За столиками вокруг сидели, в основном, чехи, очень симпатичные мне люди: спокойные и весёлые, азартные и рассудительные, на вид медлительные и такие неудержимые в хоккее и теннисе. Они веселились, расслаблялись, выпивали и закусывали, но пьяных среди них не было.
– Скажите, Петр, как профессионал, какая из национальных кухонь самая сложная? Действительно французская, как все считают? Или это распространенный миф? И правда ли, что итальянская – самая простая?
Он улыбается.
– Курсы пиццерийщиков, например, стоят где-то пятьсот евро и рассчитаны на десять-двенадцать дней. Но станешь ли после них поваром? Вряд ли. Я специализировался на итальянской кухне, и должен сказать, что понял ее только через три года. Вы знаете, что тесто для пиццы можно сделать двадцатью способами? И это будет разное тесто! И разная пицца! А паста? Думаете, что они все одинаковы? Нет, и еще раз нет!
Петр увлекся не на шутку, но я уже не слушал. Совершенно ясно, что идентификация завершена.
Облегченно рассмеявшись, я поднял рюмку с бехеровкой.
– Ваше здоровье, Петр!
– Вы передумали? – удивляется Петр.
– Только ради вас!
Наконец, принесли знаменитое «Вепршово колено». Романтическое название, навевает представления о схватке отважного рыцаря с громадным диким вепрем! Но если отбросить фантазии, то романтика развеивается: на свиноферме закололи обычную хрюшку и зажарили банальную свиную рульку! В России она относится к субпродуктам – на холодец сгодится, но не в качестве украшения стола! А в Германии наоборот – это стержневое блюдо, рульку едят вареной, жареной, копченой…
На большой деревянной тарелке дымится подрумяненный, приличного размера, кусок свиной ноги, обязательный кнедлик со шпинатом и кислая капуста с салом. Нет, эта еда требует водки. И она ее получит!
Я заказываю триста граммов «Столичной» и берусь за тяжёлые вилку и нож с деревянными ручками. Петр улыбается, запивая плотное и жирное мясо сладковатым ликером и таким же пивом. Может быть, он и вправду чех?
Пью водку и пиво. Они возвращают миру контрастность и яркость. Не так уж здесь и темно, и официантки полны в меру, к тому же они опрятны и проворны, а подсевшая к столику Михаэлла уже не подержанная, а просто вылитая Мэрил Стрип!
Вечер удался на славу. И кажется, мы с Петром подружились!
* * *
В отеле «Адрия» продолжают бурчать трубы. Но я не молодожен, проводящий здесь медовый месяц, поэтому не обращаю на звуки канализационного водоворота никакого внимания. Каждый раз, возвращаясь с прогулки или из расположенного на втором этаже ресторана, я захожу в ванную и осматриваю полку над умывальником. И, наконец, рядом с новой упаковкой мыла и очередными флакончиками с шампунем и кондиционером нахожу тюбик с пастой «Поморин»!
Сделав все, что надо, возвращаюсь в комнату. Привычно щелкаю пультом, включая телевизор.
– Прошедшей ночью недалеко от Карловых Вар обнаружены два трупа в автомобиле… – сухо сообщает диктор криминальные новости.
На экране – изрешеченный пулями черный «БМВ», вокруг полицейские, машины, мигают проблесковые маячки, санитары в белых халатах грузят на носилки длинные блестящие мешки из дешевого пластика. В кадр крупным планом попадает «дьявольский» номер – «666».
– … Сегодня утром неизвестные бросили гранату в офис русской торговой фирмы, три человека получили серьезные ранения. Полиция предполагает, что происходящее является борьбой за сферы влияния между чешской и русской мафией… Общественность встревожена невиданным разгулом бандитизма, раздаются предложения об ужесточении миграционного законодательства Чешской республики…
Да-а-а, вот дела! Просто ужас, что творится! Интересно, как там Лера?
По памяти набираю знакомый номер.
– Как дела, зайка? Скучаешь? Или уже забыла дядю Гену?
– Тут не заскучаешь! – возбужденно отвечает она. – Ты новости смотрел? Там только половину сказали, а может и меньше! Тут такое месилово пошло, как тогда в Питере… Я боюсь ходить по делам, с людьми встречаться боюсь…
«Надо выбирать, сука, куда ходить и с кем встречаться!» – думаю я, а вслух говорю:
– Будь осторожна, Лерочка. Лучше посиди пока дома. Это не может долго продолжаться…
– Так-то оно так. Только все боятся, что бизнес рухнет. Люди побегут, сделки посрываются, цены на недвижимость упадут… Это никому не надо! Старый с Томашем должны встретиться и перетереть. Иначе здесь вообще всё взорвётся. А они, козлы, не чешутся, Старый вообще куда-то пропал… Но встречаться им все равно придется – не сегодня, так завтра…
– Ладно, не бери в голову. Про меня вспоминаешь?
– Конечно, еще бы! Ты сережки купил?
– Пока только выбрал. Тебе какая огранка больше нравится – роза или кобашон?
– Да какая разница! Те, что дороже!
– Ну хорошо. До встречи!
* * *
Через два дня, как и условились, я пришел к Петру. За это время все удалось подготовить. Оставалось добавить последние штрихи.
Если праздник, посвящённый водке, хочешь построить правильно, то начинать надо с утра. В десять я уже колдовал на маленькой Петровой кухне. Ну, конечно, маленькой для заведения общепита, но очень просторной для сжатой почти до минимума мужской компании. Почему «почти»? Да потому, что я и один никогда не скучаю!
С раннего утра Пётр развел огонь, а готовить на хорошей старой дровяной печи – это само по себе удовольствие. Живое тепло, потрескивание ровно горящих поленьев и их горьковатый запах настраивали на ожидание застолья.
Радовали душу вид и аромат подготовленных к гурманскому параду ингредиентов: сизого блестящего лука, тугих белых головок чеснока, блестящих алмазными капельками воды пучков укропа и петрушки, упругих пупырчатых огурцов и остро пахнущих их солёных братьев, слезящегося сыра, подкопчённого, с коричневой корочкой сала, жирной пряной селёдки в черных шариках перца и свежего, с хрустящей корочкой, хлеба… Варящиеся в цептеровской кастрюле яйца нетерпеливым постукиванием друг о друга словно подавали сигнал готовности…
Даже если суметь отключить обоняние и слух, одна картинка этой мужской кулинарной идиллии посылала в мозг присутствующих сверхмощный телепатический импульс: «ВЫПЕЙ! ОБЯЗАТЕЛЬНО ВЫПЕЙ!! ЗАЙМИ, УКРАДИ, НО ВЫПЕЙ!!!»
Две бутылки «Столичной» были уложены в морозилку заранее и успели покрыться инеем. И как только объекты наших гастрономических вожделений были вымыты, нарезаны, разложены по фарфоровым тарелочкам и окинуты хозяйским глазом на предмет достаточности, мы стоя выпили по первой рюмке и закурили сигареты. Трубка под водку не катит – в этом мы с Петром тоже сошлись.
Одно из основных условий правильно организованного застолья – это совместное приготовление закусочного харча. Желающие только выпить и закусить, как правило, не до конца вписываются в компанию. Первый признак правильного компаньона – не совсем русский вопрос: «Что мне сделать?»
Именно с этого вопроса Петра начался праздник русской водки в чешской столице. Надо сказать, что холодную закуску под водку я предпочитаю готовить по мере употребления – и лишнего нет, и повторить не сложно. Лишь бы все продукты были готовы и разложены на столе. После открытия занавеса домывать, дорезать, бегать в магазин нельзя. Поэтому не надо спешить, если не всё готово. Душа – не дрова, от желания выпить не сгорит!
А потом мы уселись на старые деревянные стулья, за старый деревянный стол, и под колядки и потрескивание печки я пустил вязкую от мороза сорокаградусную струю в конические хрустальные рюмки. Праздник водки начался, и описывать его не имеет смысла. Хорошая водка, тщательно подобранная закуска, хорошая компания – кто знает, тот поймёт, а передать это невозможно, как невозможно на словах поведать девственнику о радостях горячего секса.
Как мы сидели, Боже мой, как мы сидели!
Петр действительно был приятным и весёлым собеседником. Мы напились, сняли пиджаки, несколько раз обнимались и признавались друг другу в любви, при этом я окончательно убедился, что оружия у Петра нет. Я тоже умею хорошо веселиться и поддерживать компанию, однако сейчас не мог до конца расслабиться и получил гораздо меньше удовольствия, чем мой сотрапезник. Ничего удивительного: он отдыхал, а я работал…
