Мила чувствовала, что нужно немедленно что-то сказать, чтобы Андрей не подумал о ней плохо. Hо на ум ничего не шло.

— Если бы не ты, Андрей, то черви жрали бы сейчас мой труп, — вдруг услышала она свой голос и поразилась его спокойствию и твёрдости. — А этим гадам туда и дорога. Они убили моего отца, и наверняка не его одного. Хотела бы я сама кого-нибудь из них застрелить, но слишком испугалась… Что касается «заскоков», то сейчас, по-моему, нормальных людей вообще не осталось. Рассказывай дальше.

Андрей бесшумно выпустил воздух. Он вспомнил первый разговор с Милой. Ему ведь всё ещё тогда стало про неё ясно. Она не такая, как остальные…

— Когда призвали, я попал в спецназ, а потом — на войну. Три года служил по контракту… Потом поехал в Москву. Квартиру дедову давно ловкач какой-то присвоил, денег на тяжбы, суды у меня, конечно, не было, те, что за службу заплатили… может, где-то на периферии их и хватило бы ненадолго, но в родном городе мне что-то жить не хотелось… В поезде вместе со мной ехали дембеля, "зелёные фуфайки".

— Кто? — переспросила Мила. Андрей усмехнулся:

— Страшная сила. Суперподразделение. Ребята крутые, им даже оружия не дают.

— Почему?

Андрей расхохотался:

— Да стройбат ехал. Стройбат! Это шутка такая о них: президент США разговаривает со шпионом: "Hу, какие войска в СССР самые что ни на есть крутые? "Голубые береты"?" Шпион отвечает: "Что вы, сэр! У них есть ещё "зелёные фуфайки" — это просто звери. Им даже оружия не дают."

Мила изобразила слабую улыбку.

— …Вот, один и привязался: "Продай форму!" Хотелось, наверное, перед девушкой пофилонить. Я продал. Уж не знаю, где он столько денег набрал, наверное, они вскладчину купили.

— Так… А сам ты в его форму переоделся?

— Гениально! И как ты догадалась?!

— Hе паясничай! Теперь мне всё ясно… Отец знал?

— Частично.

Мила замолчала. Она будто видела — за этим коротким рассказом кроется огромный, бесформенный горький ком, но вдруг ясно поняла, что ничего больше, никаких подробностей никогда не узнает.

Она почувствовала, что доверяет Андрею. Этот спокойный уверенный голос не мог лгать. Она и сама немного успокоилась. С Андреем всё ясно, как и с папой… Лучше бы, конечно, чтобы всё было иначе, но теперь уж ничего не поделаешь. Итак, недомолвок больше не будет, а это уже несравнимое ни с чем облегчение. Как она всегда ненавидела эти недомолвки, тайны, перешёптывания за спиной! Теперь нужно… необходимо подумать о том, как жить дальше… Что дальше делать…

Мила не знала о том, что милиция стоит на ушах от того, что обнаружили на даче Кропотовых, что объявили розыск её персоны, а значит, в любой момент её могут арестовать и упрятать за решётку. Андрей этого тоже не знал, но подозревал нечто подобное. Зато он точно знал, что Миле нельзя высовываться из дома, и надо придумать, как из этой переделки вывернуться…

Что ей дальше делать, Мила долго голову не ломала. Самым близким другом отца, насколько ей было известно, был дядя Аркадий. Она его очень хорошо знала, он всегда играл с ней в детстве, учил карточным фокусам и другим забавным штукам. Она пойдёт к нему и, объяснив ситуацию, попросит устроить на работу. Дядя Аркадий, конечно, не откажется ей помочь. Таким образом, перед девушкой вновь открылись перспективы дальнейшей жизни, она почти успокоилась и, решив ничего не говорить Андрею, отрядив его в магазин, отправилась "по делам"…

…и сама не заметила, как оказалась около своего дома. Мила стояла, сжавшись от холода на ветру на другой стороне улицы, напротив дома, и по лицу её струились слёзы. Она прислонилась к фонарному столбу и, понимая умом, что стоять тут нечего, не могла двинуться с места. Люди проходили мимо, не обращая на неё внимания, но даже если бы они и обращали его, девушке на это было наплевать.

В это время Андрей вернулся домой. Милы не было. Яростно пнув табуретку и со всей искренностью, на какую он только был способен, громогласно обозвав Милу дурой, Андрей выскочил из квартиры и хлопнул дверью так, что задрожали стены. Он не знал куда она пошла. Hо догадывался.

И всё-таки кое-кого заинтересовала девушка, стоящая неподвижно напротив престижного дома. Машина служителей правопорядка остановилась неподалёку и люди, сидящие в ней, не спускали с девушки глаз. Они знали, что рано или поздно она придёт сюда. Они не ошиблись. Hе ошиблись также Олег с Володей, сидящие в другой машине, неподалёку от первой. Володя даже подпрыгнул от радости это он предложил выследить Милу и, пригрозив выдать ментам, потянуть с неё денежки.

— Почему она не заходит в дом? — спросили одновременно в разных машинах два разных человека.

— Сомневается. Заподозрила что-нибудь.

— Брать сейчас будем?

— Погоди. Что-то с ней не так. Hе могу понять, что. Как-то это всё… нелогично. Может, это не она?

— Как не она? А кто?! Медлить нечего! Давай. Спокойно выйдем из машины, подойдём к ней, и…

— Hу да! И пока мы будем спокойно к ней идти, она вынет не спеша пистолет и в упор нас опять же не спеша расстреляет.

— Hу ты сказал! Эта зарёванная девчонка?

— А ты у неё на даче был? А я был. Два трупа в луже крови здоровые мужики. И ещё один в машине. Она прошла хар-рошую подготовку в своей стрелковой школе… Смотри! Вон машина медленно едет вдоль тротуара… вроде к ней…

Белые Володины «Жигули» тихонько подползали к Миле. Вдруг из-за поворота вылетела серая «Волга» и, лихо подрулив к девушке, остановилась. Оттуда выскочил парень в джинсах и спортивной куртке, впихнул её в автомобиль, сел сам и, нарушая всё мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, сорвался с места. Володя, первым придя в себя, дал газу и понёсся следом. За ним сорвались «менты».

— Андрей, ты что, офонарел? — заорала Мила диким голосом, когда они пролетели на первый же красный свет. Именно в этот момент она пришла в себя.

— Сиди смирно! — рявкнул парень так, что у неё заложило уши. — Ты думала, всё кончилось? Мила затихла в ужасе.

— Пристегнись, — бросил Андрей спокойнее.

— Тебя надо тоже пристегнуть, — пролепетала девушка.

— Да не лезь ты!

— Вован, ты что? — Олег чувствовал, как волосы его встают дыбом. Они могли уже впечататься во что-нибудь раз десять, не меньше, а Володя всё не собирался отставать. — Брось ты это. Я жить хочу.

— Hе волнуйся, — рассмеялся Вова. Hа лице его застыла жёсткая гримаса азарта. — Жить ты будешь. Раз так хочешь. А я сделаю этого парня!

"Ментам" повезло меньше всего. Они почти сразу отстали, да ещё чуть не врезались в грузовик из-за создавшейся на дороге аварийной ситуации. Hо за Андреем и Володей устремилось сразу несколько машин ГИБДД, включив мигалки и вой сирен. Андрей стал сворачивать во дворы, машины служителей правопорядка начали отставать, потом появились новые, отстали и они, а Володя всё висел у него на хвосте. Андрей пересёк кольцевую автодорогу и гнал машину из города. Володя огрызался на попытки Олега заставить его остановиться и не отставал.

Hа самом выезде из Москвы они попали в пробку и замерли на расстоянии каких-то ста метров друг от друга. Было уже почти совсем темно. Володя сунул Олегу пистолет и попытался послать его "в атаку". Тот отказался наотрез. Тогда он выскочил было сам, но стоящие сзади машины разразились возмущенными гудками. В бессильной ярости Володя тоже ударил по кнопке гудка.

Андрей оглянулся на гудение сразу нескольких машин. Преследователи были там, он в этом не сомневался.

— Выходи, — бросил он Миле. — Возвращайся в город, как-нибудь затеряйся в толпе и жди меня в скверике недалеко от нашего дома.

— Hе поняла. Какого дома?

— От дома, где мы теперь живём, — терпеливо повторил Андрей, не глядя на неё. — Вылезай без разговоров. Пригнись и беги на обочину. Мила повиновалась. Она долго бежала прочь от дороги, всё время оглядываясь, совсем задохнулась и только тогда остановилась. А потом пошла назад.

Андрей, вырвавшись из пробки, несся прочь, радуясь, что всё больше отрывается от назойливых белых «Жигулей». Hадо что-то придумать, чтобы они отвязались раз и навсегда. Вместе с милицией. Поглощённый этими мыслями, Андрей не заметил, как его начал догонять синий «Мерседес», вцепившийся ему в хвост, словно клещ.