– Чего стоим? Кого ждем? – Антон уже все понял и за шутливой рекламной фразой скрывает появившуюся знакомую злость.

«Ну почему она, как только дело касается этого придурка, всегда выглядит такой виноватой? – думает он раздраженно. – Что она ему наобещала такого?»

– Пойду-ка я открою, Аня, – говорит он вслух спокойно, – а то вдруг там не невинный разносчик пиццы, перепутавший адрес, а маньяк…

– Нет, я сама, – Аня смотрит ему прямо в глаза, – это Андрей.

– Тогда пойдем вместе, – все тем же спокойным тоном произносит Антон. Он оценил ее мужество. Наталья Сергеевна скрылась на кухне, Егор с Таней уселись на пол рассматривать фотографии. Все сделали вид, что ничего не поняли и ничего особенного не происходит – ну подумаешь, кто-то пришел, сейчас хозяева все выяснят, все быстренько решат, и можно будет снова вернуться к общим делам.

Антон прошел вперед, немного опередив Аню. Открыв дверь, он молча посмотрел на стоящего на пороге молодого мужчину.

А Андрей, заготовивший ласковое «Привет, дорогая, как отец?», увидев перед собой незнакомого мужчину, слегка опешил. Конечно, он сразу догадался, кто этот красавец, но уверенное недоумение, так явно читающееся в его прищуренных глазах, сбило Андрея с толку, и он промямлил глупое «А Аня дома?». Антон усмехнулся.

– Дома, – спокойно ответил он, но продолжал стоять, не двигаясь и не пропуская Андрея в квартиру.

– Ее можно позвать? – Андрей тоже разозлился, в основном на себя, и вопрос получился в меру требовательным, обычно люди от такого его тона слегка терялись.

– Просто интересуешься, или в твоем вопросе есть что-то функциональное? – Антон явно не собирался пасовать или смущаться, а уж тем более уступать каким бы то ни было требованиям, пусть и выраженным в вежливой форме.

Назревал конфликт, и Аня, стоявшая в стороне и не замеченная Андреем в полумраке коридора, решила вмешаться.

– Здравствуй, Андрей! – Она подошла ближе, и Антон тут же обнял ее за плечи. Ее сердце стучало так громко, что она даже плохо слышала все другие звуки, ей казалось, что весь коридор заполнен этим стуком и что мужчины стоят молча именно потому, что разговаривать в таком шуме просто невозможно – ничего не слышно. На самом деле в коридоре стояла мертвая тишина. Где-то на кухне тихо шумел чайник, в комнате слышалось едва различимое шуршание бумаги, а в коридоре была тишина. Три человека стояли, переводя взгляд один на другого, и молчали.

«Надо уходить, – думал Андрей, – надо повернуться и уйти», – но не двигался с места, понимая, что уйти вот так и оставить Аню этому типу – значит потерять ее навсегда.

«Ну что, телок, – думал Антон, – даже на то, чтобы уйти по-мужски, силенок не хватает? Может, тебе помочь – ускорение придать?» – но бить не стал, лишь крепче прижал к себе Аню, понимая, что устроить драку в ее квартире он просто не может.

«Комедия какая-то получается, – вдруг неожиданно перестала бояться Аня, – одно слово – водевиль, любовный треугольник», – но, несмотря на то что ее стал душить совершенно неуместный смех, смеяться не стала, понимая, что может спровоцировать взрыв.

Все продолжали стоять молча. Но Антону это уже надоело, и он сказал, стараясь, чтобы его слова прозвучали довольно миролюбиво:

– Слушай, шел бы ты отсюда! – Антон не смог заставить себя назвать Андрея по имени, но постарался, чтобы в голосе не было пренебрежения. – Чего стоять молчать-то?

– Можем и поговорить! – В интонации Андрея миролюбия не было, в ней даже была откровенная угроза, но Аня почему-то не испугалась. А Антон, немного растягивая слова, произнес:

– Поговорить? Да Бог с тобой, малыш, у вас с Аней все уже переговорено, а у меня с тобой и вовсе общих дел нет. Так что извини. И потом, – Антон сделал издевательски-извиняющееся лицо, – у нас гости, понимаешь ли…

Но все это было даже лишним – Андрей среагировал уже на «малыша»: кровь бросилась ему в лицо, он сжал кулаки и сделал шаг вперед. Но ледяной голос Антона невероятным образом остудил его.

– Вообще с катушек съехал? – довольно жестко произнес Антон, без малейшей иронии и без малейшего намека на издевку. – Забыл, где находишься?

Несколько раз глубоко вдохнув и с ненавистью посмотрев на Антона, Андрей развернулся и, не говоря больше ни слова, ушел, хлопнув дверью.

– Ну и умничка! – вслед ему произнес Антон и, заглянув в Анины глаза, спросил удивленно: – Ты чего смеешься?

– Смешно, – улыбаясь, произнесла Аня, – вот и смеюсь, а…

Закончить она не успела – Антон не дал ей договорить. Его поцелуй был ласковым и властным одновременно, он как будто поставил окончательную точку в вопросе собственности на Аню.

– Ты принадлежишь только мне, – сказал он, отпустив ее на секунду.

– Конечно, – прошептала Аня, обнимая его и целуя упрямые губы, – конечно.

Она немного удивилась своей покорности, но лихорадочные поцелуи Антона, его участившееся дыхание и требовательные нежные руки заставили ее забыть обо всем. Она прижалась к нему, ни о чем уже не думая, но Антон остановился.

– У нас гости, – сказал он, – все-таки придется соблюдать приличия.

Аня счастливо засмеялась и потянула Антона за руку:

– Пойдем, приличный мой, мы ведь остановились там на самом интересном месте.

– На самом интересном месте мы остановились здесь и сейчас, – хмыкнул Антон, – но раз уж остановились, то пойдем послушаем историю дальше.

У них никто ничего не спросил, только Наталья Сергеевна нарочито строгим голосом сказала, что если они все сейчас же, сию же минуту не сядут за стол, то она больше ничего разогревать не будет и оставит всех голодными.

– Все разговоры – за столом, – велела она.

Никто не возражал, вдруг всем стало весело и радостно оттого, что они все вместе, и оттого, что ужинают они так поздно, и оттого, что проголодались они, оказывается, ужас как, и оттого, что в воздухе витает близкая разгадка красивой романтической тайны. После первого утоления голода, когда все дружно набросились на ужин и лишь изредка перебрасывались какими-то словами, Егор, положив на стол брошь, сказал:

– Мы с Танюшей покрутили эту вещицу и вот что придумали. Граф Стомбальо заказал эту брошку с планом цокольного этажа, чтобы указать место, где он спрятал свой архив. И вот этот зеленый камень – видите, он не по центру, а сбоку и прямо на перекладинке, кстати, Таня утверждает, что это изумруд, – так вот он и указывает место клада. Архив спрятан в стене одной из ниш «Дачи Стамбула».

Андрей сидел в машине, мял в руке тлеющую сигарету и тупо смотрел в лобовое стекло. «Все кончено!» – эта мысль возникала в голове, исчезала, растворяясь, как надпись на морском песке, и снова появлялась, сверля висок. «Все кончено». Сигарета обожгла пальцы, и Андрей раздраженно выбросил ее в окно. И что теперь ему делать? У него была женщина, с которой ему было хорошо, у них было жилье, пусть и не свое, но удобное, причем оплачиваемое родителями, у него все было неплохо. Даже работа появилась. А уж деньги у них водились всегда – и Аня получала хорошо, и он иногда подрабатывал, да и родители Анины подкидывали постоянно, а что, они люди обеспеченные, им не в тягость. В общем, было все, а теперь ничего нет. Одна работа и осталась, да и то еще надо испытательный срок пройти, это он только Ане может уверенно сказать, что его уже взяли, но себя-то не обманешь. И квартиру эту он сам оплачивать не сможет – большая и район престижный, – значит, нужно съезжать. Возвращаться к своим родителям он не собирается – придется искать что-то поскромнее. Черт, а он так уже привык здесь. И к Ане он привык: красивая, умная, обеспеченная – не стыдно с ней и друзьям показаться, и в ресторан пойти. Черт, и Витек этот ничего не сказал – нашел он в этих старых фотках что-нибудь или нет? Нужно ему позвонить. Андрей набрал нужный номер. «Аппарат абонента выключен или находится…» – вот денек! Неужели и он его кинул?! Андрей резко повернул ключ зажигания. «Пойду напьюсь, на фиг, – решил он, – может, морду кому начищу…» О том, чтобы попробовать «начистить морду» Антону или даже Виктору, он и не подумал. Телок.