рюбен открыл глаза. Первый, кого он увидел, был высокий мужчина в деловом костюме. Рюбен пошел было за ним, но потом вдруг понял, что этот человек смахивает на отца, и остановился, как вкопанный. Нет, это не отец. И все же Рюбен передумал за ним идти.

Он вспомнил, когда в последний раз виделся с отцом. Отец явился на его день рождения. Наверное, и сегодня явится. Эта мысль огорчила Рюбена и даже вызвала смутное ощущение страха.

Да, отец придет, а мама нет. Рюбен сплюнул. Люди вокруг не возмутились. Это незаконно — возмущаться антиобщественными поступками человека с нарушениями психики.

Рюбен закрыл глаза и снова принялся считать. Когда он открыл глаза, он увидел невысокого коренастого мужчину в дорогом костюме. Мужчине, похоже, было ужасно жарко, несмотря на кондиционеры, и Рюбен подумал, что забава может получиться неплохой. Спрятав красную карточку в карман, мальчик пошел за этим человеком.

Первые несколько кварталов следовать за ним было нетрудно: вокруг было много народу и Рюбену удавалось идти незамеченным за коренастым мужчиной на расстоянии десяти футов. Рюбену ничего не стоило затеряться среди толпы взрослых; только в такие моменты мальчик и радовался, что он еще ребенок.

Но потом человек свернул в длинный, почти пустой переулок, где не было никого, кроме разгружающих автомобиль рабочих. Проходя мимо, человек помахал им рукой. Рабочие ответили тем же.

Рюбен достал из кармана резиновый мячик и бросил вслед коренастому мужчине.

— Давай, Мейнард, — сказал мальчик. — Отрабатывай свое собачье печенье.

Мейнард бросился за мячиком, но обратно не принес, а, наоборот, подтолкнул его носом еще дальше.

— Принеси! — закричал Рюбен.

Однако пес знал свое дело: он догнал мяч и снова его подтолкнул.

— Неси сюда мячик, шавка ты беспородная! — завопил Рюбен.

Люди перестали работать и уставились на Рюбена — как тому показалось, подозрительно. Один из рабочих посмотрел туда, где за поворотом улицы только что скрылся человек, которого преследовал Рюбен. Потом снова перевел взгляд на мальчика.

— Почему ты не в школе, парень? — спросил он. Рюбен вытащил из кармана красную карточку.

— А-а, понятно… — смутился рабочий. — Эй, парень, извини меня, ладно?

— Да ничего, — ответил Рюбен.

Мейнард поймал мяч в самом конце переулка.

— Твой пес не слишком хорошо выполняет команду «апорт», да, парень? — рабочий явно пытался шутить.

Большинство людей стараются вести себя приветливо с теми, у кого нарушения психики. Не чувствуя ничего, кроме презрения, Рюбен потрусил за Мейнардом.

Однако, добежав до угла и отобрав у пса мячик, он заметил, что рабочие все еще смотрят ему вслед. Может, что-то заподозрили? К тому же они, похоже, знают человека, за которым шел Рюбен.

А, не важно!

На улице, куда выходил переулок, было полным-полно народу, и нужного человека нигде не было видно. «Упустил», — подумал Рюбен и дал Мейнарду печенье.

— Медленно шевелишься, — сказал он.

Пес не обратил внимания на эти слова, с жадностью поглощая печенье.

— Ты не собака. Ты свинья!

Мейнард перестал есть и сердито взглянул на мальчика.

— Ладно, ладно, извини. Странный ты какой-то. Такой обидчивый!

Мейнард проглотил последний кусок печенья и потрусил по улице.

— Ты куда? Изображаешь героя? Хочешь найти его по запаху?

Мейнард остановился, лишь добежав до универмага Ауэрбаха.

— О'кей, Страшилище, Северная Лайка, давай найдем кого-нибудь другого.

Но Мейнард не двинулся с места — и тут из универмага вышел тот самый человек с маленькой коробкой в руке. Преследование возобновилось; теперь Мейнард трусил впереди Рюбена.

— Только давай не будем давить друг другу на психику, — сказал Рюбен, и снова Мейнард не обратил на него внимания, продолжая бежать как ни в чем не бывало.

Когда они добрались до парка Свободы, человек остановился, чтобы купить газету. Потом вошел в парк и уселся на скамейку под деревьями. Неподалеку мальчишки бросали пластмассовую «летающую тарелку», какая-то семья расположилась на пикник. Мужчина углубился в газету.

Рюбен и Мейнард минут пять наблюдали за ним.

Человек перевернул страницу.

— Один — ноль, — сказал Рюбен. — Будем считать, что он выиграл. Пошли за кем-нибудь другим.

И тут мужчина взглянул на часы, сложил газету и встал. Рюбен хотел было пойти за ним, но лежать на траве было так удобно, а мужчина казался таким скучным. Гораздо интереснее было наблюдать, как мальчишки перекидываются «летающей тарелкой».

Потом взгляд Рюбена скользнул по скамье. Человек забыл коробку, купленную у Ауэрбаха. Вот болван!

— Эй, Мейнард, — Рюбен погладил пса. — Пошли за этим придурком. Он оставил на скамье свою коробку.

Тут к скамье подошла женщина с пуделем и присела отдохнуть.

Пудель оказался сучкой, причем в течке. Мейнард моментально это учуял, вскочил и потрусил к собачонке, которая, казалось, наблюдала за его приближением с пренебрежительной усмешкой. Мейнард не обратил на это внимания, как будто ему и в голову не приходило, что среди собак тоже могут встречаться снобы.

Но вскоре собачка позабыла про свой снобизм, залаяла и бросилась к хозяйке в поисках защиты. Мейнард радостно и неотступно следовал за ней по пятам. Собачонка попыталась скрыться, но ей помешал поводок. Когда Мейнард приблизился, пуделиха бросилась наутек, вырвав поводок из руки хозяйки.

— Гертруда! — закричала женщина.

Гертруда быстро удирала, Мейнард следовал за ней обычной своей, неторопливой с виду трусцой и все-таки быстро ее нагонял. Собачка повернула обратно к скамье, но Мейнард преградил ей путь.

— Гертруда, ко мне! — вопила женщина. — Чей это пес? Отстань от Гертруды, паршивец!

Рюбен откровенно веселился, наблюдая за происходящим. Но когда женщина обозвала его пса «паршивцем», мальчик пришел в ярость.

— Кого вы назвали паршивцем? — спросил он.

— Это твой зверь?

— Ага, я его кормлю, — ответил Рюбен.

— Убери его от моей собаки! — потребовала женщина.

— Эй, Мейнард, ко мне, — окликнул Рюбен пса, но тот даже не оглянулся. — Давай, Мейнард. Не то подцепишь какую-нибудь болезнь!

Женщина чуть не задохнулась от злости. Но Мейнард, которому надоела погоня — он не привык просить дважды, — потрусил назад. Гертруда, совершенно вымотанная, бросилась к женщине, та наклонилась и поймала поводок.

— Гертруда, бедняжка моя, — запричитала она, — Этот большой мерзкий пес тебя напугал? Да?

— Ох, Мейнард, утю-тю-сю-сю, — передразнивая ее, запричитал Рюбен. — Эта маленькая дрянь от тебя убежала?

Мейнард, всем своим видом выражая отвращение, потрусил прочь, но Рюбен уже добился своего: женщина его услышала.

— Что ты себе позволяешь! — взорвалась она. — Гуляешь в общественном парке с псом без поводка! Тебя нужно арестовать!

Рюбен достал из кармана красную карточку. Ему нравилось наблюдать, как при виде нее люди сразу делаются добрыми и чуткими.

Так случилось и на сей раз: увидев карточку, женщина тут же стала доброй и чуткой.

— Прости, пожалуйста, — сказала она сладким, хотя и несколько натянутым голосом. — Надеюсь, моя собачка тебе не помешала.

И она ушла. Был ли в ее словах сарказм? Она говорила слишком уж пылко. И все равно она была ноль, пустое место.

— И все равно она пустое место, — сказал Рюбен Мейнарду.