Тимур надел куртку и вышел на улицу. Огляделся. Его машина «Вольво» была на штрафной, откуда ее нужно было давно забрать. Ее увез эвакуатор за стоянку в неположенном месте, но Караев не возражал. Более того, он сам был инциатором вызова «эвакуатора», понимая, что в противном случае его машину могут сжечь или взорвать.

Он прошел два квартала, проверяя, нет ли за ним наблюдения. Ничего не обнаружил. Тогда он поднял руку, остановил машину и попросил отвезти его на Сретенку, где была квартира Натальи Слепцовой. Они с мужем жили на Большой Полянке, но это была квартира самого Павла, и Наталья боялась возвращаться туда одна. Ей было слишком тяжело снова оказаться в квартире, где каждая вещь напоминала ей исчезнувшего супруга. Караев подумал, что подобная смерть самая страшная. Когда родственники все время надеются найти своего близкого, гадая в страшных догадках, что именно с ним могло произойти, и оставляя в душе некую надежду на его фантастическое возвращение.

Выйдя из машины, он расплатился. Затем вошел в подъезд дома и поднялся на третий этаж, где раньше жила Наташа. Она была второй супругой Павла, и у обоих были уже взрослые дети. Он позвонил в дверь, ожидая, что ему откроет либо сама Наталья, либо ее дочь. Но дверь открыла незнакомая женщина. У нее были необыкновенные глаза. Красивые, миндалевидные, какие обычно бывают у азиатских красавиц. Высокие скулы, прямой ровный нос, тонкие губы. Женщина была чуть выше среднего роста, подтянутая, стройная. На вид ей было лет сорок. Или чуть меньше. Волосы стянуты в пучок. Абсолютно точно, что он никогда ее не видел. Иначе бы запомнил это необычное лицо.

– Добрый вечер, – поздоровался Тимур.

– Здравствуйте. – Она внимательно осмотрела его и, кажется, осталась довольна увиденным. – Вы к кому?

– Мне нужна Наташа Слепцова, – сказал Караев, – я друг ее мужа.

– Вы, наверно, Тимур, – поняла женщина, – входите. Она мне о вас много рассказывала.

Она посторонилась, пропуская гостя в квартиру. На ней было темное платье, которое выгодно оттеняло ее стройную фигуру. Он подумал, что никогда раньше не видел такой красивой женщины. У нее была длинная шея, какая бывает обычно у балерин, и стройные ноги. Возможно, что она раньше действительно занималась балетом. Но почему он не видел раньше этой женщины в доме Слепцовых?

Он прошел в комнату, где в кресле сидела Наталья. За несколько дней после исчезновения мужа она постарела на несколько лет, превратившись в пожилую женщину с потухшим взглядом. Увидев Караева, она приветливо ему кивнула:

– Здравствуй, Тимур, проходи и садись на диван. Я попрошу Элину приготовить нам кофе.

– Вас зовут Элина? – спросил он, обращаясь к женщине.

– Да, – кивнула она, выходя на кухню.

– Это моя подруга, – пояснила Наталья, – она приехала из Санкт-Петербурга. Вернее, переехала. У нее там остались муж и уже взрослый сын. Ему почти двадцать. Можешь себе представить? А она бросила все и переехала сюда, чтобы заниматься делами своей фирмы. Вот такая безумная женщина. Решила поднимать свой московский филиал, как она говорит.

– Кто она по специальности? – заинтересовался Караев.

– Дизайнер, – пояснила Наталья, – она прекрасно говорит на нескольких языках, большая умница, несколько лет прожила в Италии. Муж у нее специалист по итальянской живописи. Работал во Флоренции, и они там жили.

Элина внесла поднос с тремя чашками кофе. Расставила их на столике. Спросила, обращаясь к гостю:

– Вам с молоком?

– Нет, спасибо. – Он взял чашку кофе.

– У тебя нет никаких известий? – спросила Наташа.

– Н-нет. – Он чуть замешкался с ответом и уловил быстрый и внимательный взгляд Элины.

– Не знаю, что мне делать, – растерянно сказала Наташа, – я уже и в милицию заявление послала, и в прокуратуру. Ничего нет. Никто не знает, куда он мог пропасть.

Он угрюмо молчал. Лгать не хотелось, а сказать правду было невозможно. И вообще, он не представлял, как нужно себя вести. Теперь он знал правду. Но знание правды было слишком тяжким испытанием. Как вообще вести себя в подобных случаях? Видеть, как вдова сходит с ума, и скрывать правду. Или сказать ей правду, чтобы она действительно сошла с ума?

– Я доставляю тебе столько проблем, – вздохнула Наташа, – ты, наверно, уже сам не рад, что с нами связался.

– Не говори глупостей. – Он подумал, что раньше ему было легче. Когда он ничего не знал.

Тягостный разговор продолжался минут двадцать. Потом появилась Маша, дочь Наташи, вместе со своим мужем. Они внесли некоторое оживление в эту тяжелую атмосферу недомолвок и страха. Караев взглянул на часы, решив, что пора прощаться. Следом поднялась и Элина.

– Тимур, ты сможешь отвезти мою подругу? – спросила Наташа.

– Конечно, – кивнул он. Наталье не обязательно знать, что он без машины. Элина пошла к вешалке, надела на себя легкий светлый плащ.

Они попрощались и вышли из дома. Когда они уже спустились, Тимур виновато развел руками:

– У меня автомобиль на штрафной стоянке. Я не хотел огорчать Наташу, его увезли, когда он стоял у их дома на Большой Полянке.

– Я понимаю, – кивнула Элина, – ничего страшного. Если хотите, мы можем пройтись. Здесь недалеко. Я ведь на самом деле москвичка. Родилась и выросла в Москве. И только потом переехала в Санкт-Петербург. Хотя в Северной столице мне нравилось даже больше, чем в родном городе.

– Но вы все-таки вернулись в Москву.

– Вернулась. Но здесь целый клубок причин. И экономических, и личных.

Они вышли на улицу. Дождь прекратился, и воздух стал гораздо чище. Несмотря на десятый час вечера, было довольно светло.

– У вас необычное имя, – сказал Тимур.

– Ничего необычного. У меня мама гречанка, а папа украинец. Она и решили меня так назвать в честь какой-то греческой актрисы, которую оба любили. Я даже не могу точно выговорить ее фамилию.

– Зато имя красивое. И редкое.

– У вас тоже, – улыбнулась она, – я думала, что так уже не называют ребят. Хотя вас назвали, наверно, так лет сорок или сорок пять назад.

– Не нужно мне льстить, – усмехнулся Караев, – меня так назвали ровно пятьдесят шесть лет назад. Я уже давно на пенсии.

– Вы хорошо выглядите, – возразила она, – но все равно странно. Наташа говорила, что вы из Баку. А почему вас назвали Тимуром?

– На Востоке и юге это распространенное имя, – пояснил Караев, – мальчиков обычно называют в честь великих полководцев или великих поэтов. Есть Чингизы и Тимуры в честь двух довольно жестоких завоевателей. Считается, что с их именами мальчикам передается и их жизненная сила.

– Я думала, что вас назвали в честь героя книги «Тимур и его команда», – улыбнулась женщина. – Тогда вышла книга Гайдара, и многие именно так называли своих мальчиков.

– Возможно, – согласился Караев. – У меня бабушка по отцу была еврейкой, и она назвала своего сына Аркадием в честь своего дедушки. Поэтому во мне намешано много разных кровей. Что касается имени… В начале шестидесятых появились десятки тысяч Юриев в честь Юрия Гагарина. Наверно, сейчас в мире есть много мальчиков с именем Гарри, по имени главного героя книг Джоанны Роулинг.

Она взглянула на него:

– У вас есть маленькие дети? Или внуки?

– Нет. У меня взрослый сын. Ему уже двадцать семь.

– Тогда откуда такое знание детской литературы? Насколько я знаю, ваши прежние интересы лежали совсем в другой плоскости. Вы ведь работали в КГБ?

– Последние годы эта организация называлась ФСБ. Но я читал книги про Гарри Поттера на английском. Первые три книги. Мне стало интересно, почему эти книги читает весь мир. И, находясь в Греции, я купил книги на английском языке, чтобы их прочесть.

– Прочли?

– Да. И мне понравилось. Она пишет для детей и с учетом детской психологии. Очень неплохо.

– Вы первый человек, который признается, что читает такого рода литературу. Обычно считается хорошим тоном морщиться при упоминании разной фантастики, детективов, женских романов.