Аликс почувствовала сухость в горле.

– Ну, у тебя ведь наверняка были... любовные связи, – пробормотала она. – Если бы я о них знала...

Снова последовала минутная пауза. Джералд Мартин нахмурился, на его лице появилось выражение нерешительности. Когда он заговорил, в голосе у него не было ни следа недавнего добродушного поддразнивания.

– По-твоему, Аликс, разумно затевать эту историю с комнатой Синей Бороды? Да, в моей жизни были женщины. Если бы я стал это отрицать, ты бы мне не поверила. Но я могу поклясться тебе чем угодно, что ни одна из них ничего для меня не значила.

Искренность, звучащая в его голосе, успокоила Аликс.

– Ну, ты удовлетворена? – с улыбкой осведомился Джералд. Он с любопытством посмотрел на жену. – Что навело тебя на эти неприятные мысли именно сегодня вечером?

Аликс поднялась и начала ходить по комнате.

– Сама не знаю, – ответила она. – Я нервничала весь день.

– Странно, – негромко заметил Джералд, словно говоря сам с собой. – Весьма странно.

– Почему?

– Дорогая, не смотри на меня так сердито. Я сказал так потому, что ты обычно такая спокойная и ласковая.

Аликс заставила себя улыбнуться.

– Все словно сговорились нервировать меня сегодня, – призналась она. – Даже старый Джордж вбил себе в голову нелепую идею, будто мы собираемся в Лондон. Он заявил, что слышал это от тебя.

– Где ты его видела? – резко спросил Джордж.

– Он приходил работать сегодня вместо пятницы.

– Проклятый старый дурень, – сердито сказал Джордж.

Аликс изумленно уставилась на него. Лицо ее мужа было искажено гневом. Она никогда не видела его таким рассерженным. Заметив ее удивление, Джералд с усилием взял себя в руки.

– Джордж действительно старый дурень, – повторил он.

– Что ты мог ему сказать? Почему он решил, будто мы уезжаем?

– Я? Ровным счетом ничего. По крайней мере... Ах да, вспомнил, я в самом деле пошутил насчет утренней поездки в Лондон, а он, очевидно, принял это всерьез или толком не расслышал. Конечно, ты ему объяснила? – Он с нетерпением ждал ответа.

– Да, но если этот старик что-то вобьет себе в голову, это не так легко оттуда выбить.

Потом Аликс рассказала об упорстве Джорджа насчет суммы, которую требовали за коттедж.

Некоторое время Джералд молчал, затем медленно произнес:

– Эймс хотел получить две тысячи наличными, а оставшуюся тысячу по закладной. Очевидно, в этом причина ошибки.

– Да, наверное, – согласилась Аликс.

Посмотрев на часы, она шутливо указала на них пальцем:

– Пора спускаться, Джералд. Мы уже опоздали на пять минут.

На лице Джералда Мартина появилась странная улыбка.

– Я передумал, – спокойно сказал он. – Сегодня вечером не буду заниматься фотографиями.

Женский ум – любопытная вещь. Ложась спать в среду вечером, Аликс была полностью удовлетворена жизнью. Ее счастью вновь ничто не грозило.

Но следующим вечером она осознала, что какие-то тайные силы не дают ей чувствовать себя счастливой. Дик Уиндифорд больше не звонил, но Аликс словно ощущала его влияние. Снова и снова ей на ум приходили его слова: «Ты же ровным счетом ничего не знаешь об этом человеке». А затем она вспомнила запечатлевшееся в ее памяти лицо мужа, когда он спросил: «По-твоему, Аликс, разумно затевать эту историю с комнатой Синей Бороды?» Почему он сказал это?

В его словах ощущалось предупреждение – даже намек на угрозу. Как будто Джералд говорил: «Лучше не лезь в мою жизнь, Аликс. Иначе это может скверно для тебя кончиться».

В пятницу утром Аликс убедила себя, что в жизни Джералда была женщина, которую он старался скрыть от нее, как Синяя Борода – свою комнату. Ее медленно пробуждавшаяся ревность бушевала вовсю.

Не собирался ли Джералд встретиться с этой женщиной в девять вечера в среду? Не была ли его история насчет проявления негативов наспех изобретенной выдумкой?

Три дня назад Аликс могла бы поклясться, что знает мужа вдоль и поперек. Теперь же он казался ей незнакомцем. Она вспомнила его беспричинный гнев на старика Джорджа, столь непохожий на обычное добродушие Джералда. Возможно, это мелочь, но она доказывала, что Аликс совершенно не знает человека, который является ее мужем.

В пятницу ей понадобилось приобрести кое-что в деревне. После полудня Аликс предложила Джералду, что она сходит туда, покуда он побудет в саду, но, к ее удивлению, Джералд горячо возразил против этого плана, настояв, что сам пойдет в деревню, а она останется дома. Аликс пришлось уступить, но его настойчивость удивила и встревожила ее. Почему он так старался помешать ее походу в деревню?

Внезапно Аликс на ум пришло объяснение, казавшееся весьма вероятным. Разве не может быть, что Джералд, ничего ей не рассказав, все-таки повстречал Дика Уиндифорда? Ведь ее собственная ревность, мирно спящая во время их брака, дала о себе знать. Не могло ли то же самое произойти и с Джералдом? Не мог ли он стремиться помешать ее встрече с Диком Уиндифордом? Это объяснение настолько соответствовало фактам и успокаивало растревоженную душу Аликс, что она энергично ухватилась за него.

И тем не менее, когда наступило и миновало время чая, Аликс все еще продолжала беспокоиться. Она боролась с искушением, преследовавшим ее с момента ухода Джералда. Наконец, успокоив свою совесть тем, что гардеробная ее мужа нуждается в уборке, Аликс поднялась туда, захватив с собой щетку.

«Если бы я только была уверена», – повторяла она про себя.

Тщетно Аликс твердила себе, что если бы и существовало нечто компрометирующее Джералда, то это было бы давным-давно уничтожено. Против этого говорило то, что мужчины часто хранят порочащие их доказательства исключительно из сентиментальных соображений.

В итоге Аликс капитулировала. С пылающими от стыда щеками она стала рыться в письмах и документах, обшаривать ящики и даже карманы одежды мужа. Только два ящика избежали обыска – нижний ящик комода и маленький правый ящик письменного стола, которые оказались запертыми. Но к тому времени Аликс утратила всякий стыд. Она не сомневалась, что в одном из этих ящиков обнаружит доказательство существования женщины из прошлого Джералда, завладевшей ее воображением.

Аликс помнила, что Джералд оставил ключи на серванте внизу. Сходив за ними, она стала пробовать их один за другим. Третий ключ подошел к ящику письменного стола. Аликс быстро выдвинула его. Там лежали чековая книжка, бумажник, набитый банкнотами, а сзади – пачка писем, перевязанная лентой.

Затаив дыхание, Аликс развязала ленту. Но ее лицо тут же залила краска, и она положила письма назад в ящик, закрыла и заперла его. Это были ее собственные письма, написанные Джералду Мартину до замужества.

Аликс взялась за ящик комода, скорее не желая чувствовать, что оставила работу недоделанной, чем надеясь что-либо обнаружить.

К ее досаде, ни один из ключей в связке Джералда не подошел к ящику. Признавать себя побежденной не хотелось, Аликс вышла в соседнюю комнату и вернулась с другим набором ключей. Ключ от запасного гардероба подошел к запертому ящику. Аликс выдвинула его, но в нем не было ничего, кроме свертка газетных вырезок, грязных и выцветших от времени.

Аликс облегченно вздохнула. Тем не менее она решила просмотреть вырезки: ей было любопытно, что именно так интересовало Джералда, почему он хранил пыльный сверток. Почти все вырезки были из американских газет семилетней давности и касались процесса знаменитого мошенника и многоженца Чарлза Леметра. Леметр подозревался в убийстве женщин. Под полом одного из арендуемых им домов обнаружили скелет, а большинство женщин, на которых он «женился», бесследно исчезали.

Леметр ловко защищался с помощью одного из лучших адвокатов Соединенных Штатов. Применявшийся в Шотландии вердикт «оправдан за отсутствием доказательств», возможно, лучше всего подошел бы в данном случае. Но в силу невозможности его применения в США, Леметр был признан невиновным в убийстве, хотя и приговорен к длительному тюремному заключению по другим выдвинутым против него обвинениям.