Литмир - Электронная Библиотека

Я улыбнулся еще шире и выставил вперед пустые ладони.

Для простых душ лесных людей внешние формы поведения должны быть убедительней, чем плохо разбираемые слова. И я надеялся на ответные улыбки.

Но, увы, мудрая логика не помогла. Вождь молча развернулся, подошел к своему трону и взобрался на высокое сиденье. Жезл он взял в правую руку, как скипетр. И вдруг я понял, что это берцовая кость человека! И на шее у жреца никакие не обезьяньи зубы – у обезьян вообще нет зубов: их заменяют костяные пластинки… Это человеческие зубы! Ну и дела! Череп, зубы и кость – таких совпадений не бывает! Значит, это не мирные и добрые землепашцы… Только каннибалов мне не хватало!

Жрец внимательно оглядел меня с головы до ног. Наверное, прикидывал: помещусь ли я в их обеденный котёл. Затем ткнул меня своим посохом в грудь, повернулся, раскачивающейся походкой примата пошел следом за вождем и сел на небольшое возвышение справа от трона. Свита, ощетинившись копьями, выстроилась вокруг них полукругом. Дело явно шло к финалу. Причем явно драматическому.

– Зачем ты здесь? – спросил вождь и снова уставил на меня свой жезл.

– Я пишу книгу об Африке, – сказал я первое, что пришло в голову.

– Зачем?

– Люди хотят знать, как вы живёте…

– Зачем?

– Им интересно. К тому же, я заработаю деньги…

Непроглядная тропическая ночь накрыла африканскую землю. Несколько аборигенов, привычно орудуя спичками, зажгли костры. Желтое пламя плясало причудливый танец, бросая блики на лица вождя и жреца. В отсветах огня они выглядели еще более зловеще.

– Зачем тебе деньги?

– Чтобы купить еду и одежду…

Меня преследовало ощущение, что я разговариваю не с вождём людоедского племени, а с актёром, убедительно исполняющим эту роль. И массовка играла вполне убедительно. Может быть, это очередное испытание на пригодность? Тогда все становится на свои места: и карикатурно-колоритный Колосков, и внезапно улетевший вертолет… Но зачем моему руководству устраивать столь дорогостоящий спектакль? И как они добились такого стойкого удушающего запаха пота, исходящего от статистов?

– Еда растет на деревьях и гуляет в лесу. Зачем ты хотел убить народ нгвама?

Я замолчал. Вспомнились книги Хаггарда и Майн Рида: в них цивилизованный белый человек, попадая в дикие племена, легко подчинял их своей воле и из пленника превращался в божество. Благодаря огнестрельному оружию, умению добывать огонь, а то и мнимой способности тушить солнце или луну… Но нгвама не удивишь ни огнестрельным оружием, ни огнем, а даты солнечных и лунных затмений я, в отличие от книжных героев, наизусть не помню. Да и в жизни они случаются гораздо реже, чем в романах, причем вовсе не в самый подходящий момент.

Метеоролог Ковалев вздохнул и, будто собираясь вознести молитву, поднял голову вверх. Большая луна выглядела зловеще: темные пятна морей напоминали глазницы человеческого черепа. Черный купол южного неба был испещрен крупными яркими звездами. Маленькая светящаяся точка быстро двигалась между ними. Спутник! Возможно, это и был «МХ-10», но в тот момент я ничего не знал о его существовании. Да это и не имело значения. Главное, что через час-полтора саттелит вновь пролетит по этой орбите. Я оживился – это можно обыграть… Если белый пришелец сможет вернуть звезду через определенный промежуток времени, значит, он могущественный посланник Богов!

– Смотрите, великий вождь и жрец! – торжественно, громким голосом объявил я и многозначительно направил перст в небо. – Смотрите, народ нгвама! Видите бегущую звезду?

– Это не звезда, – скрипучим голосом сказал вождь. – Это спутник.

– Спутник, который не поможет тебе спасти свою жизнь, – уточнил жрец.

Я почувствовал себя как туго накачанный мяч, из которого вдруг выпустили воздух.

– Мы не такие дикие, как ты думаешь, чужак, – презрительно усмехнулся вождь. – У нас есть радио, и мы можем вызвать врача, если понадобится. Моя дочь учится в Хараре, и даже когда она гостит здесь, то каждый день принимает ванну. У нас был телевизор, но он сломался. И мы знаем, что в небе летают самолеты и ракеты.

От такой продвинутости я остолбенел. Может, вождь нгвама разбирается и в радиомаяках для подводных ракетоносцев? А я-то наплел чепуху про амулет от злых духов! И кстати, такое объяснение он совершенно некритично принял на веру…

– Сними одежду! – неожиданно приказал вождь.

– Что?!

Он требовательно взмахнул своей костью.

– Одежду! Всю!

Стоящий сзади толмач довольно больно уколол копьем в шею, и я сразу все понял. Через мгновенье освещенный костром Дмитрий Полянский стоял перед народом нгвама в чем мать родила. Последний раз мне приходилось публично обнажаться на медкомиссии, при поступлении в разведшколу. Тогда врачи выявляли физические недостатки. А что происходит сейчас? Это обыск или унижение?

Наступила напряженная тишина. Вождь слез с черного трона, подошел вплотную и принялся меня рассматривать. То же самое проделал жрец, а затем и свита советников. Осмотр был целенаправленным, причем на этот раз эксперты явно интересовались не недостатками, а исключительно достоинствами, точнее, строго определенным достоинством, для осмотра которого каждому приходилось сгибаться в поясе. Распрямляясь, они издавали неопределенные звуки и переглядывались. Как мне показалось – многозначительно. Да и в рядах народа нгвама, особенно его женской части, прокатилась волна оживления: послышались смешки, раздались одобрительные выкрики.

Вождь отдал короткий приказ, и один из свиты куда-то убежал. Потом вождь, повернувшись к народу, выкрикнул пять труднопроизносимых имен. Пять воинов отделились от толпы и, подчиняясь повелительному жесту, выстроились в одну шеренгу слева от вождя и жреца, застыв в одной и той же позе: ноги сжаты, древко копья упирается в землю и прижимается к босой ступне, а острие отставлено в сторону на расстояние вытянутой руки. Очевидно, они выполняли стойку «На караул!» Но дело было не в названии стойки и не в копьях, а в палочках, защищающих самые уязвимые части их тел.

– Смотри! – Вождь указал на свою палочку, потом на палочку жреца, потом, поочередно, на палочки замерших воинов. Оказывается, что все они были разными. У вождя – самая длинная, выкрашенная в красный цвет, у жреца – немного короче и черная. У пятерки копьеносцев палочки постепенно уменьшались, менялись и цвета: от желтого – у первого в шеренге, до неокрашенных у двух последних. Они были совсем короткими и крепились не к шее, а к обвязанной вокруг пояса веревке.

Я начал понимать, что палочки не только защищают нежные отростки от грубых веток и колючих кустарников, но и отражают положение мужчины на иерархической лестнице воинов нгвама. Однако вождь не надеялся на чью-то догадливость и сообразительность: он повелительно махнул рукой, и воины, развязав шнурочки, сняли свои трубочки. Мои предположения наглядно подтвердились: длина палочки была пропорциональна длине того, что она прикрывала. Хотя прямой зависимости тут не наблюдалось, напротив – имелись значительные преувеличения: конечно же, никакой необходимости привязывать футляры к шее не имелось – все вполне могли обойтись веревочками вокруг пояса…

Я был уверен, что в случае с вождем и жрецом даже пропорции не соблюдались – ведь они не сняли футляры для пущей наглядности и убедительности! Ничего удивительного: наши начальники тоже преувеличивают свои умственные способности и организационные навыки…

В это время вернулся отосланный с поручением слуга. В руках у него была довольно длинная желтая палочка с двумя красными кольцами посередине. Он передал ее вождю, а вождь торжественно протянул мне и недвусмысленным жестом показал, куда надлежит ее надеть. Потом указал, что мое место – между жрецом и первым копьеносцем. То есть я – третий человек в племени, по крайней мере, по одному важному физиологическому показателю.

Что ж, это уже признание! И уважение! Думал ли когда-нибудь я – сын простых родителей, скромный труженик российской разведки, что совершенно независимые и объективные люди в другом полушарии Земного шара поставят меня на почетное третье место среди целого суверенного народа? А если учесть махинации и очковтирательство местного начальства, бездоказательно узурпировавшего первые места, то можно считать, что я занял высшую ступень на пьедестале почета! И такой красивой палочки, как у меня, ни у кого не было!

9
{"b":"109867","o":1}