Декстер лежал с закрытыми глазами рядом с Зои.

Лежал, испытывая наслаждение. В нем бушевало пламя — такое возбуждение он переживал лишь в юности.

Зои приехала в пятницу вечером. Она вернулась из школы Клиффорда, чрезвычайно дорогого и супермодного учебного заведения, куда Декстер отправил ее на шесть недель для «самоусовершенствования».

Зои приехала совершенно изменившейся — более привлекательной и утонченной. К тому же она сбросила четыре с лишним килограмма. Не было никакого сомнения — Зои расцвела.

Декстер наслаждался видом обнаженного тела Зои, которое просвечивало сквозь неглиже, тонкое, как паутинка. Линии тела девушки были мягкими и округлыми; пышные темные волосы, обрамлявшие лицо, в беспорядке разметались по белоснежной подушке.

Декстер наклонился к ее шее. Он не разрешал ей пользоваться духами, потому что ему нравился запах детского тепла, все еще исходивший от нее. Зои недавно исполнилось восемнадцать.

Декстера всегда тянуло к молоденьким девушкам.

В течение многих лет он посещал вечеринки, куда его друзья приглашали множество безликих девочек, едва достигших брачного возраста. Для Декстера их чистота и невинность были своего рода приятным противоядием против старости.

В свои пятьдесят восемь Декстер провел много ночей со взрослыми женщинами. И эти ночи было трудно забыть. Но все эти женщины создавали вокруг себя какую-то неприятную атмосферу, и дело было вовсе не во внешности — просто на своем веку они успели пережить боль и страдания.

А вокруг Декстера постоянно была новая, молодая и красивая, плоть, и его неудержимо влекло к этой плоти. Молоденьких девушек еще не тронула жестокость жизни. Они еще не познали неразделенной любви, краха карьеры, неблагодарности детей или супружеской измены. От них исходил какой-то необузданный жар. Декстеру особенно нравилась их невинность. Она придавала сил и, казалось, помогала осуществить мечты.

Он опять ощутил теплый запах Зои. Жизнь била в ней ключом, и для Декстера это было словно обретение молодости. Зои была полна надежд на будущее; Декстером же слепо восхищалась, не осуждая его ни за что. Лишенная собственной личности, она являлась лишь тем, чем ее хотел видеть он.

Декстер сунул руку под ночную рубашку Зои и дотронулся до кончика груди. Соски девушки были маленькими и розовыми. Он погладил ее грудь. Потом осторожно сжал ее. Внезапно им овладели отцовские чувства; на лице его появилось какое-то странное выражение — то ли стыда, то ли угрызений совести.

Ему вспомнился тот давний день, когда Энн вошла в ванную комнату. Ее гневное лицо. Тот шок…

Декстер глубоко вздохнул при этом неприятном воспоминании. Он чувствовал себя тогда словно паук, который запутался в собственной паутине.

Декстер отправился в ванную и принялся разглядывать свое отражение в зеркале. Его глаза блестели, словно полированное черное дерево, а кожа теплого оливкового оттенка свидетельствовала об отменном здоровье. Декстер откинул со лба свои пышные черные волосы, и они рассыпались красивыми волнами.

Он повернулся к зеркалу боком, внимательно рассматривая свое тело. Затем повернулся другим боком, провел ладонью по бедру. Да, с этим пора что-то делать. Он вспомнил о тринадцатилетних и четырнадцатилетних девочках. Их белоснежные шеи, руки, прекрасные тела. Приступ тоски и одиночества овладел им при воспоминании о собственной юности. Он почувствовал себя опустошенным.

Зои повернулась и потрогала рукой ту сторону кровати, где до этого лежал Декстер. Улыбка тронула ее губы, когда она поняла, что он в ванной.

Она жила с Декстером уже почти год. Девять месяцев они встречались тайно, пока Декстер вел бракоразводный процесс с Еленой. Когда же процесс закончился, Зои переехала в дом Декстера.

Ей нравилось быть его подругой, более того, она действительно любила Декстера.

Девушке нравилась и роль хозяйки поместья, а теперь, после окончания курсов «самоусовершенствования», она чувствовала, что может справиться с этой ролью еще лучше. До того как Зои отправилась на обучение в школу Клиффорда, она ощущала себя в доме Декстера чужой, случайно попавшей в аристократическое общество. Сейчас она гораздо больше походила на истинную обитательницу Палм-Бич.

Когда Зои обрела эту уверенность в себе, она почувствовала себя более привлекательной и в сексуальном плане — уже не просто одной из бесчисленных протеже Декстера, которых у него и до нее было множество.

Зои все нравилось в доме Декстера. Если бы еще не вчерашний вечер… Вчера она познакомилась с Керри и почувствовала какую-то непонятную угрозу.

Соперница, подумала она. Но соперничать с дочерью Декстера? Это же абсурд.

Зои подумала о том, что Керри по характеру совершенно не похожа на Грейси. С той она без труда поладила. Грейси казалась тихой и скромной. Большую часть времени она проводила в своей комнате, предпочитая уединение общению с Зои и Декстером.

А Керри без умолку болтала о тех светских мероприятиях, которые отец устраивал в ее честь.

Конечно, Зои надеялась, что ей удастся подружиться с Керри, поскольку она знала, как та привязана к отцу.

Зои посмотрела на Декстера — тот вышел из ванной. В ее темно-фиолетовых глазах он прочел откровенное восхищение.

— Доброе утро, Деке, — сказала она и протянула к нему руки.

Девушку переполняло чувство гордости, она ликовала при мысли о том, что судьба оказалась настолько благосклонной к ней.

Внезапно в дверь спальни постучали.

— Доброе утро, папочка, — сказала Керри, влетая в комнату. — Я прождала тебя внизу несколько часов.

— Здравствуй, дорогая, — ответил Декстер, обнимая и целуя дочь.

— Доброе утро, Зо-о-ои-и, — произнесла Керри с легким присвистом, растягивая слова.

Зои схватила простыню и натянула ее до самого подбородка. Она молча смотрела на нежданную гостью, столь бесцеремонно ворвавшуюся в спальню.

— Мне абсолютно необходим твой совет, папочка. Какое из этих двух мне идет больше? — Керри отвела в сторону руку, через которую были переброшены два платья.

Затем дочь Декстера разложила платья на кровати и, к изумлению Зои, выскользнула из джинсов и стащила через голову свитер.

Она стояла перед ними совершенно голая.

Зои, побледнев, судорожно впилась пальцами в простыню. Несколько секунд Декстер смотрел то на дочь, то на Зои. Затем взгляд его остановился на умопомрачительно прекрасной Керри. Ее великолепные груди были круглыми и гладкими, словно жемчужины. Декстер смотрел на нее во все глаза, словно старался запомнить каждый сантиметр ее тела, каждое движение, каждую улыбку.

Взгляды отца и дочери встретились. Он шагнул было к ней навстречу, затем резко остановился. Заставил себя закрыть глаза. Декстер не хотел, чтобы хоть одна из женщин догадалась, какой ураган чувств бушевал в нем. Вновь открыв глаза, он заставил себя смотреть только на Зои.

Керри медленно надела одно из платьев.

Зои шевелила губами, пытаясь что-то сказать, но ей не удалось вымолвить ни слова.

— Папочка, ну как? — Керри прошлась по комнате.

— Мне очень нравится, — медленно проговорил Декстер. Он по-прежнему дышал прерывисто; слова сползали с его губ, словно змеи.

Керри сняла платье, надела второе и грациозно закружилась по комбате. Декстер снова уставился на дочь.

— Тебе идут оба, — сказал он. — Ведь ты — это ты.

Керри посмотрела на девушку, лежавшую в постели Декстера. Вчера вечером она узнала, какова истинная роль Зои в доме, и это ей чрезвычайно не понравилось. Еще один враг, очередная соперница; теперь с ней предстоит бороться за внимание отца.

Для Керри Зои являлась огромной темной тучей, нависшей над домом. Над ее домом.

В течение нескольких минут, казавшихся вечностью, никто не проронил ни слова.

— Я буду внизу, папочка, — сказала наконец Керри. — Мне нужно поговорить с тобой, — добавила она и, подобрав с пола свои вещи, поспешно вышла из комнаты.