Дрожащей рукой она подчеркнула последний абзац красным карандашом. Скорей бы Альф прочел это! Может, зачитать ему по телефону? Нет, она сунет статью ему под нос, когда все будет уже позади. Вот он удивится, когда в конце концов соизволит поднять голову и посмотрит на нее. Удивится? Она нервно проглотила еще таблетку успокоительного. Такси подъезжало к дому 2146 по бульвару Вентура-парк.

В десять часов пятнадцать минут тридцатого мая, когда даже третье поколение жителей Долины пряталось в тени и все равно стонало от зверской жары, длившейся вот уже третью неделю, Тереза Миллисент Шепвелл, также известная как Тери Шепард (по картотеке просто Тери), свернула на бульвар Вентура-парк в шестой раз. Даже в прохладном такси по дороге из аэропорта ее бросало в жар. Так было всегда, стоило ей только решиться на что-то, не говоря уже о том, когда наступал момент выполнять задуманное. Сейчас как раз нерешительность заставляла Тери ходить взад-вперед, да еще на шпильках – в обуви, совсем не предназначенной для прогулок. Что и говорить, на каблуках ноги смотрелись просто великолепно, но из-за тонкой подошвы раскаленный асфальт обжигал стопы, и каждый шаг причинял боль. Тери не рассчитывала на долгую ходьбу. Не думала, что появится этот ужас – вдруг, ниоткуда. Ужас от того, что она собиралась сделать.

Если бы в то утро кто-нибудь наблюдал за Тери Шепард, то был бы очень озадачен. Во-первых, тем, что такая хорошенькая женщина вообще делает в этом районе, да еще это странное хождение туда-сюда. Здесь не было витрин, и даже почти не было окон в целом ряду низких конторских зданий, чередовавшихся с заброшенными жилыми домами. Так выглядели многие окраинные улицы Долины. Эти дома, уже лишенные человеческого тепла, взяли под офисы небольшие компании. И сейчас обжигающая жара еще более выявляла безлюдье и однообразие этого места.

Дойдя до перекрестка, Тери сбросила туфельку и поставила уставшую ногу на чемодан. Никогда еще она не была так беспомощна. Как только появится такси, она снова сядет в него и еще немного подумает. А что, если отказаться? Потерять задаток… Страх совершенно сковал ее. Подождать еще минут пять? Если такси не появится… Она поморгала, сдерживая слезы. Почему чертова таблетка не дает вчерашней решительности? В голове, как на кассете, прокрутились слова мужа: «Дорогая, мне пора бы приобрести новую модель».

От солнца кружилась голова. Такси не было. Она вздрогнула, надевая туфлю, и заковыляла назад к дому 2146. Тери никогда не сдавалась. Назад пути нет. Слава Богу, таблетка начинает действовать. И с чего впадать в панику? Разве она не видела своими глазами, как стала выглядеть Магда? Та говорила Тери по секрету, что ей тридцать пять, а ведь смотрится так, что еще лет десять может спокойно позировать перед камерой. Может, и Лорен Хаттон делала с собой что-нибудь в этом роде? В наше время этого не надо стыдиться. Даже Мерилин Монро была ничем, пока не подправила челюсть.

Тери снова взяла себя в руки. В конце бульвара на воротах она увидела медную табличку и почувствовала новый прилив энергии.

Договоренность есть. Задаток выплачен. Она готова. Она нажала на кнопку… Новая жизнь начинается!

Спустя два часа Тери – тридцатичетырехлетняя женщина, в прошлом актриса, теперь модель, открыла тумбочку у своей кровати и улыбнулась, найдя сумочку в том же месте, куда положила. Она достала зеркало, осторожно, будто это яйцо, и откинулась назад, рассматривая себя. В последний раз она видит мелкие морщинки, так досаждавшие ей весь этот год. Полная уверенности, Тери плыла на облаке транквилизаторов и всматривалась в знакомое отражение так, словно это был кто-то другой. В каком-то смысле так оно и было. На нее смотрело лицо неудачницы: несостоявшейся актрисы, третьестепенной модели, обманутой жены и – здесь Тери почему-то хихикнула – матери, утратившей всяческий интерес к детям.

Утратившей? Какого черта, конечно нет, это слово совсем не подходит. А какое подходит? Она ведь любит своих малышек, разве нет? Что ж, Тери и любила, и одновременно боялась их: незаметно подкравшееся взросление дочерей начало сказываться на карьере матери.

Стук в дверь прервал ее мысли. Несмотря на вялость и сонливость, Тери узнала главного врача клиники – Магда показывала его фотографию. Загадочная, восхитительная Магда, окружившая ее почти материнской заботой. Значит, она сдержала обещание и замолвила за Тери словечко, а ведь они едва знакомы! Теперь можно не волноваться – ею займется самый всемогущий специалист, и ей снова будет двадцать два. Вкрадчивый голос доктора развеял остатки тревоги:

– Вам лучше? Напряжение спало?

– Да, доктор, – по-детски пролепетала Тери. – Теперь я знаю, что буду в ваших руках. Я так рада, что судьба свела меня с вами.

– Вот и хорошо. Думаю, стоит рассказать, как была разработана моя особая формула для молодых женщин со звездной карьерой, таких, как вы. Вы нам утром сказали, что хотите сделать подтяжку на лице. Теперь, когда вы убедились, какого эффекта мы достигли в случае с вашей подругой, Магдой Дюпол, и сами решились довериться нам. Вы и в самом деле слишком молоды для обыкновенной подтяжки…

Тери почти мурлыкала от удовольствия.

– Можете возразить мне, что подтяжка нужна, если под глазами мешки и обвисает кожа. Да, она расправляет кожу, как мы с вами расправляем простыню, но от мелких морщин она не спасает. Они остаются на переносице и между ноздрями и верхней губой. – Указка доктора скользнула вдоль складок у ее рта, но даже это странное посягательство на черты собственного лица ничуть не испортило настроя. Она улыбалась в лицо доктору, согласно кивая каждому его слову, как послушная ученица.

– Вернемся к нашему образу. Хотя простыня и расправлена, она все же остается несвежей. На ней есть отметины, словом, следы человеческой жизни. Вот здесь я и пускаю в ход свою чудесную маску. Моя маска очищает поверхность, удаляет все пятнышки – чтобы кожа стала нежной, свежей, как у ребенка… Абсолютно свежая поверхность. Скоро сами увидите.

Господи, как хочется иметь нежную кожу ребенка!.. Тери забылась в мечтах о ровной бело-розовой коже, запахе талька и крохотных детских ботиночках. Она вспомнила о радости, которую испытала после двух беременностей, так быстро последовавших одна за другой. Причиной радости было то, что обе они не оставили следов на животе, и за два этих беспокойных года поправилась она разве что на килограмм.

Над ней, как в тумане, маячил белый халат сестры, и слова мужа снова пронеслись в голове, на этот раз не причиняя боли: «…приобрести новую модель». Тогда это было шуткой, неудачной шуткой, но за год все изменилось. Слишком часто он пропадал без объяснений и оправдывался из-за пустяков. Во второй раз за семнадцать лет брака их отношения превратились в «холодную войну» – именно так сказала как-то умная малышка Джо.

Но вовсе не Бен подтолкнул ее к действию. Сигнал опасности поступил от куда более серьезного источника – от Альфреда Виктора, Альфа – маэстро-фотографа, который в свое время устроил Тери крупнейший контракт за всю ее жизнь. Тогда эта компания, выпускавшая краску для волос, впервые заплатила ей неплохие деньги, на которые она сейчас и живет. Так вот, Альф, со своим специфическим чувством юмора, заявил, что даже лоскут шифона на объективе не в состоянии спрятать ее морщинки. И это на следующий день после того, как Тери обнаружила, что Бен снова встречается с другой – с молодой девушкой.