– Это весьма похвально, – отозвалась я, – а в чем же план?
– План – в том, что я хочу родить ребенка от другого мужчины, с которым встречаюсь, но мужу об этом не говорить.
– А чего же вы от меня хотите? – спросила я.
– Как чего? Какая вы непонятливая! Психологической поддержки, – ответила моя клиентка.
Я не люблю читать морали. Я не люблю объяснять своим клиентам, что «все тайное становится явным», что для того чтобы изменять мужу, не нужно благословение психолога, и что мужчины вправе знать, являются ли они отцами детей, которых родили их жены.
Но как сказать все это несчастной женщине? Матери тяжелобольного ребенка?
– Как зовут вашего сынишку? – спросила я.
– Петенька, – тихо ответила мать.
– Сколько ему лет?
– Уже четыре годика.
– Вам очень тяжело с ним? – очень тихо спросила я.
– Ничего, я уже привыкла, – не глядя на меня, ответила Лариса. – Но я очень хочу родить здорового ребенка. Думать больше не могу ни о чем. А рожать от мужа боюсь. Понимаете, сейчас, когда у меня есть Евгений, это довольно просто. Но у меня не всегда есть под рукой любовник, – грубым голосом добавила она последнюю фразу.
– Поговорите с мужем о возможностях родить здорового ребенка, – предложила я, – послушайте его точку зрения.
– Да какой же вы психолог! – рассердилась моя клиентка. – Ну, какой мужик на это согласится?
– Но можно сделать искусственное оплодотворение, – предположила я. – Может быть, на это ваш муж согласится? Это для мужчины, наверное, морально легче пережить, чем вашу измену. Вы хоть поинтересуйтесь его точкой зрения!
– Нечего его и спрашивать, – ответила Лариса гневно. – Мужчины – как дети. И вообще, меньше знает, крепче спит.
– Вы его не уважаете? – спросила я на всякий случай.
Лариса встала и быстро пошла к выходу…
Лариса заметила, что Евгений немного тяготится их отношениями, и решила действовать быстро. Ей и самой уже поднадоели их однообразные свидания. Все было уже рассказано, да и страсти пошли на убыль. Но Лариса изображала сильные чувства, клялась в любви и льстила мужскому самолюбию Евгения без зазрения совести. Ей было необходимо убедиться в том, что она беременна, и Лариса тянула время, как могла. Наивный Женька не мог грубо бросить безумно влюбленную в него женщину…
Но супруга Евгения не дремала. Она стала контролировать каждый его шаг, а затем устроила пару диких скандалов. Женька решил расстаться с Ларисой.
Он объявил ей об этом по телефону, так как уже не мог отлучаться из дома безнаказанно.
Евгений сказал, что первая любовь, конечно, штука серьезная, но она уже прошла. Он еще что-то мямлил про друзей, но Лариса не стала его слушать: дело было сделано.
Через два месяца Лариса снова пришла и села в кресло передо мной.
– Помогите мне. Мне больше не к кому обратиться.
Я сразу поняла, что она беременна.
– Вы сделали то, что собирались? – спросила я.
Женщина посмотрела на меня умоляюще.
– Вы меня осуждаете? – спросила она.
– Я помогу вам, чем только смогу, – невольно сказала я, глядя на ее несчастное лицо.
– Мне плохо и страшно, – сказала Лариса, – но я должна это выдержать. А я не выдерживаю. Не знаю, что говорить мужу, что врачу. Не сплю, всего боюсь. Боюсь сорваться и сказать мужу правду. Боюсь, что если он узнает правду, то уйдет от меня. Что я тогда буду делать одна с больным ребенком? Нет, уже с двумя детьми? А вдруг второй ребенок тоже родится больным?
Лариса заплакала. Я поняла, что она не оставила мне выбора. Волей-неволей я становилась участником этих драматических событий.
– Давайте, Лариса, сначала вы у меня немного подремлете, – предложила я, – отдохнете. У меня есть терапевтический сеанс «Счастливое сновидение». Вы знаете, что несчастные люди никогда не видят счастливых снов? Они им просто не снятся. А вы прямо сейчас увидите во сне много-много символов счастья, которые будут сулить вам наяву здоровье, удачу, любовь, добро. Хотите?
– Очень, – прошептала Лариса. – Я как раз тот несчастный человек, которому никогда-никогда не снится счастливых снов. И я страшно устала.
Я сказала Ларисе, что если она решила родить здорового ребенка, то должна успокоиться и сосредоточиться на своем здоровье и душевном равновесии. И больше пока ни о чем не думать. Ни об отношениях с мужем, ни, тем более, о Евгении.
Я дала ей задание сшить красивое платье «для беременных». Но сначала выбрать цвет, ткань и придумать фасон, которые мы будем обсуждать вместе на следующей встрече. Мне пришлось согласиться на встречу с ее мужем Василием.
Василий произвел на меня хорошее впечатление. Он выглядел спокойным, уравновешенным человеком, а ведь ему тоже было нелегко. Жена сообщила ему о том, что беременна и что не собирается делать аборт. Василий видел, что она страдает, но объяснял это по-своему. Он и сам очень боялся того, что второй ребенок родится больным. Василий был растерян и напуган. Лариса отказывалась обсуждать с ним любые вопросы, связанные с беременностью. Она отказывалась также идти с Василием к врачу.
Василий сказал, что рад тому, что с Ларисой будет работать психолог.
Я попросила его набраться терпения. Объяснила, что Ларисе сейчас очень трудно, что ее не стоит ни о чем расспрашивать, что она должна успокоиться. Сказала, что все женщины, имеющие больных детей, особо нервничают во время последующей беременности.
Я не сказала Василию ни слова неправды, но и всей правды я ему сказать не могла.
– В конце концов, я не знаю, от кого беременна эта женщина, – рассуждала я сама с собой. – Для меня она просто беременная женщина, у которой уже есть тяжело больной ребенок и которая находится сейчас в таком состоянии, что я не могу ее бросить…
Мы регулярно встречались с Ларисой до самых родов. Она полюбила сеансы «Счастливых сновидений», и я дала ей домой кассету с записью «снов».
Мы много беседовали, скроили ей два красивых широких платья, которые Лариса потом сшила дома.
Однажды утром мне позвонил Василий и сказал, что Лариса родила девочку. Здоровую. Почему-то мне показалось, что в голосе Василия не было достаточно радости для столь замечательного события. «Переволновался», – решила я.
Потом позвонила Лариса. Она была счастлива по-настоящему! Она сказала, что роды прошли хорошо, и девчушка – просто чудо! А самое главное – она здорова!!!
К Евгению на работу устроился бывший одноклассник – Павел Белов. В первый же день приятели пошли вместе обедать. Обменивались сведениями о бывших учениках родной школы.
– А ты знаешь, какое у Лариски Сысоевой несчастье? – спросил Павел Евгения.
– Нет, – испугался тот. – А что случилось?
– Да это уже старая история, – сказал Павел. – Она родила какого-то очень больного ребенка, он практически не развивался: не говорил, не ходил. Ему сейчас лет пять. Но недавно она родила второго ребенка, абсолютно здорового, девочку, кажется. Мне Людка Родина рассказывала, она Лариску видела недавно.
Евгению стало не по себе. Лариса клялась ему в любви, говорила, что он единственный мужчина в ее жизни, а сама вдруг родила от мужа, едва расставшись с Евгением. Не поймешь этих женщин! И почему она никогда не говорила ему, что у нее такой больной ребенок?
А вдруг… Евгений гнал от себя эту неприятную мысль, но она все же четко осела в его сознании. А вдруг Лариса родила ребенка от него, Евгения? А вдруг ребенок тоже неполноценный? Может, у Сысоевой что-то там не так в организме, и она не может иметь здоровых детей? А вдруг ее муж бросил, узнав о ее связи с Женькой? Ой, а если его супруга узнает об этом? Ой, а если Лариска подаст на алименты? Докажет Женькино отцовство и подаст на алименты?!
