— Йааа! Iri! Wow! Жанна, правда классно?!

— Р–р–р, — ответила канадка, с трудом выбираясь на бордюр с той стороны, где виднелись еще одни серебристые круглые воротца с нарисованным бегущим человечком. Под ее босыми ступнями хрустел снег, — В–в–в–выход т–т–там?

— Да! Прыгай! – весело крикнул Снэп, — Мы за тобой!

Жанна, собравшись с силами, оттолкнулась и прыгнула. Воротца легко пропустили ее куда–то в темноту, а потом она несколько неуклюже плюхнулась в глубокую, теплую соленую воду, погрузилась с головой и вынырнула, отплевываясь. В ушах звенело, а в глазах горели искры. Только через несколько секунд она сообразила, что видит звезды. Она находилась в море, рядом с платформой на ножках, служившей основанием салуна «Aquarato Cave»… В метре от канадки, один за другим врезались в воду два длинных снаряда, подняв фонтаны брызг. Она вздрогнула от неожиданности и завертела головой. Затем на поверхность с двух сторон от нее, одновременно вынырнули Оюю и Снэп.

— Ну, как нитро–сауна? – осведомилась Оюю.

— Я не ожидала этого морозильника, — честно призналась Жанна, — сколько там градусов?

— Где–то, минус пять, — ответил Снэп, — Ну, раз на морской воде лед. Кстати, эта система называется «тепловой насос». Мы по физике проходили. Она работает, как паровоз, но наоборот. У паровоза от разности температур крутится машина, а у теплового насоса за счет машины делается разность температур. По ходу, тепло перекачивается, как газ.

— Реальная экономия денег против нагревателя и холодильника, — добавила Оюю.

— Интересно, — сказала канадка, а затем, подумав, что нечего тут ходить вокруг да около, решительно заявила, — Ребята, я хочу попасть на Такутеа. Поможете?

Наступила короткая пауза. Потом Оюю задумчивот и серьезно произнесла:

— Ни хрена себе…

— Это дело надо перекурить, — добавил Снэп, — Пошли, сполоснемся под душем, а потом посидим на балконе, посмотрим диспозицию и хорошо подумаем.

Он махнул рукой в сторону легкой металлической лестницы, которая поднималась прямо из моря на второй этаж салуна, к одной из секций опоясывающего балкона. По причудам здешней планировки, балконная дверь здесь вела в душевую. Впрочем – какие причуды? Если нитро–сауна с маршрутом через ледяной бассейн в море, была главной изюминкой этого заведения, то именно такая планировка и соответствовала потребностям клиентов.

…

После душа, все трое собрались на балкончике комнаты тинэйджеров, вооружившись обоими ноутбуками (Жанна принесла из своей комнаты и взятый у них и свой). Снэп успел метнуться вниз, в бар, и притащить кофейник и пачку «Huti–herba» — тоненьких сигар из скрученного листа какой–то полинезийской травы, дававшей совсем немного дыма и оставлявшей слабый привкус горького миндаля на языке.

— Это не какая–то дурь? — подозрительно спросила Жанна, делая осторожную затяжку.

— Чего ты боишься, гло? – Оюю хихикнула, — Больше дури, чем есть в тебя не влезет.

— Я сейчас обижусь и надуюсь, — предупредила канадка.

— Ну и глупо, — сказал Снэп, — Мы же тебе помочь хотим, как канаки–канаку, а канак на приколы не обижается. Это понятно, ага? Вот смотри (он повернул экран так, чтобы ей было лучше видно), это – Такутеа со спутника. А это (он повернул таким же образом экран второго ноутбука), наши кадры, с видео–камеры на мачте. И что мы имеем?

— Не знаю, — призналась Жанна.

— Мы имеем, — помогла ей Оюю, — графический multi–trash, который надо рассортировать. Тогда у нас получится 3d карта искусственных объектов. В смысле, всего того, что там недавно построили, потому что какая–нибудь старая топографическая съемка, которая была до строительства, точно найдется в национальном каталоге природных ресурсов.

— Но ребята, это же огромный труд!…

— … Для компьютера, — перебил ее Снэп, — Где–то часа на 3, или около того. Я запустил программу. Утром у нас, по–любому, будет карта. А сейчас мы прикинем все остальное. Типа, общая тактика.

Жанна озадаченно повертела в пальцах слабо дымящуюся сигарку.

— Вообще–то, мне казалось, что можно просто договориться с каким–нибудь отчаянным парнем, который полетит со мной туда ночью, и незаметно высадит…

— …А хозяева незаметно вызовут копов, — перебила Оюю, — И копы завернут тебе ласты.

— Эсэсовцы вызовут полицию? – удивилась канадка.

— Ясен хрен, вызовут, — подтвердил Снэп, наливая кофе в пластиковые чашечки, — у них законная аренда, а тут лезут всякие… Ты же слышала, что сказал шеф Тези.

— Ты уверен, что они захотят видеть у себя полицию? Я слышала, что сказал шериф, но мне кажется, что полиция проверяла только их бумаги, но не осмотривала сам остров.

— Осматривала, — ответил он, — Иначе и быть не может. На этих засранцев была queja по naval bandidori — морскому разбою. На такую тему копы приезжают всерьез.

— Но они могли что–то не заметить.

— Могли. А ты предполагаешь, что они не заметили какую–то конкретную вещь?

— Жанна верит в вечного доктора Рашера aka графа Дракулу, — иронично пропела Оюю.

— Ничего подобного! – возмутилась канадка, — Но я верю, что дыма без огня не бывает.

— Да, — согласился Снэп, — Для ролевой игры это перебор.

— Кстати, — добавила она, — Вы здорово рисковали. Эти эсэсовцы могли вас застрелить.

— Они, может, и больные на голову, — серьезно сказал он, — но они не суицидники. Мы были вне зоны швартовки к их причалу, а значит — в открытом море.

— Никто бы не узнал, — возразила Жанна.

Снэп отрицательно помотал головой.

— В свободном плавании такое еще возможно, но не у берега. На на наш Моту–Никилоу тоже заходят морские бродяги. Чаще — нормальные канаки, реже — уроды. Но, даже если это уроды из уродов, у нас и мысли не возникает влепить в них пулю, если они в море.

— У нас тоже свой островок, — пояснила Оюю, — Он на омываемом атолле Беверидж, 130 миль к востоку от острова Ниуэ.

— В каком смысле, омываемом? – удивилась канадка.

— В таком, что на приливе, он под водой. Очень выгодно: не надо платить аренду земли.

— Но как вы там живете, если его заливает?

— Платформа на ножках, как тут — объяснил Снэп, — но тут пол–дома на ножках, а у нас — весь. Вокруг только море и такие же платформы, где–то через пол–мили друг от друга.

Он толкнул чашечку кофе к изумленной этим сообщением канадке, и подмигнул ей.

— Такие дела, гло. Au oone aha miti. Наша земля это море.

— Mauru, — поблагодарила Жанна, — А если кто–то швартуется к вашему островку без приглашения, и начинает по нему бродить, вы можете влепить в него пулю?

— Можем, — подтвердила Оюю, — но тогда сразу должны вызвать копов. Это Хартия.

— Значит, — подвела неутешнительный итог канадка, — Если я пришвартуюсь к Такутеа и сделаю хотя бы шаг по берегу, меня могут пристрелить, вызвать копов и умыть руки?

— Верно, — сказал Снэп, — Поэтому ты не должна швартоваться.

— Тогда какого черта мы тут планируем!!!

Оюю хихикнула и толкнула Снэпа плечом.

— Прикинь, она не врубается.

— Ага, — согласился он и тоже хихикнул.

— Хватит издеваться! Объясните по человечески!

— 30–й артикул Хартии, — сказала Оюю, — Нельзя отказывать в помощи на море людям, находящимся в бедствии. Отсюда – грязный репортерский прием, которым кое–кто в Меганезии пользуется, чтобы разнюхивать что–то на частных территориях.

— Предлагаешь мне потерпеть кораблекрушение вблизи Такутеа и добраться вплавь?

— Нет, это дорого и слишком заметно. Я предлагаю тебе выпасть из флайки.

— Что?! – переспросила канадка.

— Выпасть из флайки с малой высоты на низкой скорости, — уточнил Снэп, — ночью это можно сделать незаметно, и так же незаметно выбраться на берег. Но даже если тебя сцапают, то шлепнуть не могут. Ты без плавсредства, без оружия, без признаков какой–либо спецподготовки, короче — типичная жертва опасной ситуации на море.