– Какие свиньи!
– Им приспичило срочно подписать дополнительное соглашение по бонусам за объёмы продаж.
– Подумать только!
– В общем, они вылетают в Россию сегодня. Завтра с самого утра хотят быть у нас в офисе. Вы сможете забрать их утром в отеле?
– Как прикажете, Диана Анатольевна.
– Семипятницкий, а можно не ёрничать? Вы же знаете, мой водитель в ремонте.
– Я же сказал – заберу.
– Ага, вот. я поеду в офис прямо из аэропорта, они меня дождутся. Да, и ещё, они говорили о какой-то коробке. Они положили в контейнер вместе с образцами лишний товар. Вы в курсе?
– Да.
– Организуйте доставку коробки со склада в офис, голландцы хотят заодно вывезти её обратно. Хотя я с трудом себе представляю, как они это сделают. И из-за чего вообще весь сыр-бор.
«Не слишком ли много чести для крысиного яда?» – подумалось мне тогда. Представители поставщика решились на этот незапланированный визит явно из-за коробки, а что уж точно «заодно», для прикрытия – так это соглашение по бонусам, которое можно было согласовать и заочно.
Я ещё раз пробежал глазами письмо. Голландцы настойчиво просили не вскрывать коробку, якобы нужно сохранить тару в целостности. Как же. Интересно, а обратно в Голландию они повезут коробку с собой? Так вот прямо с этой маркировкой сдадут в багаж?
Или вскроют сами и рассуют пакеты по своим чемоданам?
Что же в этой коробке?
Мне захотелось её вскрыть и посмотреть содержимое. Потом можно будет оправдаться тем, что она свалилась с погрузчика и порвалась или придумать что-нибудь ещё. Мысли о коробке так захватили моё сознание, что я решил съездить за ней на склад сам.
Корпорация Холода
Немного расскажу об организации, в которой я работаю, её истории и бизнесе, которым эта организация занимается.
«Холод Плюс» к настоящему времени – это конгломерат региональных дистрибуторских компаний, складских комплексов, транспортно-экспе-диторских предприятий, управляемый из единого центрального офиса. «Холод Плюс» занимается импортом замороженных продуктов со всего земного шара, растаможкой, перевалкой, хранением, поставкой производственным компаниям и дистрибуцией в розничную сеть. Ассортимент или, как еще говорят, линейка продуктов, – шире некуда. От картошки до клубники, от креветок до осьминогов, даже кондитерские изделия и хлеб замораживаются и везутся из-за границы в рефриже
раторных контейнерах и автомобилях. Чтобы вы знали, кусочки свежих фруктов в вашем йогурте привозятся из Китая в температурном режиме минус восемнадцать по Цельсию и размораживаются в России. Чизкейк, который вы заказываете в кафе, привезён замороженным из Австралии и оттаял только в микроволновке перед подачей на ваш столик. «Свежее», «парное» или «охлаждённое» мясо и рыба в супермаркете часто были замороженными год назад где-нибудь в Аргентине и приведены в соответствующую «свежести» кондицию специальной обработкой.
Много лет назад, когда продукты глубокой заморозки были ещё экзотикой, группа предпринимателей, занимавшихся импортом продуктов, гениально прозрела перспективы нарождающегося рынка и вложила все свои силы и средства именно в эту отрасль. С каждым годом объём потребления замороженных продуктов рос, и вместе с ним росли обороты корпорации «Холод Плюс». Теперь, когда замораживается практически всё, когда глубокая заморозка стала основным способом сохранения полезных и питательных свойств пищи, владельцы корпорации пользуются заслуженными плодами своего смелого выбора и всеми преимуществами положения пионера отрасли.
Такая версия в духе еще одной success story вполне подойдёт для любого из глянцевых журналов, рассчитанных на yappi, но читаемых в основном теми же м.с.з., да ещё студентами, для вдохновения и веры в то, что всё у них получится.
И, в принципе, эта история верна. Опущены только некоторые подробности. А дьявол, как известно, скрывается в деталях.
Более полная реконструкция «истории успеха» выглядела бы примерно так.
В самом начале славных, сказочных и романтических девяностых годов коллектив комсомольских работников, занимавших руководящие посты в городском комитете Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодежи, следуя за Коммунистической партией, которая, как гласил слоган в коридоре горкома, была их «рулевой» и уже «рулила» перевод хозяйствования на рельсы рыночной экономики, бесстрашно окунулся в пучину капиталистического предпринимательства.
Этот период называют ещё эпохой «первоначального накопления капитала». Дескать, отсюда все моральные издержки. И перед глазами встают образы золотоискателей, авантюристов, проституток, коммивояжеров и просто отважных ковбоев с Дикого Запада. Но в случае с Россией такая аналогия – не более чем трюк, идеологическая фантазия.
Эпохой первоначального накопления капитала в России и во всём Советском Союзе были годы коллективизации, индустриализации и последующего строительства «развитого социализма». В этот период капитал был накоплен путём нечеловеческой эксплуатации народонаселения и изъятия порой не только прибавочного, но и необходимого продукта, сконцентрирован в управлении бюрократической и партийной машины и подготовлен для будущих хозяев в самом лучшем виде. В девяностые годы накопленный капитал оставалось только поделить. Чем и занялись ковбои красных ковровых дорожек, всадники начальственных столов.
Вернёмся к нашему горкому ВЛКСМ. Под патронажем и при непосредственном участии комсомольских вожаков был создан один из первых коммерческих банков, «Вел Траст». Копить деньги веками или собирать их по тысячам частных вкладчиков, как это делалось в отсталой Европе, не пришлось. Деньги в частный банк были влиты из бюджета города путём нехитрой операции и в обмен на банальную передачу оговоренной части этих средств в руки распорядителей бюджета в обналиченном и овалюченном виде. Старая спайка партийно-комсомольских и административных кадров работала уже в новом качестве.
После либерализации внешнеэкономической деятельности специально созданные под банком структуры занялись импортом. При этом закупка оплачивалась ещё как бы государственными деньгами, закачанными в банк из бюджета, а выручка от реализации товара внутри страны уже совершенно по понятиям становилась личным капиталом устроителей бизнеса.
Поначалу комсомольцы-добровольцы закупали за границей всё подряд и по любым ценам. В те времена даже рядовые переговорщики с российской стороны за месяц службы становились миллионерами, получая от зарубежных контрагентов неофициальные комиссии за заключение сделок по завышенным ценам и на кабальных условиях.
Руководство смотрело на обогащение младших сотрудников сквозь унизанные массивными золотыми перстнями пальцы. Экономический эффект сделок не имел ровно никакого значения. Любые расходы списывались со счетов «Вел Траста». Все доходы шли прямиком в карманы владельцев.
Бизнес группы «Вел Траст» воплотил в земную реальность вековую мечту фермеров всех времен и народов: две половины курицы, затратная и полезная, существовали отдельно, сами по себе. При этом передняя часть курицы, та, которую нужно кормить зерном, оставалась на полном содержании в государственном курятнике, а задняя часть, откладывающая яйца, была приватизирована комсомольскими куроводами.
Но всё хорошее когда-нибудь кончается. Dolche vita банка «Вел Траст» скоропостижно оборвалась в день объявления дефолта российским государством. Помимо финансирования импорта и скупки недвижимости банкиры-комсомольцы увлекались (как оказалось, чересчур) и операциями с ценными бумагами. Этими ценными бумагами были, главным образом, печально знаменитые ГКО – государственные краткосрочные облигации. Суть их была в том, что посредством этого инструмента государство должно было привлекать средства для покрытия постоянного в ту пору дефицита бюджета. В условиях высокой и непредсказуемой инфляции средства привлекались под беспрецедентно высокий процент.
«Вел Траст», как и многие другие банки, приобретал ГКО на кредиты от Центробанка, получаемые по относительно низкой ставке рефинансирования, и затем учитывал их тому же государству уже под высокий процент. Таким образом, государство российское само себе выдавало кредиты, выплачивая за это проценты частным банкам.
