Сюзанна была настолько взволнована, что не обратила внимания, куда они едут. Каждый раз, когда она хотела объясниться, он прерывал ее. Правда, ей удалось рассказать ему о просьбе Нади заменить ее, играя роль обиженной жены. Однако он не хотел ничего слышать о ее пробном замещении в августе, воскресным вечером. И о двенадцатом сентября тоже. Он дал ей понять, что больше не позволит себя обманывать.
Машина медленно ехала по неровной дороге и внезапно остановилась. Михаэль погасил фары. Стало так темно, что она не видела даже лица Михаэля, сидевшего рядом с ней. Постепенно ее глаза стали привыкать к темноте. За окном машины виднелись огромные стволы деревьев.
– Где мы находимся? – испуганно спросила она.
Он не отвечал, закрыв лицо руками. Она повторила вопрос, не в силах справиться с паническим страхом. Ее голос дрожал. Он убрал руки с лица и уставился неподвижным взглядом в темноту.
– Мы в «Деметросе», – сказал он.
– А где же ресторан?
Он рассмеялся:
– А кто сказал, что «Деметрос» – это ресторан? «Деметрос» – это клуб. Место встречи единомышленников, как сейчас говорят. Мы часто здесь бывали, моя жена и я. – Он всхлипнул. Затем продолжил говорить: – Время от времени супруги нуждаются в свежих впечатлениях. Это была ее идея. Она боялась, что когда-нибудь я приду к мысли, будто что-то упустил. Здесь все очень комфортабельно – бассейн, сауна. И можно неплохо перекусить.
Михаэль вышел из машины. Она последовала за ним, оставив куртку и сумочку в салоне. Остановившись рядом с «альфой», Сюзанна попыталась сориентироваться. Тем временем Михаэль закрыл машину и исчез за деревьями.
– Подожди! – закричала она и, спотыкаясь, пошла за ним по узкой тропинке. – Подожди, Михаэль, я…
Неожиданно она налетела на него и чуть не упала. Он стоял на краю маленькой поляны. Никакого ресторана здесь и в помине не было. Ее охватила паника. Она не могла поверить, что он намеренно выманил ее из дома и завез в это уединенное место. Неужели он все обдумал заранее, пока был в бассейне, и сейчас хочет расправиться с ней?
– 3-здесь никого нет, – запинаясь, произнесла она. – Я не верю тебе. Надя была очень ревнивой. Она бы никогда не поехала с тобой туда, где были другие женщины, с которыми…
Внезапно он повернулся к ней. В темноте она не могла видеть его лицо. Неожиданно она почувствовала его руки на своем горле. Он не говорил, а, тяжело дыша, выталкивал из себя слова:
– Да, ты права! Она была жутко ревнивой. И ты хочешь убедить меня в том, что она могла положить мне в постель другую женщину? Это ты натравила на нее этих мерзавцев. Ты и меня решила убрать, верно? Я стою там, как идиот, с водяным пистолетом, этот тип убивает меня, и у тебя развязаны руки!
У Сюзанны перед глазами поплыли красные пятна. Она не могла ни дышать, ни говорить и из последних сил пыталась разжать его руки. Но ее пальцы соскальзывали. Он душил ее до тех пор, пока она не лишилась чувств.
Как долго она пролежала без сознания в лесу, на голой земле, Сюзанна не помнила. Придя в себя, она не могла пошевелиться. Ужасно болело горло. Вдруг что-то защекотало ей щеку. По ее лицу полз жук. Наконец она смогла поднять руку. Через несколько минут ей удалось встать на четвереньки.
Она поползла по тропинке туда, где Михаэль оставил машину. Там никого не было. Сюзанна не знала, где она находится. Голова начинала кружиться от одной мысли о том, что Михаэль хотел ее убить. А еще мучил вопрос, почему он бросил ее здесь. Решил, что она уже мертва?
Сюзанна стала замерзать. На ней были только юбка, блузка и капроновые чулки. Пиджак от костюма, который был на ней во время поездки в Люксембург, остался висеть на спинке стула в кабинете. Инстинкт самосохранения заставил ее ползти дальше на четвереньках, затем встать на ноги, держась за стволы деревьев. Только не останавливаться! Продолжать идти, чтобы не замерзнуть. Возможно, впереди ее ждет спасение, как тогда, на заброшенном заводе.
Но вокруг не было ни души. Никто не придет ей на помощь. Спасти могла только собственная воля к жизни. Уже начинало светать, когда Сюзанна выбралась наконец из лесу. Она взглянула на часы, но не смогла разглядеть, который час. Стрелки были слишком маленькие, а стекло часов запачкано землей. Впереди была узкая проселочная дорога. Трудно было понять, та ли это дорога, по которой они приехали.
Между тем холод пробирал ее до костей. Горло продолжало болеть, ледяной воздух обжигал легкие. Наконец за ее спиной мелькнул свет фар. Машина проехала мимо. Две следующие тоже не остановились, затормозила только четвертая машина.
За рулем сидела девушка лет восемнадцати. Ее звали Марлен Егер, она училась на медсестру и сейчас возвращалась домой на своей старой машине с шерстяным одеялом на заднем сиденье. Сюзанне опять повезло. Ей уже начинало казаться, что ее отец наблюдает за ней сверху и помогает ей.
Марлен Егер непременно хотела доставить ее в больницу. Сюзанна была против:
– В этом нет необходимости. У меня назначена важная встреча. Я ни в коем случае не могу ее пропустить. – Ей было трудно говорить – болело горло. – Мы поссорились с мужем. Он вытолкнул меня из машины. Я искала дорогу, но кругом было темно, я пару раз упала.
Конечно, этим можно было объяснить грязную одежду и рваные чулки. Но откуда тогда следы пальцев на шее? Марлен Егер испуганно взглянула на нее, но промолчала.
– Если вы высадите меня у ближайшей телефонной будки, дадите мне немного мелочи и скажете, где мы находимся, этого будет вполне достаточно.
– Если вы сейчас скажете, что хотите позвонить своему мужу, чтобы он вас забрал…
– Нет, не мужу. Другу.
– Понятно, – недоверчиво промолвила Марлен Егер.
И отвезла Сюзанну к своим родителям. У них был и телефон, и горячий чай.
Сюзанна не могла открыто говорить по телефону с Дитером, он тоже. Но, несмотря на это, они понимали друг друга лучше, чем во время их совместной жизни. Дитер выяснил у Марлен, как добраться до дома ее родителей, и уже через час был там. Он хотел отвезти Сюзанну к врачу и сказал, что сначала ненадолго заедет вместе с ней к себе домой и позвонит оттуда Вольфгангу Бластингу. Сюзанна решила, что сумеет убедить Дитера не звонить ему.
Дитер представил Сюзанну своей жене Рами. Поначалу та не могла поверить, что перед ней не Сюзанна, а Надя Тренклер. Но Дитер убедил ее в этом, и Рами даже предложила Сюзанне горячую ванну и приготовила на завтрак куриный бульон, потому что Сюзанне было трудно глотать. Также Рами дала ей джинсы, свитер, толстые шерстяные носки и пару ботинок. Все это не подходило Сюзанне по размеру, но сейчас ей было все равно.
Сюзанне казалось, что она никогда не согреется. Несмотря на весь ужас того, что ей пришлось пережить, она понимала реакцию Михаэля. В последнее время он не раз давал ей понять, как много для него значила Надя. Но лучше ей от этого не становилось. Ребенок, «луч света» Дитера, играл у ее ног. Михаэль мог убить не только ее, но и будущего ребенка – его ребенка! Сюзанна должна была возненавидеть его за это, но не могла.
Дитер не сумел отправить Рами за покупками, так что поговорить им с Сюзанной не удалось. Наконец она попросила его отвезти ее домой.
– Ни в коем случае, – сказал Дитер.
– Пожалуйста, прошу тебя, – настаивала она, уже не заботясь о том, что ее может услышать Рами. – Мне надо забрать деньги, зайти к Вольфгангу и ехать в аэропорт. Должна же я наконец отвязаться от Цуркойлена!
Дитер указал ей на телефон:
– Отложите встречу. Позвоните господину Бластингу и объясните ему ситуацию.
Вместо этого она позвонила в лабораторию и узнала от юной подруги Кеммерлинга, что Михаэль на совещании. Дитер сдался и повез ее домой. Уже в дороге его осенило:
– Ты же не сможешь попасть в дом.
– У Йо есть запасной ключ.
Но Йо и Лило тоже не было дома. Дитер доехал до ближайшей бензоколонки, нашел в телефонном справочнике адрес галереи «Хензелер» и отправился туда. Между тем стрелки часов приближались к трем. Времени почти не оставалось.
