- Начал! - Мулла сокрушенно вздохнул и отхлебнул из пиалы. - Мудро изволили подметить, - нечестивец. Аллаха не боится, не то что нас с вами.
- Хм!..
- Односельчан на дыннак-той и то не пригласил.
- Э-э-эй, халои-и-ик! * - донеслось с улицы. - Не говорите, что не слышали. Джумабай Худайберген на дыннак-той приглашает.
- Слышали?! - взвизгнул мулла Ибадулла. - Каков богоотступник, а? Без нашего ведома! На той!
Бек густо побагровел и хлопнул в ладоши.
- Джума Худакь той затевает? - рыкнул он навстречу вбежавшему слуге так, что тот испуганно присел и заморгал ресницами.
- Да, яшуллы.
- Когда?
- Сегодня вечером, яшуллы.
- Пусть нукербаши придет.
- Хоп болады. К Джуме пусть придет?
- Сюда, дурак! Сейчас!
Слугу словно ветром сдуло. Бек самодовольно ухмыльнулся и смерил собеседника презрительным взглядом.
- Как вам это нравится? Джумабай Худайберген нашелся! Джума Худакь был и будет!
- Конечно, бек, конечно! - закивал мулла. - Совсем обнаглел, сын греха! Сам на беду нарывается.
- Свое получит! - злобно пообещал бек. - Мои нукеры ему такой той устроят, - всю жизнь помнить будет!
- Давно пора, - поддакнул мулла. - Вашими руками, бек, аллах покарает вероотступника! Да будет так. О-омин!
Служанка, девочка лет тринадцати в просторном ситцевом платье и потертом бархатном камзоле, внесла блюдо с йимуртабереками *. Склонилась в низком поклоне, не решаясь подойти к сидящим. Зазвенели вплетенные в десятки тоненьких косичек серебряные монеты.
- Ставь сюда и убирайся! - рявкнул бек.
Девочка торопливо поставила блюдо на дастархан и вышла, притворив за собою дверь.
- Хорошая у вас прислуга, - одобрительно сказал мулла. И поднял руки, готовясь прочесть молитву.
- Плохих не держу, - самодовольно осклабился бек. - Читайте молитву, таксыр. Йимуртабереки надо горячими есть.
После произнесенного фальцетом и басом "о-омин" оба провели ладонями по лицам сверху вниз и приступили к трапезе.
Некоторое время ели молча, наконец бек не выдержал, хлопнул в ладоши.
- То самое принеси! - приказал он вбежавшей служанке. Она исчезла за дверью и тотчас возвратилась с узкогорлым серебряным кувшином.
- Давай сюда! - бек выхватил у нee кувшин и кивком отослал прочь.
- Что это, бегим? - поинтересовался мулла Ибадулла.
- Мусаллас, - буркнул бек. - Да простит меня аллах.
- И меня тоже, - хихикнул сотрапезник, моргая слезящимися глазами.
- Ие?! - удивился Нураддин. - А как же шариат?
- Шариату ничего не сделается, - заверил мулла. - Наливайте.
- Ай да слуга аллаха! - хохотнул бек, наполняя пиалы.
- Аллах простит. - Ибадулла залился мелким писклявым смешком. - Что для черной кости грех, то для нас благо.
- Хитер! - одобрительно покачал головой бек Нураддин. Самого аллаха оседлать норовишь?
- Не богохульствуйте, бек, - скромно потупился мулла. Аллах велик и всемогущ.
Бек хмыкнул и осушил пиалу. Мулла последовал его примеру.
Нукербаши Юсуф, мужчина лет сорока пяти, грузный и неповоротливый, как верблюд, подоспел к плову.
* Пельмени с сырыми яйцами.
Бек и мулла были уже изрядно навеселе и поначалу не обратили на него внимания. Залихватски сдвинув чалму набекрень, мулла Ибадулла что-то ожесточенно доказывал хозяину дома, а тот, лениво развалясь на курпаче, поглаживал курчавую бороду и изредка отвечал короткими репликами.
"Ишь, разговорился Ибад-чолак, - удивленно подумал нукербаши. - То слова от него не услышишь, а тут..."
- Врешь ты все, Ибад, - подзадоривал бек. - Никогда твой отец муллой не был, а уж шейхом и подавно. Служкой при могиле хазрат * Палван-пира был, это верно. Двор мел, приношения от верующих принимал. А муллой - ни-ни.
- Был! - горячился Ибадулла. - Видит аллах, был!
- Аллаха не трогай! - ухмыльнулся бек. - При чем тут аллах, если ты врун?
- Я - врун?! - взвизгнул мулла.
Нукербаши переступил с ноги на ногу и громко кашлянул.
- Чего надо? - свирепо воззрился на него Ибадулла.
- Позвали, вот и пришел.
- Садись, - мотнул головой Нураддин в сторону блюда с нетронутым пловом. - Руки сполоснул? На нас не смотри, мы сыты. - Он обернулся к мулле. - Ну что еще скажешь, шейхзаде? **
- Ничего, - буркнул мулла, демонстративно опрокидывая пиалу вверх дном.
- Пнуть, что ли? - вслух лениво подумал бек.
Мулла возмущенно сверкнул глазками, на всякий случай отодвинулся от толстых, как бревна, бековых ног и молитвенно сложил перед лицом ладони. Пробормотал на арабском суру из корана. Потом скороговоркой на хорезмском диалекте:
- Да не уйдет изобилие из этого дома, да сопутствуют его хозяину успех и удача. Илая о-омин!
- Омин! - откликнулись бек и нукербаши. Мулла торопливо поднялся и, не прощаясь, засеменил к выходу.
- Обиделся, что ли? - удивленно произнес нукербаши, глядя ему вслед.
- Кто его знает? - пожал плечами бек. - Может, брюхо схватило. Ешь, не обращай внимания.
В третий раз приглашать не пришлось: орудуя пятерней, как лопатой, Юсуф живо расправился с пловом,
* Святой.
** Сын шейха.
выпил подряд три пиалы вина, смачно рыгнул и блаженно закатил глаза.
- Силен! - Нураддин, сам не дурак пожрать, восхищенно поцокал языком. - Хочешь еще?
- Хватит, пожалуй, - неуверенно ответил нукербаши и похлопал себя по брюху, словно пробуя. - Лопну.
- Не лопнешь! - весело заверил бек. - Ляган йимуртабереков, а?
У Юсупа алчно-сверкнули глаза.
- Ну как, будешь? - не унимался хозяин.
- А, - чему быть, тому быть! - махнул рукой нукербаши. От йимуртабереков никто не умер!
- Вот это мужской разговор! - восхитился бек. - Эй, кто там?
Служанка бесшумно скользнула в комнату.
- Подойди ближе! - приказал бек. - Гостя видишь?
Девочка кивнула.
- Посмотри хорошенько.
Служанка повернулась к нукербашн, по-прежнему не поднимая глаз.
- Знаешь, кто это?
Она опять молча кивнула.
- Чего молчишь? Язык проглотила?
- Нет, - прошептала девочка.
- Как тебя зовут-то?
- Гюль.
- Громче, не слышу!
- Гюль.
- То-то. Иимуртабереки остались?
- Остались, наверное.
- Неси сюда. Все неси. Гость не наелся.
Служанка поклонилась и вышла.
- Хороша? - Бек подмигнул и осклабился. - Цветок, а?
Нукербаши Юсуп опасливо покосился на бека. Шайтан поймет, что у него на уме.
- Хочешь понюхать? - продолжал Нураддин.
- Вы о чем, хозяин? - насторожился нукербаши.
- "О чем!" - фыркнул хозяин. - Не прикидывайся цыпленком, петух!
Юсуф ошалело потряс головой и прерывисто вздохнул.
- Вот это другое дело! - удовлетворенно кивнул бек. - А теперь слушай меня. Джуму Худакя знаешь?
- Фаэтонщик, что ли?
- Он самый.
- Знаю.
- Так вот он дом строить надумал.
- Слышал. Дыннак-той сегодня.
- Правильно. Только никакого дыннак-тоя не будет,
- Не будет? - переспросил нукербаши.
- Не будет. Прикажи нукерам разогнать босяков.
- От вашего имени?
- Не от своего же. - Бек хохотнул. - А пока твои головорезы голытьбу будут разгонять, с девчонкой побалуйся. Дарю ее тебе. Хочешь - в жены возьми, хочешь - в наложницы. Понял?
- Понял, бегим, - повеселел нукербаши. - Чего тут не понять?
- Тогда не теряй времени.
Бек плеснул в пиалу остатки вина, залпом осушил.
- Чего ждешь?
- А Иимуртабереки?
- Иимуртабереки? А, да... - Нураддин хлопнул в ладоши. Гюль!
- Ляббай, яшуллы? - послышалось из-за приоткрытой двери.
- Я тебя за чем посылал?
- Не осталось, яшуллы. Снова лепить начали.
- Войди.
Девочка вошла.
- Отправляйся с Юсуфом. Жена у него захворала. По дому поможешь. И вообще... Что?
- Как скажете, яшуллы, - еле слышно ответила служанка.
