– Что она ему сказала? – поинтересовалась Лиана.

– Что сегодня он попадет в атомобильную катастрофу, но с ним ничего не случится, если он сядет впереди. Представляете, какая аферистка. Любой водитель вам скажет, что впереди сидеть гораздо более опасно, чем на заднем сиденье. Тем более в бронированном «джипе». Такая глупость. И еще она сказала, что он проживет после этого только два дня. И никогда больше не вернется в Москву, так как через два дня его убьют. Вот и верь после этого гадалкам. Может спороть любую глупость, лишь бы ей заплатили деньги. И как натурально играла...

– Она не играла, – задумчиво перебил его Давид Георгиевич.

– И вы верите этой полуграмотной гадалке? – изумилась Лиана. – Послушайте, Давид Георгиевич, вы же такой разумный человек. Я работаю у вас четыре года и не знала, что вы верите разным гадалкам, шаманам или астрологам. Вы действительно верите в ее предсказания? Она вас увидела и за несколько секунд сумела угадать ваше будущее? Но вы же сами всегда смеялись надо мной, когда я читала гороскопы. А теперь решили поверить в эту невежественную цыганку?

– Она однажды уже предсказала мне двенадцать лет невозвращения, – наконец выдавил из себя Чхеидзе, – и оказалась права. Я не помнил об этом, но именно столько лет я не приезжал обратно в Москву...

– Обычное совпадение, – попыталась возразить Лиана.

– Возможно, – согласился Давид Георгиевич, – но очень неприятное совпадение. А вдруг и на этот раз она оказалась права? Или снова произойдет совпадение? Ты не считаешь, что я должен как-то предостеречься?

– Вы можете поехать впереди, раз вам так посоветовали, – улыбнулась Лиана, – но я бы на вашем месте принципиально поехала бы на своем обычном месте, наперекор судьбе.

– Правильно, – обрадовался Самойлов. Он видел, как подействовали слова предсказания цыганки на их гостя и всеми силами старался отвлечь его от мрачных мыслей.

– По-моему, более логично не садиться на свое место, а просто проверить слова этой женщины, – предложил Чхеидзе.

– Сделайте как вы хотите, – согласилась Лиана, – только не нужно об этом столько думать. Обычный бред цыганки, которая хотела получить больше денег.

– Может, это была не та цыганка? – вмешался Самойлов. – Вспомните, что вы сами назвали ее имя. Она только подтвердила, что ее зовут Виолеттой. Та старуха давно умерла, а это была совсем другая женщина, которая использовала ваше чувство ностальгии. И сыграла на этом. Мне она тоже нагадала карьерный рост. Сказала, что сначала у меня все будет хорошо, а потом плохо. Это все равно, что сказать: сначала ты будешь молодым и здоровым, а потом состаришься и умрешь. Не нужно им верить.

– Давайте закончим этот разговор, – предложил сам Чхеидзе, – ничего уже изменить нельзя. Я переоденусь, и мы поедем в ваш офис, посмотреть подготовленные договоры. Сколько у нас осталось времени?

– Еще полтора часа, – ответил Альберт Аркадьевич.

– В таком случае я пойду переодеваться. Вы можете подождать меня здесь. Лиана, когда ты будешь готова?

– Через полчаса, – ответила она, поднимаясь со стула.

– А я подожду внизу, в баре, – поднялся следом Самойлов.

Они вышли из номера. Вебер взглянул на хозяина.

– Через полчаса мы поедем, – сказал по-немецки Чхеидзе, – можешь немного отдохнуть у себя в номере.

– Что-нибудь случилось? – осведомился Вебер. – Я ничего не понял. Вы разговаривали с этой цыганкой, потом дали ей денег. Она что-то вам сказала?

– Ничего. Все нормально. Можешь отдохнуть. Не беспокойся. Через полчаса мы поедем. Будь готов к поездке.

Вебер кивнул и вышел, мягко закрыв за собой дверь. Давид Георгиевич повернулся и пошел в спальную комнату, где уже были приготовлены его костюмы. Он разделся, подошел к зеркалу, задумчиво посмотрел на себя. Неужели он ошибся? Или это действительно была совсем другая цыганка. Как могло так произойти, что она была на том же самом месте спустя двенадцать лет. Или подобных совпадений вообще не бывает. Самойлов прав. Ведь свое имя женщина ему так и не сказала. А только подтвердила, что ее действительно зовут Виолеттой. Какая глупость. Он – современный человек с высшим образованием, верит в такую чушь? Двенадцать лет – это просто совпадение. Он мог прилететь в Москву и пять лет назад, и три года назад, когда оформлял свою сделку с недвижимостью. Но тогда не прилетел. Почему он тогда не прилетел? Чхеидзе вспомнил события трехлетней давности. Тогда он заболел. Да, тогда он заболел. Простудился в Норвегии, куда они ездили кататься на лыжах. Он свалился, ударился, простудился. Врачи сказали, что у него были осложнения на почках и его вернули в Цюрих, где он и провел несколько месяцев в своем доме. Лиана тогда все время ухаживала за ним, лучше любой сиделки. Он в полной мере оценил тогда ее личные качества. В Москву он не приезжал, но в Тбилиси он несколько раз летал. Четыре или пять раз. Тогда еще в Грузии правил Шеварднадзе. Потом пришел Саакашвили. Да, в Грузию он летал почти через каждый год. Выходит, цыганка была не совсем права. Он ведь возвращался, хотя и не в Москву. Формально Россия и Грузия уже два самостоятельных государства, но для него они по-прежнему были частями одного пространства, в котором прошли его детство и молодость.

Значит, такая судьба. Цыганка не могла знать про Норвегию, возможное падение, его осложнение. Но она точно сказала про двенадцать лет. А может, он путает. Может она тогда сказала двадцать? Нет, он не путает. Именно двенадцать лет. Она так ему и сказала. Это было в предпоследний день, когда он собирался уезжать. Он улетал в Германию, и все вещи были давно отправлены в Мюнхен, где он должен был оставаться на первых порах. Его тогда все время сопровождали трое сотрудников частной охраны. Они как раз проезжали мимо гостиницы «Москва», когда он неожиданно попросил остановить машину и спустился вниз. Никто не знал, что именно он замышляет, и он сам не предполагал, что будет внизу, в этом переходе. Поэтому никто не смог бы искусственно подстроить подобную ситуацию. Они спустились вниз, и он увидел цыганку. Когда-то старая цыганка в Тбилиси нагадала ему, что он поступит в московский институт, где готовят летунов. Она тогда и сказала «летунов». Позже он поступил в МВТУ имени Баумана, в котором действительно учились многие космонавты. Но это могло быть совпадением. Однако цыганка в Тбилиси ему справедливо предсказала, что он поступит в институт. Хотя то предсказание можно было легко объяснить. Тбилисская цыганка обычно «дежурила» неподалеку от школы с математическим уклоном и могла знать, кто именно учится в этой школе. Поэтому предсказать успех одному из лучших выпускников школы было несложно.

Но двенадцать лет назад он сам спустился в переход и нашел уже Виолетту, которая предсказала ему долгое отсутствие. Он тогда еще улыбнулся, решив, что это очередной розыгрыш цыганки. И дал ей десять долларов. На следующий день он улетел в Германию.

Давид Георгиевич прошел в ванную комнату, чтобы умыться. Зачем он думает об этих глупых предсказаниях? Нужно успокоиться и забыть обо всем. Нужно просто успокоиться и не придавать значения словам цыганки. Он взял полотенце и вытер лицо. Пошел переодеваться, стараясь отогнать мрачные мысли. Через десять минут он был уже готов к выходу. Присев на стул, он поправил галстук. Сегодня ему совсем не нужны эти глупые сомнения. Он должен подписать очень крупный договор на инвестиции в московский строительный бизнес. Сумма очень большая даже для него. Чхеидзе вспомнил про свой договор. Юристы работали над ним более года. Нельзя было сегодня спускаться в этот переход. Нужно было отложить свидание с этой цыганкой на завтра. Но кто мог подумать, что она скажет ему подобную новость.

Что ему делать? Прислушаться к словам цыганки и пересесть на другое место? О ее предсказании уже знают все. И Самойлов, и Лиана, и остальные телохранители. Как он будет выглядеть в их глазах, если вдруг решит поменять свое место? Как настоящий трус, который к тому же поверил в предсказание необразованной цыганки. В общем он будет выглядеть как трус и дурак. А если не поменяет? Если он решиться сесть на свое прежнее место? Что тогда? Тогда он может погибнуть. Но это в том случае, если он поверит в мистическое предсказание цыганки. Только в этом случае. У них «джип» с бронированными стеклами, которые выдерживают даже выстрелы из автомата. И рядом будет Вебер. И вторая машина. Нет, он просто обязан сесть на свое место. Хотя бы из принципа, чтобы доказать свое пренебрежение к предсказаниям цыганки. Он всегда был материалистом и агностиком, никогда не верил в потусторонние силы, в разные аномальные явления, в НЛО и прочую чепуху. А теперь выходит, что он поверил. И не нужно демонстрировать свое истинное отношение к словам цыганки перед Лианой и перед Самойловым, который наверняка расскажет всем остальным о его поведении.