Два года навещал Деннер Андреса во время своих путешествий, постепенно привычка одолела недоверчивость и настороженность, поэтому Андрес уже радовался своему достатку без особых тревог. Осенью третьего года, когда минули дни, в которые Деннер обычно гостил у Андреса, однажды грозовой ночью в дверь громко постучали, хриплые голоса позвали его. Ошарашенный Андрес вскочил с постели и спросил через окно, кто это беспокоит его среди темной ночи; вот, дескать, спустит он сейчас собак, чтобы прогнать непрошеных гостей; тут кто-то попросил его открыть дверь доброму знакомому, и Андрес узнал Деннера. Взяв фонарь, Андрес отворил дверь ― через порог шагнул один лишь Деннер. Андрес сказал, что ему почудилось несколько голосов, но Деннер возразил: то, мол, завывал ветер. Они прошли в комнату, где Андрес, разглядев Деннера получше, весьма удивился его платью. Вместо серого дорожного сюртука и плаща на Деннере был малиновый камзол с широким кожаным поясом, из-за которого торчали кинжал и две пары пистолетов, а еще он был вооружен саблей, да и лицо его как-то переменилось ― раньше лоб казался высоким, чистым, теперь же Андрес невольно обратил внимание на густые, кустистые брови, а гладко выбритые прежде щеки теперь заросли черной бородой.
― Андрес! ― воскликнул Деннер, сверкнув глазами. ― Три года назад я спас от смерти твою жену. Тогда ты молил Бога дать тебе возможность отплатить мне жизнью за эту помощь. Твое желание исполнилось, настал миг, когда ты можешь отблагодарить меня и доказать верность своему слову. Оденься, возьми ружье и ступай за мной! Как только отойдем немного от дома, узнаешь остальное!
Андрес слегка опешил, но ответил Деннеру твердо, что готов для него на все, лишь бы это не противоречило закону, совести и вере.
― На сей счет будь спокоен, ― засмеялся Деннер, он хлопнул Андреса по плечу и тут заметил Джорджину; та вскочила с постели, дрожа от страха, бросилась к мужу, вцепилась в него, однако Деннер осторожно отвел ее руки и сказал: ― Не задерживайте мужа, отпустите его со мной. Через час-другой он вернется живым и здоровым да еще гостинцев принесет. Разве я желал вам когда-нибудь зла? Разве не делал вам лишь добро с самой первой встречи? Воистину, ваша недоверчивость обидна.
Андрес все еще медлил, поэтому Деннер повернулся к нему, глянул сердито и прикрикнул:
― Надеюсь, ты сдержишь обещание? Дал слово, так выполняй же!
Андрес быстро оделся, но, прежде чем шагнуть за порог, промолвил Деннеру:
― Повторяю, сударь, я готов для вас на все, только не требуйте от меня дела неправедного, ибо я ни в чем не поступлюсь моей совестью.
Промолчав, Деннер быстро пошел вперед. Продравшись сквозь чащу, они вышли на довольно широкую поляну, тут Деннер трижды пронзительно свистнул, мрачные прогалы отозвались эхом, и вдруг тут и там среди ветвей замелькали факелы, на темных тропках послышался шорох, забряцало оружие, и, наконец, черные, похожие на призраков фигуры выступили на поляну, окружили Деннера. Один из мужчин шагнул вперед и, указывая на Андреса, спросил:
― Видно, это наш новый сотоварищ? Что скажешь, атаман?
― Верно, ― отозвался Деннер. ― Вот поднял его с постели. Пускай покажет, на что способен. Ну, тронулись!..
При этих словах Андрес словно очнулся от забытья, на лбу у него выступил холодный пот, однако он тут же взял себя в руки и крикнул:
― Так вот кем ты оказался, обманщик! Выдаешь себя за купца, а сам разбоем занимаешься. Не бывать нам сотоварищами, не стану я участвовать в преступлениях, на которые ты хотел подбить меня сатанинскими кознями. А ну, дай мне дорогу, злодей, и убирайся отсюда со своею шайкой, не то донесу властям о твоем пристанище и получишь ты по заслугам. Как же я раньше не догадался, что ты и есть тот самый Черный Игнац, который основался тут, на границе, чтобы грабить и душегубствовать. Пусти меня, не хочу тебя видеть.
Деннер захохотал.
― Да как ты, ничтожный трус, посмел перечить мне, моей воле, моему приказу? ― воскликнул он. ― Ведь ты уже давно наш сотоварищ! Разве не наши денежки ты проживаешь почти три года? Разве не с нашей добычи разряжаешь свою женушку? Изволь отработать то, что получил. Не пойдешь с нами, не покажешь себя храбрецом, велю тебя связать и бросить в нашу пещеру, молодчиков же моих пошлю к тебе в дом ― пускай подожгут его, а жену и сына убьют. Но, надеюсь, ты образумишься и мне не придется тебя принуждать. Итак, выбирай! Да поторапливайся, нам пора!
Андрес понял, что малейшее его сопротивление будет стоить жизни Джорджине и сыну, поэтому, кляня в душе на чем свет стоит двуличного разбойника, для виду решил покориться, но постараться не запятнать себя участием в грабеже и убийствах, а вынужденную связь с шайкой использовать для того, чтобы получше разведать все ее тайники и при первом удобном случае выдать шайку властям или самому обезвредить ее. Приняв такое решение, Андрес объявил, что хоть это и противно его совести, однако, из благодарности за излечение Джорджины, он соглашается пойти с Деннером на рискованное дело, но все же просит, чтобы его, новичка, по возможности не бросали в самое пекло. Похвалив его, Деннер добавил, что вовсе не собирался по-настоящему брать Андреса в шайку; пускай, мол, он по-прежнему остается егерем, ибо так будет полезнее для всех и сейчас, и на будущее.
Дело затевалось нешуточное ― предполагалось напасть на дом богатого откупщика, который жил особняком поодаль от деревни, у самого леса, и ограбить его. Стало известно, что откупщик, имевший и без того много денег и всякого добра, недавно получил изрядную выручку за проданное зерно, каковую хранил дома, поэтому разбойники рассчитывали на богатую добычу. Затушив факелы, они бесшумно прокрались по потаенным тропкам к самому подворью и окружили его. Одни перелезли через ограду и открыли изнутри ворота, другие остались на страже ― среди них и Андрес. Вскоре он услышал, как разбойники, взломав дверь, ворвались в дом. Раздались проклятья, крики, стоны раненых, грянул выстрел ― видно, откупщик был человеком неробким и оказал сопротивление; затем шум схватки стих, зазвякали отпираемые замки, разбойники принялись вытаскивать к воротам сундуки с добром. Должно быть, один из батраков откупщика сумел-таки в темноте улизнуть, так что неожиданно ночную тишину огласил набат, а затем на дороге, ведущей из деревни к подворью, появилось множество людей с зажженными факелами. Завязалась перестрелка, разбойники засели за оградой и брали на мушку каждого, кто пытался приблизиться к дому. Они также запалили факелы. Андресу, оставшемуся на ближнем пригорке, было все хорошо видно. К своему ужасу, он разглядел среди подоспевших крестьян камзолы графских егерей. Что делать? Присоединиться к ним? Нет, это было невозможно. Надо было спасаться бегством, однако Андрес продолжал стоять будто вкопанный, завороженно глядя на подворье, где схватка разгоралась все жарче: через заднюю калитку графские егери пробрались к дому и бросились в рукопашную. Разбойников теснили; отбиваясь, они отступали через ворота в сторону Андреса. Он видел, как Деннер, перезаряжая пистолеты, стрелял снова и снова, причем каждый раз без промаха. Похоже, егерями командовал молодой человек в богатой одежде, Деннер прицелился в него, но не успел спустить курок, как глухо вскрикнул и упал, сраженный пулей. Разбойники обратились в бегство, егери пустились следом ― тут Андреса словно толкнула неведомая сила, он метнулся к Деннеру и, будучи человеком недюжинной стати, единым махом взвалил его себе на плечо и побежал. Погони не было, так что Андрес благополучно добрался до леса. Поначалу там и сям еще слышались одиночные выстрелы, потом все стихло ― значит, тем из разбойников, кто не остался лежать на месте схватки, удалось скрыться в чаще, а егери и крестьяне почли неблагоразумным лезть туда.
― Опусти меня, Андрес, ― промолвил Деннер, ― ногу мне зацепило, поэтому я споткнулся, но не думаю, чтобы рана была серьезной, хотя болит сильно.
Андрес послушался, Деннер достал из кармана какую-то скляночку, открыл ее, и из скляночки заструился слабый свет, позволивший осмотреть рану. Деннер оказался прав, пуля и впрямь лишь вскользь задела правую ногу, впрочем, задела довольно сильно, так что рана обильно кровоточила. Андрес перевязал ее носовым платком, Деннер дунул в свой свисток, вдалеке раздались ответные сигналы, тогда Деннер попросил Андреса, чтобы тот помог ему одолеть недолгий путь по узкой лесной тропинке. Шли они и впрямь недолго, вскоре среди чащи замерцали факелы, а затем открылась поляна, с которой разбойники начали свою вылазку и где теперь они собрались вновь. Шайка встретила Деннера радостными криками, Андреса же все хвалили, сам он угрюмо молчал, не в силах вымолвить ни единого слова. Выяснилось, что многие разбойники остались лежать на подворье убитыми или ранеными, однако тем, кто нес сундуки с добром и деньгами, удалось под шумок уйти от погони, поэтому, хотя сама затея обернулась для шайки потерями, зато и добыча оказалась немалой. Отдав нужные распоряжения, Деннер, которого тем временем перевязали как следует и который, похоже, совсем уже не чувствовал боли, обратился к Андресу с такими словами:
