Как и рассчитывал Симус, войско с нетерпением ожидало ответа своего вожака. Он не сомневался, что их бесстрашный вождь ответит пришельцу. Нат попал в ловушку.

— Убей его! — крикнул Попила.

— Именно это я и собираюсь сделать, — Толстяк тяжело слез с жеребца, сбросил плащ, отобрал щит у одного из телохранителей, примерил тяжесть невероятно огромной секиры, и бодро направился к Симусу.

— Быстро расскажи о его слабых сторонах, — попросил О’Нейл у своей жены.

— Он уязвим в тот момент, когда поднимает секиру для смертельного удара. Он толстый, поэтому неповоротливый. Думаю, что несколько лет он не участвовал в поединках. Он очень опасный противник, а ты ранен и истощен.

У этой женщины совсем нет нервов.

— Тогда я превосхожу его численностью.

— Симус…

— Да? — Он подкинул в руке копье и ждал слов любви.

— Что нам делать, если тебя убьют?

— Бежать, как от дьявола.

— Как ты думаешь, они сдержат слово, если ты победишь?

— Возможно, нет.

— Сгруппироваться за мной, — скомандовала она отряду. — Будьте готовы немедленно выполнять мои команды. — Потом шепотом: — Будь осторожен, Симус.

Как она похожа на Кардину.

— Ага, толстый боров, — начал он перебранку, — удивляюсь, как ты удерживаешь такую секиру?

— Сейчас я тебе покажу, как, — он поднял секиру над головой, мощно и умело взмахнул ею.

Симус быстро нырнул вниз. Нат действительно блестяще владел оружием.

— Подбери свое толстое брюхо, а то ты сам себя поранишь, если будешь размахивать этой штукой, как пьяная бабка ночной вазой.

Стратегия Симуса, если можно так назвать его действия, состояла в том, чтобы уворачиваться от ударов противника и измотать этого тяжеловеса. И когда Нат зазевается или потеряет бдительность — нанести молниеносный удар, подобный тому, которым Мариетта ранила саблезубого тигра.

Топчась, как разъяренный слон, Нат замахнулся снова. Его секира просвистела так близко около уха Симуса, что тот уже был уверен, что лишился его.

— Ага, бабкин горшок стал тяжеловат, не так ли?

Кое-кто из охраны императора прыснул от смеха. Обезумев от ярости, Нат замахнулся снова, как дикий зверь. На этот раз таранец был стремительнее, он уклонился и отступил назад.

— Землетрясение, землетрясение! — закричал он, когда Нат грохнулся на землю. Он стремительно замахнулся и метнул копье в противника.

И промахнулся. Совсем. Его копье вошло в мягкую землю, и он не мог его вытащить.

Я слишком устал от бессонных ночей и ослаблен. Промахнуться было почти невозможно.

В первый раз за время поединка Симусу стало страшно.

Нат взгромоздился на ноги и замахнулся секирой на ногу О’Нейла. У таранца были две возможности: или все-таки вытащить копье, или спасти ногу. Он выбрал второе.

Но теперь он был безоружен, и Нат с торжеством в черных диких глазах наступал на него. Измотанный Симус гадал, что будет дальше, он почти задыхался. Краешком глаза он взглянул на жену. Она спокойно и непримиримо ждала.

Святой дух, она уверена, что я бессмертен!

Теперь Симус отступал к реке, увлекая за собой медлительного, ярко разодетого соперника, гадая, что тот станет делать, когда они оба достигнут берега.

В конце концов О’Нейл оказался зажатым между кромкой воды и смертельно опасной секирой. Он попытался рвануться хоть в каком-то направлении, словно собираясь вернуться за своим копьем. Нат же, осознавая свое превосходство и небрежно размахивая чудовищно длинным оружием, отрезал ему все возможные пути.

— Вот ты и попался, жирный окорок, — издевался Симус, — Иди-ка поближе, а то твои люди сочтут тебя трусом.

С омерзительным воплем Нат атаковал его, он занес секиру над головой Симуса. Страшное оружие стремительно опускалось вниз. Блокируя нападение, Симус в прыжке ударил по коленям противника.

Штрафной удар с пятнадцати ярдов за необоснованную грубость, — подумал он, когда Нат перевернулся через него и рухнул в воду.

На этот раз смеялась вся императорская гвардия. Стоя по колено в воде и без ума от ярости, Нат искал свою секиру и не мог ее найти, потому что она осталась лежать на берегу. Толстяк, неуклюже торопясь, попытался схватить ее.

— Я не хочу убивать тебя, — проговорил Симус, стараясь поднять невероятно тяжелую секиру. — Предлагаю тебе мир.

Нат, изловчившись, ухватился за свое оружие. Симус пихнул лезвие ему навстречу, ранив его жирную ногу. Противник упал на колено, все еще сжимая руками секиру. Кровь хлынула у него из раны на мягкий и мокрый песок. Невероятным усилием злодей вырвал секиру из рук Симуса. Симус же отбежал за своим копьем и снова направился к реке.

— Я не хочу тебя убивать, — повторил он, поднимая копье.

— Зато я хочу убить тебя! — проревел Нат. И, несмотря на бьющую ключом из артерии кровь, он поднялся на обе ноги, сделал выпад и, швырнув секиру в сторону Симуса, рухнул на землю, скорчился, как раненый тигр, и замер. Навсегда.

Секира плашмя ударила Симуса в голову. Он упал на землю, но мгновенно поднялся. Он выиграл поединок. Означало ли это что-нибудь для Попилы? Конечно, нет. Почему Симус подумал об этом?

— Убейте его теперь! — вопил сумасшедший.

Охранники колебались.

— Я приказываю убить его!

Всадники спешились и начали приближаться к победителю. Это был конец. Он почувствовал нестерпимо острое желание обнять Мариетту, но теперь было уже слишком поздно. Он бросил последний взгляд на крест. Как же долог путь из Иерусалима.

Старший из отряда был всего в нескольких ярдах. Его палаш зловеще нацеливался таранцу в сердце. В это мгновение Симус Финбар О’Нейл услышал мощный гул, приближающийся со стороны Реки. Этот мощный непереносимый рев привел в оторопь всех нападающих. Для Симуса же милее этого звука ничего не могло быть — это был рев реактивных двигателей.

Лошади и чудовища, обезумев, понеслись прочь. В нескольких шагах от Симуса стоял Попила.

Финальный взрывоподобный рев заставил землю содрогнуться, облако газов на мгновение скрыло стоящих мужчин. Когда дым рассеялся, между ними оказалась стройная женщина с длинными черными волосами, развевающимися на ветру, как знамя. Она была одета в блистающую на солнце темно-красную мантию, отделанную горностаем, и держала в руках тонкий золотой жезл с крестом Святой Бригиды на конце.

— Кто ты? — выкрикнул ошеломленный Попила. Он поднял ружье, намереваясь выстрелить в Настоятельницу. Она же направила в его сторону крест, молния сорвалась с него и выбила оружие из рук сумасшедшего.

Это был сымитированный ментальными способностями Кардины огонь. Но эффект от него был потрясающий. Туземцы бросились кто куда, многие, ополоумев, кидались в воду. Часть императорской охраны уже ретировалась на планетолетах.

— Я, — провозгласило видение, — Леди Дейдра Фитцджеральд, графиня Кук, архиепископ Чикаго-Нова, Командор Флота с Тары, Капитан-Настоятельница корабля паломников «Иона», Жрица-Кардинал Святой Римской церкви Святого Клемента. Могу я поинтересоваться, благородный сэр, кто вы?

С бедняги Попилы этого было достаточно. Он развернул коня и галопом помчался прочь. Испуганное животное оступилось на самом краю воды и сбросила седока в Реку — прямо на пути взлетающего планетолета. Сумасшедший ушел под воду без единого крика, исчезнув в окрасившейся в красный цвет пене. На поверхности он больше не появился.

Кардина подняла свой жезл еще выше. Крест Святой Бригады засиял как солнце. Вызванное ее психическими способностями сияние было так же реально, — оно разливалось вокруг — в сторону городских стен, над поверхностью Реки, над бегущей армией Ната, озарило берег острова, простиралось над убранными полями, отражаясь от далеких снежных вершин.

Это было настоящее шоу.

Река кишела барахтающимися телами. К счастью, дикари, похоже, умели держаться на воде.

Чтобы усилить эффект, Леди Дейдра подняла крест еще выше. На долю секунды воцарилась космическая чернота. Небо стало чернильно-черным, и весь мир содрогнулся от грома.