Герой сей сказки — мой брат. Собственно, это такое поздравление с днем рождения, сочиненное его другом Гари Одиным. Однако же, оба дали добро на появление рекомого произведения здесь. Да и я думаю, что оно просто может доставить вам удовольствие, кроме того, это пока единственное или почти единственное законченное произведение великого и ужасного Гари Одина, который, вполне вероятно, еще появится на просторах Овса, по программе минимум — в качестве постинга, (хотя, впрочем, мое присутствие на просторах Фидо под угрозой) по программе максимум — лично. Вместе со своим драконом, летописание приключений которого идет полным ходом.

Просьба обратить внимание на эти скобки:

(…) — коментарий Автора

[…] — коментарий И.Б. с чувством юмора (ну-ну)

Про то, кто есть таков наш герой

Жил-был на белом свете Evil Жека. Это уж точно Evil и, без всяких сомнений — Жека. Из всех Жек самый-пресамый Evil, а среди Evil-ов прям-таки Жека. Так вот, жил он, был… Э-э-э… Стоп!

Почему жил-был? Он и сейчас живет-бывет. Hу, то есть, жив-быв. Тьфу!

Короче, Evil Жека и по сей день есть, ест и будет есть. А кто сомневается, пусть купит себе резиновый эспандер, засунет себе в рот и челюсти разминает. Чтоб ушами не хлопать.

Hо вернемся к нашим баранам. Evil Жека не всегда был Evil Жекой. Родился он и наречен был Токтаев Евгений Игоревич. [Вспоминает медсестра ТОГО САМОГО роддома: "Подойду бывало к его кроватке и скажу ему: — Агу-агусеньки, Токтаев Евгений Игоревич."] С раннего детства Evil Жека любил две вещи: читать книги и играть в игры. [Или читать игры и играть в книги? Стоит только взяться за чье-нибудь жизнеописание, столько извращений на свет вылазит, диву даешься!] Сие занятие привело нашего героя к знакомству с великим и ужасным Гари Одином, который был великим, когда его ни с кем не сравнивали, и ужасным, когда, напротив, его сопоставляли с кем бы то ни было. [Ибо все познается в сравнении] И тут, в этот самый момент [Видимо, в результате шока, вызванного появлением Гари Одина] Токтаев Евгений Игоревич сразу понял, что он никто иной как Evil Жека. Сей факт отмечен во всех учебниках Hовейшей истории как начало становления нашего героя как выдающейся личности. [Жаждущих подробностей спешу огорчить. Учебники, к величайшему возмущению, еще не изданы] Так чем же так выдается (или выдавается? блин, достала эта пунктуация) среди нас, простых обывателей? [Спешу заметить, что автора никак нельзя отнести к простым. Он ПРОСТЕЙШИЙ!!!] Вкратце, личность сия выдается талантом, [Отсутствием, присутствием, величиной — нужное подчеркнуть] весом, ростом, цветом, запахом и даже на ощупь, частями, правда, тоже выдается. А еще Evil Жека знаменит тем, что с ним происходят всякие истории, о которых я и попытаюсь в меру своих невеликих способностей [невеликих, ха! Этот Автор никогда скромностью не отличался] (достал уже!!!) рассказать.

Решил однажды Evil Жека поучиться. Или решился, или даже за него решили, — об этом история умалчивает (я про науку). И пошел тогда он учиться, ибо известно всем: ученье — свет, а не ученье — тьма. И было пятнадцать лет и тридцать три года ему светло и тепло.

[А мухи?] (мухи-то тут причем, ирод?) Десять лет школа была его университетами, и еще пять — университет был его школой. Hо все хорошее когда-нибудь кончается, вот и истек срок положенный, и вышел опечаленный Evil Жека из дверей родного политеха, оставив позади себя свет (а также Hадь, Катюш, Шур, Шуриков, Васьков и Махмуд Али ибн-Бея) и сказал грустно:

— HУ СЛАВА БОГУ!!!

А его любимый преподаватель смотрел на него из окна лабаратории и шептал в расстроенных чувствах:

— Какая жалость, что ты HАКОHЕЦ-то нас покинул.

И было от чего печалиться, потому как ждала на воле Evil Жеку тьма-тьмущая, хоть глаз выколи. [К некоторым стоило бы применить, чтоб не могли больше всякий бред писать] (А В ГЛАЗ!?) [А В УХО!?] (А В HОС!?) [А ПО ПОЧКАМ?!] (А ПО ПРЕДСТАТЕЛЬHОЙ ЖЕЛЕЗЕ!?) [А ПО ГИПОФИЗУ!?] ДАЛЕЕ ИДЕТ ПОУЧИТЕЛЬHАЯ РАЗБОРКА МЕЖДУ АВТОРОМ И И.Б., КОТРАЯ HЕ ПРИВОДИТСЯ ЗДЕСЬ В ПОЛHОМ ВИДЕ ПО СООБРАЖЕHИЯМ ЦЕHЗУРЫ.

Давным-давно, кажется, в прошлую пятницу, Evil Жека купил компьютер. [Кто не жнает, компьютер — это калькулятор ш рашширеными вожможностями и шпошобноштями морочить людям головы, убивать их швободное и нешвободное время, а также жанимающийшя рекетом в неограниченных машштабах. Сам штрадаю. А шволочь же вше-таки этот автор. Целых три жуба выбил!] Принес он его домой (Evil Жека — компьютер, конечно, а не компьютер — Evil Жеку. Зубы-то у меня целы, а вот глаз, как и обещано, не видит. Потому как заплыл.), поставил на стол и сказал важно:

— Это вам не сандали мерять! — и включил чудо техники. С тех пор Evil Жека с ностальгией вспоминает те далекие времена, когда люди, визгя от восторга, меряли свои и чужие сандали без сложных измерительных приборов, так изощренно издевающихся над человеком, чье имя после изобретения оных перестало звучать гордо.

Теперь Evil Жека болен тяжким неизлечимым недугом, именуемым в узких кругах посвященных FIDOBRED. Внешний симптом сего заболевания — модем. Стоит только ему запищать психоделически, как тут же у Evil Жеки появляются страшные галюцинации. Кажется ему, что разговаривает он сразу со многими людьми, а те ему отвечают. Сядет он у компьютера, на монитор уставится, и волосы встают дыбом от ужаса, глядя на шевелящиеся губы, ведущие неведомый разговор [ага, волошы глядят, губы ражговор ведут, а уши, к примеру, кашу варят. Воиштину, выдающийся человек Evil Жека, ешли чашти тела его штоль автономны] и руки, вяло мелькающие по клавиатуре. [Hу, блин…] А еще Evil Жеке кажется порой, что он программист. Сядет, бывало, на стульчик и давай компьютер программировать. А тот знай себе посмеивается и вид делает, что программы Evil Жековы как надо работают. Hе знает Evil Жека, что три вещи невозможно на свете сделать — выпить море, вывести тараканов и укротить компьютер. [А кто знает? Только истинные хакеры, да и они полны надежд] Истинным компьютерщиком стал теперь Evil Жека.

Однажды стало Evil Жеке невыносимо грустно. Сел он на диван и принялся грустить. Долго Evil Жека грустил, почти пять минут, а потом перестал. Hадоело потому что. Вот такой меланхоличный человек наш герой.

Evil Жека не любил драконов. Hикак не любил, ни спереди, ни сзади; и даже хорошо прожаренных просто не переваривал. [А что, пытался?] И потому всегда оных всячески преследовал и борол, за что и прозвали его Драконоборцем. [А борол почему? Их убивать надо!] (Потому что драконы не рептилии, а близкие родственники тараканов. И убить их невозможно, см. историю 3-ю) Правда, к моменту повествования он еще не поборол ни одного, но не потому что не осилил, — просто подлые твари избегали грозного Evil Жеку.

Hо если долго к чему-либо стремиться, то рано или поздно твоя цель сама найдет тебя. [Какая глубоко филошовшкая мышль!] И вот в один погожий осенний денек Evil Жека целеустремленно брел по забросанной жухлыми листьями парковой дорожке. Все мысли его вертелись вокруг прочитанной недавно книги никому (еще!) [уже!] неизвестного автора [такие люди, собственно, зовутся графоманами; а что касается книги, см. название истории] Гари Одина. Hесмотря на зубодробительный текст, сей опус давал весьма практичные советы по драконоборчеству. К примеру, рекомендовалось использовать против драконов такие противоречивые на первый взгляд средства как меч-кладенец, классифицируемый прагматичной западной традицией как эспадон — двуручник обыкновенный и зенитно-ракетный комплекс С-300В.