– Ты слишком легко даешь оценки, Марина, это неправильно. Вот с какой стати ты его обругала?

– О! Я не ругала, а просто сказала то, что есть. А почему бы и нет? Дурак – он и есть дурак, его сразу видно!

– А может, он и не дурак вовсе? А просто человек неторопливый?

– Как это – неторопливый?

– Да вот так! Сама подумай.

Марина сначала жутко обиделась на Михаила, а потом действительно принялась думать. Но ни до чего в тот раз не додумалась. Зато сегодня, рассердившись, вдруг поняла, что хотел сказать Миша. Неторопливый… ну конечно! Дурак – это тот, кому бесполезно что-либо объяснять, он все равно не поймет. А неторопливый поймет и все сделает правильно, только ему нужно на это немножко больше времени, чем другим. Ну и что? Надо только самой стать терпеливее.

В общем, как ни воспитывал ее Миша, все равно человека лучше его Марина представить себе не могла.

И почему он Ольге не нравится? Непонятно.

Вечером, по дороге домой, Марина пожаловалась наконец Михаилу на то, что Ольга осуждает ее за дружбу с ним и даже как-то отдалилась, охладела к Марине.

Бутафор вдруг свернул к краю мостовой и остановил машину.

– Тебе куда-то надо зайти? – спросила Марина, не поняв, зачем он это сделал.

– Нет. Но нам с тобой нужно серьезно поговорить, – негромко ответил Михаил. – То есть я хочу сказать, что тебе и самой лучше бы держаться от Ольги подальше.

То ли он попросил Марину об этом, то ли предостерег?

– А почему? – удивленно спросила Марина. – Она мне нравится, она моя соседка, да у меня сейчас и нет других подруг!

– Я понимаю, она умеет очаровать, только… Ну, видишь ли…

– Да говори, чего ты мнешься? – рассердилась Марина.

Бутафор глубоко вздохнул, как будто собирался прыгнуть с высокого берега в воду.

– Ладно. Мариш, ты уж извини, но лучше я действительно все сразу скажу, а ты потом сама решишь, что делать. Давно надо было, да у меня все духу не хватало… В общем… ну… Оля, она… Она ведь тебя знакомила со сценаристами, да?

– Да, а что? – насторожилась Марина.

Не только знакомила, но просто навязывала эти совершенно ненужные Марине знакомства…

– А то, что ты для них была объектом наблюдения. Подопытный кролик, ясно? – выпалил Михаил. – И мне это не нравится! Они с тебя образы пишут!

– Что? – в ужасе выдохнула Марина. – Образы… Какие еще образы?

– А такие! Нервных дурочек! Они тебя, настоящую тебя, в упор не видят, понимаешь? Они все такие закрученные, что простой человек для них не существует, у них все только типажи.

– И я тоже типаж… нервная дурочка?

– Ты – бывшая богатейка, папина дочка, оставшаяся без денег. Я недавно в одном театре помогал ребятам и случайно прочитал новый опус Кирилла. Он режиссеру приносил, а тому уж так не понравилось, что он просто бросил ту пьесу на сцене.

– Бывшая богатейка… – пробормотала Марина, почти не слыша уже, что говорит Миша. – И что дальше происходит?

– А дальше та особа, героиня, ищет богатого мужа, но ничего не получается, потому что она хотя и красавица, но очень глупая.

– Я действительно очень глупая, – горько сказала Марина. – Кирилл прав.

– Не смей так говорить, – тихо произнес бутафор. – Ты лучше всех на свете. Ты умная и добрая, просто тебе немножко не повезло. И ты гениальный бутафор. Кстати, ту карету Снежной королевы, что мы недавно делали, на выставке будут показывать, а там твоей работы почти наполовину.

– На какой выставке?

– А в Манеже осенью откроется. «Театр изнутри», вот как называется. Из наших мастерских туда уже несколько вещей выбрали. Так что твое имя скоро прогремит в театральном мире!

Марина, несмотря на ужасное настроение, засмеялась. Прогремит, как же… как пустое ведро, свалившееся с лестницы.

Но Оля, Оля… Как же это понять? Неужели для Ольги и ее друзей она была всего лишь объектом наблюдения? Ну да, деревенская девчонка, попавшая в чужой мир и так и не сумевшая стать в нем своей…

И Ольга без малейших сомнений предала ее, чужачку.

Тут Марина вспомнила, что говорила ей соседка о своих планах на будущее.

– Но как же так, Миша? Оля говорила, что и сама хочет работать в театре, костюмером!

– Костюмером? Да она шить не умеет, какой из нее костюмер?

– Я думала, шьют портные.

– Ну да, только ведь и костюмер должен кое-что уметь. Мало ли какая авральная ситуация? В мастерские не всегда можно успеть.

– Какая ситуация?

– Например, актриса заболела, основная дублерша где-то занята, а для второй костюма нет, надо срочно подгонять. Или порвалось что-то, оборка отлетела, пришить требуется… Да мало ли что в театре случается!

– Тогда почему же она об этом говорила? – растерянно спросила Марина.

– Врала, только и всего. Чтобы тебе голову заморочить. Она на самом деле хочет стать драматической актрисой, – зло рассмеялся Михаил. – И уже пробовалась на разные роли. Вот только таланта у нее нет ни на грош, так что даже денежки папы-банкира ей не помогут.

Марина окончательно перестала что-либо понимать.

– Деньги папы? Она говорила, что живет на свою зарплату.

– Живет она, может, и на зарплату, не знаю, но за ее пробы в театрах банкир платит сумасшедшие бабки. Только потому режиссеры и соглашаются тратить время на твою соседку, иначе и говорить бы с ней не стали. Бездарь она, вот и все. Но с амбициями. Ее друзья-сценаристы, кстати, тоже пишут пьесы специально для нее – такие роли, какие она хотела бы сыграть. Банкир и им отстегивает не скупясь.

– Как это ужасно! – прошептала Марина. – Наверное, она и меня сыграть хотела.

– Вполне возможно, – согласился Михаил. – Только вот бодливой корове рогов не досталось. Она, кстати, и мне тоже предлагала за тобой понаблюдать.

– Тебе? – насторожилась Марина. – Ты что, тоже сценарии сочиняешь?

– Ох, что ты! – Михаил даже руками всплеснул. – Еще чего не хватало! Нет! – засмеялся он. – Наша Оленька была абсолютно уверена, что на самом деле ты ничего не умеешь, она бы просто млела от счастья, если бы я сказал, что ты только портишь материалы, понимаешь?

– Но ей же понравилась моя лампа…

– Она на самом деле была уверена, что это не ты делала, а какая-нибудь из твоих горничных. – И, увидев, как смутилась Марина, поспешил пояснить: – Ольга мне все про тебя рассказала.

– Вот дрянь! – вырвалось у Марины.

– Да уж, за такое не похвалишь, – согласился Михаил. – А вообще, может, хватит о ней? Не стоит эта особа того, чтобы мы о ней слишком долго говорили, согласна?

Марина осторожно улыбнулась и кивнула:

– Согласна.

– Вот и хорошо. Поехали дальше. – Он тронул машину с места. До Марининого дома оставалось ехать не больше пяти минут. – Завтра у нас начнутся сложности.

– Какие сложности? – заинтересовалась Марина.

– Сегодня пришел сверхсрочный заказ на жирафа для новой сказки.

– Жираф?! – взвизгнула Марина. – Настоящий?

– Как настоящий, – уточнил бутафор. – И чтобы в нем два человека сидели. И чтобы шея была гибкой, а голова вертелась во все стороны. Сделаем?

– Сделаем!

– Вот и ладно. До завтра, рыжая!

Едва расставшись с Мишей, она принялась думать об Ольге, и через несколько минут ее гнев на подлую соседку разросся до такой степени, что Марина чувствовала себя стоящей на костре, в жару гигантского пламени. И в то же время ей было противно думать о бывшей подруге, противно до тошноты, и Марина изо всех сил старалась выгнать из ума гадкие мысли. Подлая, подлая Ольга! Предала, продала, сделала посмешищем для своих сволочных сценаристов! И ради чего? Ради собственной карьеры! Рассчитывала стать звездой драматической сцены? Ну-ну. Без таланта в самый раз фантазии. Ох, ну и гадость! Просто гадость, а не человек. Мерзкая подколодная змея, отвратительная жаба, до которой ни один нормальный человек не захочет дотронуться, – вся такая скользкая, вонючая, бородавчатая…