Когда вторая машина тронулась с места, мы привстали и принялись посылать вдогонку одну автоматную очередь за другой, высекая искры на багажнике и заднем бампере. Завизжала резина от трения об бетон, машину занесло, и она врезалась в стену. Похоже, водитель ранен или убит шальной пулей. А как насчёт пассажиров?

Двери одновременно распахнулись. Из задних выбежали уже знакомые нам джентльмены в чёрных костюмах и, стреляя на ходу из пистолетов, побежали прочь. Прикрывал их оставшийся в живых охранник. Недолго прикрывал: шансов у человека, стоящего с «узи» на открытом пространстве против двоих сидящих в укрытии и стреляющих из автоматов практически нет. У Шелеста в автомате закончились патроны, и он, не тратя времени на перезарядку, забросил его за спину и достал пистолет.

На лестнице, ведущей из гостиной в гараж, раздался топот ног. Кажется, омоновцы таки обезвредили оставшихся в особняке врагов и добрались сюда. Если мы попадёмся на их пути, то разделим участь охранников. Поэтому, не став терять времени, мы побежали в тоннель. Он был не слишком длинным, всего метров двадцать. Дверь в конце была открыта, через неё мы покинули тоннель. Я тут же осмотрелся по сторонам: «людей в чёрном» видно не было, зато было слышно, как от дома удаляется машина. Неужели ушли? Нет, возле ограды мелькнула чья-то тень. Я не стал стоять на месте и присматриваться, так как омоновцы наверняка гнались за нами по тоннелю. Шелест и я, собравшись с силами, побежали к нашему укрытию. Мы уже достигли ограды, когда над головой просвистели пули. В ту же секунду из лесополосы вновь донеслись щелчки.

— Ложись, здесь снайпер! — раздалась команда. Участники группы захвата перестали стрелять и дружно нырнули в снег. Воспользовавшись моментом, мы перемахнули через ограду, и побежали по дороге в ту сторону, где нас дожидалась старая «копейка». К нам присоединилась Алёна, и мы бежали уже втроём.

Когда возникает угроза того, что за тобой может погнаться бригада ОМОНа с автоматами и враждебным настроем, как-то сразу открывается второе дыхание. Я даже не заметил, как добежал до машины и сел за руль. Необходимости прятать оружие не было. Если машину остановят, то уж точно станут обыскивать. И документики тоже потребуют предъявить. Так что я просто кинул автомат на заднее сидение. Олег с Алёной поступили точно также. На этот раз я не стал жалеть машину: жизнь дороже. Посмотрев в зеркало заднего вида, я понял, что погони за нами нет. Но желательно поторопиться. Район, скорее всего, уже начали оцеплять, а прорываться будет непросто. Поэтому я резко рванул с места и погнал по грунтовке со всей возможной скоростью, на которую была способна эта развалюха. Пристёгиваться смысла не было: на ухабах меня подбрасывало вместе с водительским сидением. Въехав в небольшую яму, мы потеряли задний бампер. Но это было не важно. Машину, скорее всего, всё равно придётся бросить.

Сбавил темп я только тогда, когда мы отъехали от места событий километров на десять. Теперь я спокойно вёл машину по направлению к Зоне. Точнее, к южной её границе, где у нас были оставлены тайники со снаряжением. Чтобы не скучать, я включил приёмник. Немного покрутил колёсико, чтобы хрипы и шипения сменила какая-нибудь музыка. Но первое, на что я наткнулся, был экстренный выпуск новостей.

«…уничтожение вооружённой группировки. Операция проходила за городом, поэтому пострадавших среди мирного населения нет» — мы притихли. Каждый без слов догадался, что речь идёт о событиях получасовой давности. Между тем диктор продолжал свою речь: «Группа захвата выехала по анонимному звонку, поступившему в одиннадцать часов вечера. Был назван точный адрес, по которому находились лица, обвиняющиеся в незаконном проникновении в печально известную Зону отчуждения и в торговле оружием на её территории. По-видимому, деловая встреча обернулась вооружённой разборкой. Несколько человек были найдены уже убитыми. Оставшиеся в живых преступники оказали группе захвата сопротивление, но все до одного были обезврежены. Всего в ходе операции убито восемь человек. Пятеро из них находились в уголовном розыске. Однако, как заявляет представитель расследования, все „они были лишь пешками, главари сумели скрыться“ Среди сотрудников ОМОНа, принимавших участие в операции, пострадавших нет».

— Хоть о нас не слова — и то хорошо, — с облегчением вздохнул я.

— Да в той суматохе им не до нас было, — говорит Алёна.

— Тебе легко говорить, в тебя не стреляли, — напомнил Олег.

«Только что нам сообщили новые подробности с места происшествия» — голос диктора вновь заставил нас притихнуть. «В дальней части участка были найдены ещё два трупа. Оба одеты в чёрные костюмы, вооружены были пистолетами иностранного производства. Оба убиты выстрелом из скорострельной снайперской винтовки, получившей в народе название „Винторез“. По предположительным сведениям снайпер укрывался в лесополосе, которая вплотную примыкает к дому. Тела убитых отправлены на экспертизу для установления личностей»

— Вот и нет больше у Барсука товарищей, — пробормотал Олег. При этом он вопросительно посмотрел на Алёну.

— Когда ты успела их перебить? — я тоже был немало удивлён.

— Да они выбежали из постройки за минуту до вас. Я вначале подумала, что это вы и есть.

— И решила от нас избавиться? — не понял я.

— Да нет же, я поняла, что это иностранцы, когда те ломанулись не сюда, а куда-то в сторону, куда до этого уехала машина. Да-да, кстати, из той же постройки! И как вы все там очутились?

— Постройка — только прикрытие для запасного выхода, — пояснил я, — а вот на той машине удрал Барсук. Жаль, что его не задержали. Неплохой достался бы ментам трофей.

— Ничего, с них и «людей в чёрном» хватит, — заметила Алёна, — не выключай радио. Может, там объявят, кто они.

Выключать радио я не стал. Хотя вряд ли там скажут ещё что-то полезное. Просто постарался найти какой-нибудь информационный канал. Но и по нему не сообщили ничего нового. Мы просто ещё несколько раз послушали старый репортаж. Потом рассказывали что-то о международной политике, далее шли новости спорта, за ними прогноз погоды. Оказалось, что холода, облачность и снег продержатся в области ещё неделю. Интересно, а в Зоне этот прогноз сработает? Или природа вновь выкинет какую-нибудь шутку. В Зоне нельзя ничего предсказать, она не подчиняется никаким правилам, никаким известным законам. Ни природным, ни человеческим.

К южной границе Зоны мы подъехали около двух часов ночи. Местность здесь сильно болотистая, так что на этом участке Периметр лишь условный. Барьера же между Зоной и «Большой землёй» нет. А во всём виновата жадность ответственных за его создание людей. Они долго спорили: огибать ли болото, расходуя «драгоценные» стройматериалы, либо вначале осушить местность, что также требует значительных вкладов. Спорят уже не один год, а между тем через эту брешь в барьере в Зону проникают сталкеры. А иногда и в обратном направлении. Заделают эту дыру только тогда, когда через неё из Зоны выберется какой-нибудь опасный мутант и наделает шуму в округе.

Мои спутники уже успели задремать, что неудивительно после двух бессонных ночей. Да и я сам уже изрядно клевал носом. Я не стал их сразу будить. Просто тихо вышел из машины, забрал оружие, и полез за снаряжением в тайник неподалёку. Тайником мне служил брошенный много лет назад БТР. Внутри было сухо и безопасно. Там я оставил свой городской костюм, сменив его на более привычные бронежилет, плащ, рюкзак, оружейную сумку. Тот автомат, что был у меня, я оставил здесь. Надо будет потом вернуть его на старое место. Взамен взял тот, с которым никогда не расставался в Зоне. За годы службы он не раз выручал меня. Я с самого начала старался превратить его в совершенное оружие. Так на нём появились прицел, глушитель и подствольный гранатомет. Да и спусковой механизм был модифицирован и всегда находился в идеальном состоянии. Не разу не давал осечек.

Вернувшись к машине, я всё-таки разбудил товарищей. Мне нужно было узнать дальнейший маршрут к их тайникам.