Большинство гвардейцев, завернувшись в плащи, спали вокруг костра. Ларго пристроился между двумя товарищами, надеясь, что их мощные спины согреют его в наступившей ночной прохладе, и провалился в сон.

Ларго проснулся оттого, что ему было холодно. Он открыл глаза – и ничего не увидел. Было то таинственное время суток, когда луна уже не освещает землю призрачным светом, а солнце еще нежится в своих небесных чертогах. Кромешная тьма и тишина царили над спящим лагерем. На месте костров бесшумно плясали алые искорки, изредка где-то в лесу тоскливо кричала какая-то ночная птица. Дрожащий Ларго с трудом поднялся на затекшие ноги и, спотыкаясь, побрел к кострищу. Какое-то время он с надеждой пытался раздуть угольки, но взметнувшееся было пламя тотчас угасало, стоило запыхавшемуся Ларго протянуть к нему руки. Пришлось искать в темноте дрова, натыкаясь на спящих гвардейцев и выслушивая сонные ругательства, не теряющие от этого, впрочем, своей живописности. Наконец, Ларго смог усесться у разгорающегося пламени и со стоном наслаждения ощутил, как бежит тепло по негнущимся рукам и ногам.

Ларго уже начал клевать носом, согревшись у весело трещащего костерка, как вдруг явственно услышал короткий вскрик и плеск воды где-то на краю лагеря. Юноша привстал на месте, тщетно пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте. Невдалеке приподнялся на локте еще кто-то, и толкнул лежащего рядом:

– Эй, Хотан, там кричали, или мне послышалось?

– Почем мне знать, господин офицер, – проворчал Хотан и попытался вновь завернуться в плащ. Офицер увидел Ларго и строго спросил:

– Ты караульный?

– Нет, господин офицер, – ответил Ларго и порадовался за себя. – Но там действительно кричали, я слышал.

Дотошный офицер разбудил недовольно бормочущего что-то Хотана, и они, прихватив факелы, отправились в ту сторону, откуда раздался крик. Воцарившаяся на несколько мгновений тишина была сметена воплем удивления, смешанного с ужасом, и раздавшимся затем шумом борьбы, треском веток и ворвавшимся в уши Ларго визгом, явно не принадлежавшим человеку. Юноша вскочил на ноги, судорожно нашаривая на поясе кинжал, вокруг зашевелились просыпающиеся гвардейцы, послышалось испуганное ржание лошадей.

– Тревога! Первое пехотное отделение, ко мне! – успел еще услышать Ларго перед тем, как хаос поглотил оба лагеря.

Демоны хлынули из леса, казалось, со всех сторон. Они падали с неба и кидались из травы на не успевших приготовиться к бою людей, молча вцепляясь им в горло. Никто не успевал организовать оборону, команды офицеров тонули в общей суматохе, и каждый сопротивлялся, как мог. Со стороны лагеря придворных доносились истошные вопли ужаса – ничего не понимающие вельможи выбегали из своих шатров, становясь легкой добычей ночных тварей. По поляне метались сорвавшиеся с привязи и обезумевшие от страха лошади, увеличивая панику. Выроненный кем-то факел воспламенил легкий палаточный шелк, и взметнувшееся пламя осветило картину гибнущей стоянки.

Ларго не успел испугаться. Вынырнувшее из темноты животное, похожее на лишенного шерсти волка, чья кожа была покрыта отвратительными складками, молча кинулось на юношу. Под тяжестью зверя Ларго потерял равновесие и рухнул на землю. Капая на лицо Ларго слюной и распространяя зловоние из пасти, демон пытался дотянуться до его горла. Одной рукой вцепившись в нижнюю челюсть существа и стараясь задрать его морду вверх, другой Ларго размахнулся и с силой всадил кинжал в бок противника. Зверь вздрогнул и захрипел, его лапы заскребли по куртке Ларго. Юноша столкнул с себя умирающего демона и поднялся на слегка трясущиеся ноги.

То, что происходило вокруг, напоминало Равнины Мертвых, как о них рассказывают в страшных легендах. Остатки лагеря дворян были полностью объяты пожаром, успевшим перекинуться на окрестные деревья, и в неверном багровом свете уцелевшие люди пытались отбиться от медленно сжимающегося кольца тварей. В отличие от обычных животных, демоны совсем не боялись огня, словно не ведали, что это такое, и зачастую, увлеченные преследованием жертвы, влетали прямо в пламя, превращаясь в живой факел.

Сгустившаяся вокруг поля битвы тьма выпустила еще одного демона – огромного как осадная башня. На покрывающих его массивное тело пластинах и торчащем вперед остром роге плясали алые отблески. Чудовище медленно шло по территории лагеря, его крохотные глазки с тупым удивлением взирали по сторонам. Тяжелые ноги равнодушно давили и людей, и демонов, попадавшихся зверю на пути.

Оглушенный стонами раненых и воплями сражающихся Ларго огляделся и заметил, что возле королевской палатки кто-то сумел наладить оборону – вставшие в круг солдаты довольно успешно сдерживали натиск кровожадных бестий. Инстинктивно Ларго понял, что лишь там у него будет шанс уцелеть. Подхватив с земли чей-то меч – свой кинжал он оставил в боку убитой им твари – Ларго начал пробиваться к палатке. Каких-то десять шагов, отделяющих его от цели, показались Ларго длиннее всей его жизни. Свалив крылатого демона, кинувшегося на него сверху, Ларго сделал еще один шаг – и полетел в траву, споткнувшись о натягивающую палатку веревку. В тот же миг что-то тяжелое прижало его к земле, и куртка затрещала под острыми когтями.

Пытаясь повернуться и чувствуя свою полную беспомощность, Ларго уже приготовился к неизбежной встрече с Нергалом – но тут тяжесть, давящая на его плечи, исчезла, и чей-то голос буркнул:

– Чего лежишь, раз живой!

Ларго не заставил себя упрашивать и быстро вскочил, едва не налетев на Конана с обнаженным мечом. У его ног, дергая лапами, издыхал напавший на юношу зверь.

Ларго выплюнул набившуюся в рот траву и сказал:

– Спасибо, Ваше Величество.

– Под ноги смотреть надо, – ответил король и отвернулся, ловя на лезвие меча прыгнувшего демона.

Удар меча… Еще один… Тварь с перерубленными лапами, визжа, кубарем катится по земле. Короткий взгляд по сторонам – не нужна ли помощь… Меч вверх – и крылатый демон напарывается на сталь. Еще надо успеть достать вон ту бестию – она сейчас прыгнет на незащищенную спину соседа. Удар… Рискованный поворот на скользкой от крови траве. Еще удар…

Ларго казалось, что он стоит здесь уже двадцать лет, отовсюду лезут эти Сетовы отродья, а он отбивается, отбивается, отбивается… Пот заливает глаза, и некогда даже провести рукой по лбу. Куртка вся в крови – то ли демонов, то ли его собственной. Ларго захлебывался воздухом, который никак не мог насытить рвущиеся от напряжения легкие. Иногда он переставал чувствовать свои руки, и юношу охватывал панический ужас, что сейчас он больше не сможет поднять меч, и твари вцепятся в его беззащитное горло. Но меч упрямо вздымался снова и снова, и Ларго с удивлением отмечал, что еще жив.

Король Конан сражался рядом. Вокруг падали раненые и убитые солдаты – а он продолжал разить своим огромным мечом, и демоны были не в силах совладать с ним. Ларго начинало казаться, что правитель Аквилонии создан из чего угодно, но только не из человеческой плоти. Похоже было, что Конан не ведает ни страха, ни усталости. Молниеносная реакция киммерийца не раз спасала его товарищей – Ларго уже был обязан жизнью своему королю по крайней мере трижды.

Ларго не знал, сколько прошло времени, когда он вдруг ощутил, что натиск демонов пошел на убыль. Нападали они как-то вяло, и количество их явно уменьшилось. На разгоряченное лицо Ларго упала капля дождя, он поднял голову – и с усталым удивлением отметил, что ночь кончилась. Жиденький свет просачивался сквозь деревья, постепенно вырисовывая окружающие предметы. Ларго равнодушно ткнул мечом кожистого волка – и тот поспешил убраться, отказавшись от продолжения схватки. Юноша вновь поднял оружие – но почему-то никто не нападал. Тишина, кажущаяся нереальной после недавней битвы, буквально навалилась на Ларго. Уютно шуршал по листьям мелкий дождик, звенел ручей, где-то шипели, угасая, угли – и робко посвистывала какая-то одинокая пичуга, радующаяся началу дня.