Брови у Брима сами полезли вверх.

— Что вы имеете в виду, Амхерст?

— Капитан Амхерст!

— Капитан Амхерст.

— Вот так-то лучше. Ты никогда не понимал, где твое место, Брим, верно? Брим снова скрипнул зубами.

— Нет, капитан. Не понимал.

Клерки совместными усилиями, видно, как-то решили вопрос — по крайней мере вторая очередь двинулась с места, а клерк, к которому стоял Брим, спешно закончил то, что от него требовалось.

— Ничего, Брим, еще поймешь, — заверил Амхерст. — Иначе мы мигом избавимся от тебя снова. Теперь отвечу на твой вопрос. Первое, что ты должен усвоить, — это то, что мы больше не состязаемся с Лигой. Ни в чем. Это относится как к тебе лично, так и к тому недоразумению, которое вы называете ИЗО. — Амхерст говорил уже с откровенной злобой. — Вместо тщеславных потуг с целью унизить наших партнеров из Лиги, как ты сделал недавно в Рудольфе, усилия следует направить на укрепление мира и сотрудничества.

— Например? — спросил Брим.

— Например, сократить раздутый Имперский Флот — Флот, который не нужен нам больше для обороны. — Амхерст подбоченился и посмотрел на Брима так, будто втолковывал что-то особо тупому ребенку. — Неужели непонятно, что Флот самим своим существованием невероятно затрудняет нашу работу?

— Капитан Амхерст, — сказал в это время клерк, — все готово. Как только вы завизируете документ, младший лейтенант будет переведен, а ваше штатное расписание — исправлено.

Амхерст повернулся к Бриму спиной, как будто тот перестал существовать, и потрепал по плечу молодого офицера.

— Ну вот, теперь тебе больше не придется служить на одном из этих ужасных военных кораблей.

— О, благодарю вас, капитан! — с восхищением отозвался юноша. — Я бы просто не выдержал…

Весело ухмыляясь, Амхерст поставил свою подпись и без единого слова благодарности вышел из кабинета вместе со своим новым подчиненным. У выхода он еще раз оглянулся на Брима.

— Мы будем пристально следить за тобой, карескриец, — заявил он. — Были уже такие, которые пытались свергнуть КМГС и поплатились за это. Так даже лучше, — с усмешкой добавил он. — Я получу большое удовольствие, лично убрав тебя и все, за что ты цепляешься, с пути мира. — И он ушел.

Клерк посмотрел на Брима сквозь очки и покачал головой.

— Не обижайтесь, коммандер, — но зачем вам столько неприятностей на свою голову? Если Пувис Амхерст так невзлюбил вас, можете с тем же успехом уйти прямо сейчас!

Брим сердито уставился на дисплей со своими новыми документами.

— Не рассчитывайте на это, мистер, — сказал он, наблюдая за ходом регистрации. — Как говорят у нас в спорте, «ничего не закончено». — Он посмотрел клерку прямо в глаза. — А эти гонки еще и не начинались.

После слишком короткого отдыха с Анной Романовой — во время которого оба пришли к пониманию того, что частых расставаний им не избежать, — Брим вернулся в Аталанту, чтобы возобновить работу на базе Флота и подготовиться к новым гонкам. Весь остаток года они с Молдингом, жертвуя своим свободным временем, путешествовали на Содеску и Родор, присутствуя при создании М-6 и систем его управления.

Награда, однако, стоила этих жертв. Задолго до гонок два новых шеррингтоновских аппарата проявили себя чуть ли не самыми приспособленными для полета космическими кораблями в истории. Окрашенные в темно-кобальтовый цвет с косыми полосками белых, голубых и красных тонов чуть позади плазмопроводников, М-6 обладали всеми достоинствами М-5 — плюс многими, многими еще.

Около девяноста шести иралов в длину, они были чуть побольше своих предшественников и, как все валериановские модели, имели несколько корпусов. Два адмиралтейских гравигенератора НЛ-4053-Д, помещенные в каплевидные наружные камеры, крепились к стройному главному корпусу знаменитыми валериановскими «штанами». Усовершенствованный гипердвигатель «Колдун» марки ПВ/16 располагался на киле и охлаждался посредством внешних радиаторов, занимавших площадь почти вдвое большую, чем у М-5. Впереди новая энергосистема с двумя круглыми кожухами над спрямленными до предела плазмопроводами обеспечивала почти восьмикратное увеличение энергии при том же объеме камеры. Мостик помещался за самым носом и был снабжен сильно скошенными, увеличенными гиперэкранами. Внутри все пульты были переделаны по проектам эргономического сектора Адмиралтейства, и теперь вести корабль было одно удовольствие.

При всем при том М-6, разумеется, развивали невероятную скорость, но их надежность не уступала быстроте. Это проявилось еще на ранних стадиях испытаний благодаря консервативному решению конструктора: усовершенствовать характеристики М-5, не стремясь к новому качественному прыжку в технологии.

Выяснилось, однако, что корабли будут готовы только к самым гонкам. Все это время и «Гантгейзер», и «Дампьер» не покладая рук работали над своими моделями, и не было сомнений, что характеристики своих кораблей они проектируют на основе тех же разработок, что и «Шеррингтон».

Однако на сей раз конкуренты заняли изначально неверную позицию. В то время как валериановские М-6 работали на относительно маломощных двигателях — из-за неразрешимости проблем охлаждения на маленьких гоночных аппаратах, — конструкторы из Лиги и Торонда снова увеличили кпд обычных однодольных гипердвигателей, превысив все разумные пределы. И если их корабли еще могли посоревноваться с шеррингтоновскими, то двигатели были крайне ненадежными. Ходили слухи, что половина новых гантгейзеровских двигателей разлетелась вдребезги, проработав всего несколько циклов на высоких скоростях, а в секретных документах Адмиралтейства сообщалось о гибели префекта Мотты Бальбо во время старта, который закончился падением в озеро Гарца. Причиной считали неконтролируемый выплеск энергии, поэтому на двух оставшихся ДА-72/с поставили дополнительную изоляцию. Но они все-таки были недостаточно испытанны, как и новые ГА 209В-5 Лиги.

Анна Романова была красива всегда: и в одежде, и без нее. Прошлым вечером она еще раз доказала это Бриму — сначала появившись в сногсшибательном белом платье на традиционном приеме принца Онрада (где чета Ла-Карнов почему-то отсутствовала), а после — оставшись в одном только облаке духов у себя дома, в старинном авалонском квартале Брэдмор.

Вот и сегодня — за метацикл до открытия Гонок Митчелла в Авалоне — все оборачивались в восхищении, когда она шла под руку с Бримом через декоративный парк к гипердрому в Алькотте-он-Мерсин. По этому случаю она облачилась в костюм из белоснежного крепа в стиле «ретро». Открытое платье с завышенной талией, неглубокий вырез, длинная узкая юбка. Поверх платья — короткий двубортный жакет из тонких белых кружев. Плоская широкополая соломенная шляпа, завязанная под подбородком длинными яблочно-зелеными лентами, кружевные перчатки, изящные зеленые туфельки на плоской подошве. Утром Брим раскрыв рот следил, как она одевается. Консервативная деловая женщина, которую он впервые увидел три года назад в Аталанте, исчезла — по крайней мере на период гонок.

Старинные Алькоттские сады были известны с самого начала эпохи межзвездных перелетов. Расположенные на высоком утесе, выходящем на Ирвинский залив озера Мерсин, они занимали площадь около квадратного кленета и пестрели филигранными павильонами, грандиозными клумбами и фонтанами — все это соединялось целой сетью мощеных дорожек. Этой блестящей картине добавляли прелести пышные облака, между которыми с громом сновали лайнеры с Большого Имперского Порта, всего в тридцати кленетах от садов.

Над озером парили двадцать пять военных кораблей из пятнадцати с лишним секторов, точно готовясь в любой момент начать боевые действия. Как ни огорчительно это было для Брима, шестнадцать из них принадлежали союзникам Лиги.

Авалонский Имперский Гипердром был почти столь же стар, как сам звездный флот. Построенный вдоль широкого озерного полукружия, он располагался на гигантской естественной арене, образованной скалами, которые отделяли сады от озера. Два огромных зрительских павильона, поставленные подальше от воды и защищенные на случай непогоды, делили летное поле на три части, где разместились все десять галактических секторов, допущенные к гонкам этого года. Ангары Имперского Звездного Общества, Звездного Общества Негрола Трианского, Звездной Ассоциации Торонда и Азурнийского Звездного Института — победителей четырех предыдущих гонок — располагались в центральной части. Ангары менее удачных областей — Вакоте, Бета Ягоу, Прендергаст, Вулгин, Флюванна и Тарес — занимали две остальные.