И то, что обычный человек совершает так вот бессознательно, ученик оккультизма должен делать сознательно. Он должен решительно свергнуть себя с трона центра своего круга, а вместо себя поместить туда Учителя. Раньше он привык инстинктивно думать обо всём с точки зрения того, как это повлияет на него самого или что он сможет из этого извлечь, как это обернуть себе на пользу или получить из этого удовольствие. Вместо этого теперь ему нужно научиться думать обо всём, рассматривая, чем это будет для Учителя, а поскольку Учитель живёт лишь ради помощи эволюции человечества, то рассматривать всё следует с точки зрения пользы или препятствий для дела эволюции. И хотя поначалу ему придётся делать это сознательно и с некоторыми усилиями, он должен выдержать до тех пор, пока не станет это делать так же бессознательно, так же инстинктивно, как раньше сосредотачивал всё вокруг себя. Если воспользоваться словами Учителя, он должен до предела забыть о себе, чтобы помнить лишь о благе других.
Но даже убрав себя из центра круга и поместив туда свою работу, он должен быть исключительно внимательным, чтобы избежать самообмана, то есть не вернуться к старому эгоцентризму, но в более утончённой форме. Я знал многих хороших и искренних работников теософии, которые совершали эту самую ошибку. Они отождествляли работу для теософии с собой, и считали каждого, кто не был вполне согласен с их идеями и методами, врагом теософии. Как часто такой сотрудник думает, что его путь — единственный, а отклонившийся от него во мнении — предатель общего дела. Но это означает лишь то, что его я искусно прокралось на своё прежнее место в центре круга, и что работа по его свержению должна начинаться снова и снова. Единственная сила, которой должен желать ученик — это та, которая позволит ему казаться ничем в глазах людей. Когда он сам — в центре круга, он может исполнять полезную работу, но всегда с чувством, что это он её выполняет, но когда в центре круга будет Учитель, работа будет исполняться просто ради её исполнения. Работа делается ради дела, а не ради исполнителя. И он должен научиться смотреть на свои труды в точности как если бы это были труды кого-нибудь другого, а на труды другого — как если бы они были его собственные. Важно лишь одно — чтобы работа была сделана. Кто же её делает — почти не имеет значения. Потому не нужно быть пристрастным по отношению к собственной работе и предубеждённо критичным к работе другого, или же, напротив, лицемерно умалять свои труды, чтобы их могли похвалить другие. Но он спокойно мог бы процитировать слова Раскина, сказанные им об искусстве: "Моё это или ваше, или чьё-нибудь ещё, это тоже хорошо".
Есть и другая опасность, довольно характерная для теософического работника — слишком рано поздравить себя с тем, что он отличается от остального мира. Теософическое учение всё представляет в новом свете, и естественно, мы чувствуем, что наше отношение совершенно отличается от подхода большинства других людей. Это очевидная истина, и думать так не вредно, но я обнаружил, что некоторые из наших членов склонны этим фактом гордиться. Но из того, что мы признаём некоторые вещи, вовсе не следует, что мы лучше других. Другие люди развились по другими линиям, и по ним они могли нас очень сильно опередить, хотя по нашей им недостаёт чего-то, что мы уже имеем. Помните, что адепт — это совершенный человек, вполне развитый по всем возможным направлениям, и в то время как у нас есть что-то, чему мы можем научить других, нам и у них есть много чему поучиться, и было бы глупо презирать человека только за то, что он не приобрёл знания теософии и даже качеств, которые позволили бы ему её оценить. Потому мы должны позаботиться о том, чтобы это чувство тоже было удалено из центра нашего круга.
Хороший метод, который поможет вам удержаться от того, чтобы не соскользнуть назад в центр этого круга — всегда помнить, в качестве символа вашего отношения, то, что я объяснил вам ранее относительно оккультного взгляда на ход и влияние планет. Помните, как я объяснил, что планета — это малый фокус эллипса, а большой находится в солнце. Вы подобны малому фокусу, вы следуете своим курсом и выполняете свою работу, но всё время вы являетесь лишь отражением большого фокуса, ваше сознание сосредоточено в солнце, поскольку Учитель, частью которого вы являетесь — член Великой Иерархии, которая вечно исполняет работу логоса.
Когда человек сам является центром своего круга, он постоянно делает одну ошибку — думает, что он центр и чужих кругов. Он постоянно полагает, что всё, что говорят или делают другие, они делают, думая о нём, или их замечания касаются именно его. У многих это становится чем-то вроде одержимости, и, похоже, они совершенно неспособны осознать, что каждый из их ближних как правило столь поглощён собой, что не думает о них совершенно. Так человек создаёт себе множество совершенно ненужных неприятностей и беспокойств, а этого можно было бы избежать, прими он здравый и рациональный взгляд на вещи. Опять же, именно потому что он — центр своего круга, он подвержен депрессии, ведь она приходит лишь к тем, кто думает о себе. Если же центром его круга будет Учитель, и все энергии будут направлены ему на службу, то ни времени для депрессии не будет, ни даже малейшей к ней склонности. Он будет слишком сильно желать работы, которую сможет исполнить. Отношение его будет таким, как указала г-жа Безант в своей Автобиографии — когда человек видит ожидающий исполнения объём работы, он не скажет, как сказал бы обычный человек "да, это было бы хорошо, и кто-то должен сделать это, но почему я?", но, скорее, скажет так: "кто-то должен сделать это, почему бы это не быть мне?".
По мере развития его круг расширится, и наступит время, когда он станет бесконечным, и тогда в некотором смысле он опять станет его центром, потому что он отождествится с логосом, который является центром всех возможных кругов, поскольку каждая точка — в равной мере центр круга, радиус которого бесконечен.
Наш долг по отношению к животным
Стараясь сделать всё возможное для тех, кто вас окружает, не забывайте, что у вас также есть долг по отношению к формам жизни, низшим, чем человеческая. Чтобы быть в состоянии исполнить его, старайтесь понять ваших меньших братьев, старайтесь понять животных, как на более высоком уровне понимаете вы детей, с которыми вам приходится иметь дело. И точно так же, как когда вы хотите помочь ребёнку, вы учитесь смотреть на вещи с его точки зрения, вы должны постараться посмотреть с точки зрения животного, если хотите помочь животной эволюции. Во всех случаях, по отношению ко всем формам жизни, наше дело — любить и помогать, стараться приблизить тот золотой век, когда все мы будем понимать друг друга и сотрудничать в славной грядущей работе.
Нет причин, по которым нельзя было бы обучать домашних животных помогать человеку и служить ему, пока эта работа не болезненна и не чрезмерна. Но все создания вокруг нас должны обучаться так, как лучше для них самих; то есть мы должны помнить, что их эволюция — это цель божественной Воли. Так что хотя мы непременно должны учить животных всему, чему можем, поскольку это развивает их разумность, мы должны заботиться о том, чтобы вложить в них хорошие качества, а не плохие. Вокруг нас много различных созданий; собака, кошка, лошадь, и многие другие, первоначально дикие животные, предоставлены нашему попечению, нашей любви и помощи. Зачем? Чтобы мы могли отучить их от прежней свирепости и научить более высокому и разумному образу жизни — пробудить в них преданность, любовь и интеллект.
Но мы должны быть весьма внимательными и заботиться о том, чтобы помогать им, а не мешать — мы должны убедиться, что не увеличиваем в наших животных качества свирепости, от которых эволюция должна их наоборот избавить. Например, человек, который учит собаку охотиться и убивать, усиливает в ней те самые инстинкты, которые, если животное будет развиваться, должны быть устранены. Таким образом, он ведёт животное, предоставленное его попечению, к деградации, вместо того, чтобы помогать ему в своём продвижении, даже если в то же время он развивает в животном разум. И хотя он этим может принести немного пользы, в то же время он наносит очень много вреда, который эту пользу более чем перевесит. То же верно в отношении человека, который учит свою собаку быть злой, чтобы она была хорошим защитником его собственности.
