Золотой слон с отеля «Elefant» философски смотрит вниз, на заполненные столики летнего ресторанчика, над которыми разносится привязчивый российский шансон:

Цокая копытами, ухоженные кони катят наполненные веселыми туристами длинные экипажи. «Ландо», – почему-то всплывает в памяти испанское слово. Звезды и молодой месяц рассматривают сверху чистые тротуары, по которым нарядные отдыхающие гуляют между аккуратно подстриженных газонов…

Дорога идет в гору, через таинственно шуршащий в сумерках парк, потом вновь появляются дворцы – то ли старинные, то ли современные. Под яркой неоновой вывеской дремлют несколько навороченных автомобилей.

– Что это такое, Лера? – интересуется любознательный Поленов.

– Питерские бойцы, из тамбовских. Они сейчас тут всё прибирают к рукам… Магазины, казино, отели, проституток…

Лера явно комментирует тройку «качков» специфического бандитского вида, которые внимательно рассматривают нас поверх опущенного темного стекла черного «бумера». Ну и рожи!

– Да нет, я имел в виду это красивое здание…

– А-а-а… Отель «Бристоль-Палас» с рестораном. Ничего особенного, хотя и пять звезд. А те козлы меня уже заколебали. Они всех имели в виду!

На лице у Леры появилось какое-то остервенелое выражение.

– У них вахтовый метод: месяц отработали – и обратно в Питер. Приехали и прут буром, им объяснят – отскакивают. А потом новые приезжают – и все сначала…

Неопытный в таких делах Геннадий Поленов поежился.

– Как у вас тут все запущено! А местные бандюки что?

– А вон они, посмотри! – зло говорит Лера и кивает на точно такой же «БМВ», с дьявольским номером «666» и с точно такими бритыми бошками за стеклами. Н-да, страшные хари. Хотя и те, и другие – не анаконды. Гадюки, скорпионы, ядовитые пауки. Смертельно опасные твари. Но не анаконды.

– Пасут друг друга, так и ждут момента, чтобы в глотку вцепиться! – продолжает Лера. – Уже бы давно перестрелялись, да боятся: тут-то порядка больше. Но хорошим это не кончится, уж я-то знаю…

– Ладно, это все нас не касается, – беспечно машет рукой Геннадий Поленов.

Лера тяжело вздыхает.

– Будешь здесь жить – коснется!

Настроение у нее явно не праздничное. Надо менять тему.

– Меня больше беспокоит наш ужин. Я порядком проголодался!

– Уже недалеко, – успокаивает она. И сама постепенно успокаивается.

Ресторан «Пещера» действительно расположен в скале. В грубо пробитых штольнях когда-то выдерживали пиво. Теперь здесь выстроились вдоль каменных стен массивные деревянные столы и лавки. За ними сидят раскрасневшиеся мужчины и веселые женщины, чокаются темным и светлым пивом, опрокидывают рюмки сливовицы, уплетают традиционные для чешской кухни вепрево колено, запеченную утку, жареного карпа, смеются и шутят… Накурено, шумно, обстановка грубоватая и подчеркнуто простая, как в демократичной средневековой корчме.

Мы сидим за небольшим квадратным столом, в ожидании заказа я мажу черный хлеб нежнейшим смальцем, солю, перчу и ем, заедая зелеными оливками. Лера проголодалась и делает то же самое.

– У меня к тебе неожиданно появилось дело, крошка! – небрежно сообщаю я. – Я хочу купить новый дом в Ташовице, и пан Рокос дал мне твой телефон.

Блондинка насторожилась и перестала жевать.

– Какой дом?

Я делаю неопределенный жест рукой.

– Ну, этот, трехэтажный, за 670 тысяч. С бассейном и тиром. Меня, собственно, особенно привлекает тир. Я люблю и умею стрелять…

– Деньги готовы? – Лера сразу берет быка за рога.

– Деньги всегда готовы. Только я хотел переговорить с хозяином, чтобы он сбросил сотню…

Женщина наклоняется, выкладывая свой тяжелый бюст на стол.

– Сотню, не сотню, а полтинник – вполне вероятно. Может, даже округлит до шестисот. Фирма у тебя открыта?

– Какая фирма?

Лера с досадой стучит ладошкой по столешнице.

– Иностранцам недвижимость не продают. Надо создать фирму и покупать дом на юридическое лицо. То есть на фирму.

Я развожу руками.

– Тут я не в курсах. Ты можешь это решить?

– Конечно, могу, – смеется Лера. – Любой каприз за ваши деньги.

– А с хозяином сведешь?

Смех обрывается.

– Да откуда я знаю хозяина? Я просто наемный работник. Мое дело – отослать предложения, получить ответ и его исполнить. Кстати, вот и наша еда!

Два вышколенных, похожих, словно братья, официанта подкатывают вытянутый в высоту узкий гриль на колёсиках, театральным жестом сдвигают боковую крышку. За ней подвешена над углями настоящая рапира с закопченным эфесом и нанизанными на трехгранный клинок ломтиками коричневого, шипящего, ароматно пахнущего мяса. Блюдо называется «Шпага Карла IV»: это ассорти из прожаренных, прокопченных, пропитанных жиром оленины, телятины, свинины и баранины. Когда-то в московском ресторане «Ангара» похожее подавали под названием «Шпага графа Суворова». Я невольно сглатываю слюну: страусиный омлет остался в прошлом, а человек, как известно, единственное животное, которое никогда не наедается.

Один из «братьев» вытащил из солидной коробки и продемонстрировал поочерёдно Лере и мне пузатенькую бутылку двадцатиоднолетнего виски «Chivas Royal Salute». В ответ на вопросительный взгляд я со значением опустил голову, и он, с характерным пощёлкиванием, открутил крышку. Затем, с возгласом «Фламбе!», официант, как тореадор во время финального удара, приподнялся на носках и сделал выпад наполовину зажатым горлышком: сверху вниз и справа налево. При этом тонкая струйка сорокаградусной жидкости сбрызнула шашлык по всей длине. Запахло качественным ячменным спиртом, на фоне чёрной задней крышки контрастно вспыхнуло синее пламя и тут же погасло.

Второй «брат», перехватив бутылку, разлил виски по широким, с толстым дном, стаканам. При этом он поднимал руку на добрый метр от стола, но струя безошибочно попадала точно туда, куда надо. А первый в это время снял с клинка несколько дымящихся кусков мяса, разложил на наши тарелки и перевесил рапиру повыше, чтобы шашлык не обгорал. Они действовали синхронно и слаженно, как актеры в театре, и как актеры поклонились, завершив выступление.

Мы с Лерой и компания чехов за соседним столиком захлопали в ладоши. Потом соседи, улыбаясь нам, подняли свои рюмки. Я ответил таким же дружественным жестом.

– За встречу, Лерочка! За успехи в делах и любви!

Мы выпили – раз, другой, третий. Официанты вовремя подкладывали мясо и подливали виски. Моя дама пила его без льда и неразбавленным, как в России употребляют водку. Причем каждый раз опрокидывала половину, а то и две трети стакана. Я заметил, что она пьет с большим удовольствием. Только вот звоночек, который бы предупреждал о переборе, у неё был выключен. И это полностью отвечало моим планам.

– За твою вечную молодость и красоту!

Когда мясо со «Шпаги Карла IV» было съедено, а остатки виски плескались на самом донышке бутылки, я хлопнул себя по лбу, как человек, неожиданно вспомнивший давний разговор:

– Что ты там говорила о питерских и местных?

Лера криво усмехнулась.

– Что, что… Здесь такое творится – Шекспир отдыхает!

– Да ладно!

Ничто так не побуждает человека к полному и подробному рассказу, как сомнение в его словах. Лера допила свой стакан, со стуком поставила его на стол.

– Не ладно, а так и есть! Наша братва поперла сюда, как рыбы на нерест. Только нереститься они заставляют чехов! А сами подбирают все под себя: не просто ставят «крыши», а скупают недвижимость, захватывают сферы влияния, короче, хотят захватить весь курорт! Нормально, да?

Хотя в каменной штольне царила прохлада, Лере было жарко. Она промокнула влажное раскрасневшееся лицо бумажной салфеткой.

– Тут последние годы Томаш был хозяином. Думаешь, он в восторге?