Пенна я также не видела, мальчишка старался не попадаться мне на глаза. Мне неприятен был даже его вид — сильный, здоровый, живущий у меня, как у себя дома, сын Джейка и другой женщины, которая смогла сделать то, что мне не удалось.

Линнет беспокоилась обо мне.

«Мама, ты здорова?» — постоянно спрашивала она. Порой она заставляла меня прилечь и сидела рядом.

А в доме продолжали происходить странные вещи. Как-то раз, когда Джейк был в отлучке, я проснулась ночью и увидела в комнате фигуру. Неясную фигуру в сером. Она стояла у двери. Я не могла разглядеть лица, закрытого покрывалом.

Я закричала, и в комнату сбежалась прислуга.

— Кто здесь? — кричала я. — Сюда кто-то вошел. Найдите, кто это!

Они искали, но никого не нашли. Несколько позже появилась заспанная Дженнет. Понятно, она замешкалась, вылезая из постели любовника.

— Тебе приснился страшный сон, мама, — успокаивала Линнет. — Я напишу бабушке, чтобы она прислала тебе успокоительное. Ты немного не в себе.

Кто входил в мою комнату и с какой целью? Что со мной? Я не из тех, кого легко запугать. Почему меня одолела эта странная усталость, разбитость, чуждая моей натуре?

Линнет сказала, что я должна на день остаться в постели. Я перенесла потрясение. Она принесла мне еду. Я ужасно хотела спать.

— Это хорошо, — сказала Линнет. — Значит, тебе нужно отдохнуть.

Я заснула, а когда проснулась, уже стемнело. Я увидела неясную фигуру у кровати и закричала. Надо мной склонилась Линнет.

— Все хорошо, успокойся, мама. Я сидела с тобой, пока ты спала.

Да, я стала другой. Со мной что-то случилось. Усталость не проходила. Весь день меня одолевал сон.

«Что на меня так подействовало?» — спрашивала я себя и снова вспомнила о бабушке, как она учила меня в детстве разбираться в травах. Я была не слишком внимательной ученицей, а мама говорила: «Кэт, дорогая, внимательно слушай бабушку. Она очень умная и много понимает в таких вещах. В жизни тебе это пригодится. Когда с ней случилась ужасная трагедия, она нашла утешение в своем саду и гордилась своими познаниями, как ты гордишься успехами в верховой езде».

Чтобы угодить матери, я старалась учиться у бабушки, и в результате кое-что сохранилось в моей памяти.

«На земле найдется все, что угодно, Кэтрин. Для жизни и для смерти. Есть растения, которые лечат, и которые убивают. Есть такие, которые бодрят, и такие, которые погружают в сон».

Погружают в сон. Я вспомнила — маковый сок!

Кто-то пытается вывести меня из равновесия. Но кто? Кто входил в мою комнату? У кого в доме есть серый балахон? Кто в нем стоял у двери?

Почему же я, которая боролась с Джейком Пенлайоном и даже иногда выходила победителем, теперь постепенно превращалась в апатичную испуганную женщину?

Это мне предстояло выяснить.

Я была уверена, что кто-то подсыпает зелье в мою пищу. Возможно, Ромелия и Джейк действовали заодно. Что если они сговорились погубить меня? Что если Ромелия уже видит себя хозяйкой этого дома? Что если они с нетерпением спрашивают друг друга: «Сколько еще ждать?»

Фелипе никогда не говорил мне, что ждет смерти Изабеллы. Между тем Изабелла умерла, а в тот день, когда это случилось, все домочадцы ходили на аутодафе и ни меня, ни Фелипе на гасиенде не было.

А теперь Джейк отсутствовал. Он сделал это специально? Не надеется ли он по возвращении найти меня мертвой… скажем, под лестницей.

Кто задумал столкнуть меня? А кто столкнул Изабеллу? Слуга Эдмундо. Он признался. Но он сделал это ради Фелипе и, значит, виновен Фелипе. Кто может совершить такое ради Джейка? Безусловно, Джейк из тех, кто предпочел бы такие вещи сделать сам. Мог бы он тайком пробраться в дом, когда считалось, что он далеко? Мог бы он войти в мою комнату, затащить меня на верх лестницы и оттуда сбросить вниз? Или придушил бы сначала? Я слышала, это можно сделать, зажав рот мокрой тряпкой. Говорили, так поступили с Изабеллой.

Мне обязательно нужно восстановить силы и твердость духа. Прежде всего следовало выяснить, каким образом я превратилась в слабое беззащитное существо.

Джейк называл меня дикой кошкой, а я стала тихой мышкой, испуганной и попавшей в ловушку. Сейчас я — пассивная женщина, которая позволила другим строить смертельную западню.

«Хватит!» — приказала я себе.

Больше я не буду ничего пить и есть в своей комнате. Если обедать за общим столом и брать пищу с того же блюда, что и остальные, то никто не сможет ничего подмешать в мою еду.

Я сделала этот первый шаг и сразу почувствовала себя гораздо лучше.

Итак, я заняла место во главе стола, поскольку Джейк отсутствовал. Ромелия сидела, — вот хитрюга опустив глаза. Неудивительно, что она не смеет даже взглянуть на меня.

Линнет пришла в восторг.

— Да ты поправляешься, мама, — сказала она.

Через три для у меня восстановились силы. Я смеялась над собой: мысль, что Джейк хочет жениться на Ромелии, казалась нелепой. Чем она может привлечь его? Ее скромность надоест ему через неделю. Только я подхожу Джейку, так же как Джейк подходил мне.

Чтобы это понять, мне потребовались двадцать лет и нависшая угроза убийства.

Тем временем странные случаи возобновились. Я не могла найти свой плащ в шкафу и послала за Дженнет, но ее нигде не было.

— От этой чертовки никакого толку! — взорвалась я. Я вышла в сад и обнаружила ее у овощных грядок. Я спросила:

— Куда ты пропала?

— Ой, что вы, госпожа, я тут все время, — ответила она.

— Ты не знаешь, где мой зеленый плащ?

— На месте, утром был на месте, госпожа. Я его видела, когда доставала вашу одежду.

— Ну, а сейчас его там нет.

— Где же ему быть, госпожа?

Она пошла за мной назад в мою комнату.

Она открыла шкаф — там висел мой плащ.

— Вот он — на своем месте.

— Его здесь не было.

— Но, госпожа, я сама его сюда повесила.

— Десять минут назад плаща здесь не было.

Она не посмела возразить, только с сомнением покачала головой.

Такие случаи повторялись неоднократно. У меня постоянно что-нибудь пропадало, я у всех спрашивала о пропаже, а потом обнаруживала ее на своем месте.

Домочадцы начали обращать на это внимание, и Линнет это очень беспокоило.

Я часто спускалась к хижине, где скрывался Роберто. С того момента на рассвете, когда он уехал, я томилась неизвестностью. О нем ничего не было слышно. Что с ним? Я надеялась, что он не попал в черные списки и избежал неприятностей, которых опасался.

Он молод и импульсивен, ему не тягаться с такими людьми, как Вальсингам.

Иногда я тихонько входила в хижину и искала, не спрятался ли он там.

В то время так много говорили о заговоре и испанской угрозе, что мое беспокойство о нем усилилось. Поэтому я бы не удивилась, если бы вдруг обнаружила его здесь.

К этому времени я чувствовала себя гораздо лучше. Если бы не свидетельство аптекаря, то я бы все пережитые страхи приписала своему глупому воображению. Теперь я уверена, что Джейк не причастен к козням против меня. Скорее всего, суп и эль отравила Ромелия. И много лет назад она же отправила меня в коттедж Мэри Ли. Возможно, Джейк говорил ей, что я когда-то давным-давно отвергла его; и вот теперь он задумал убить меня, при этом не навлекая на себя и тени подозрения.

Но потом Джейк надолго уехал от нас, и мы потеряли его на многие годы.

В то время я была в безопасности. Кто сделал восковую фигурку — подобие меня? Ромелия? Но как тогда она оказалась в кармане Джейка? Положила Ромелия? А если она, то зачем?

К возвращению Джейка Ромелия и сын выросли. Джейк хотел законного сына, одного она ему уже родила, чем доказала свои способности. Она может дать ему и законного наследника… если убрать меня с дороги.

Все сходилось.

Я восстанавливала в памяти череду событий. Я съела тарелку супа и получила легкое отравление. Значит, тот, кто это делал, или не хотел меня убить, или не знал, какое количество яда даст желаемый результат. То же самое можно сказать и об эле. Но кто же хочет, чтобы я заболела, но все же не умерла?