— Ты там жива, Алёна? — Крикнул кто-то из глубины леса. Я обрадовалась, узнав голос Хаффмана.
— Жива пока что, — крикнула ему в ответ.
Тут же из зарослей один за другим осторожно вышли восемь сталкеров. Те, что были впереди, подбежали к телам бандитов и убедились, что те мертвы. После этого они направились ко мне. Один из впереди идущих и был Хаффман. Высокий худощавый человек со светлыми с проседью волосами — один из немногих иностранцев, которые приспособились к жизни в Зоне. Сказать по правде, немцем он был всего лишь на половину, а на вторую половину русским. Поэтому спокойно мог разговаривать на обоих языках.
— Сколько их было? — спросил Хаффман.
— Трое, — ответила я.
— Третьего нигде нет, — крикнул сталкер, осматривавший тела. Судя по всему, бандит был в бронежилете и нож не причинил ему вреда.
— Тот, которого вы пристрелили первым, вызывал подмогу, — вспомнила я.
«Чёрт подери, что у вас там происходит? Что за стрельба? Отвечайте!» — раздавались крики из рации, подтверждая мои слова. После слов «поехали, посмотрим, что у них там стряслось», метрах в стах завёлся мотор машины, и раздался хруст веток, переломанных колёсами.
— Рассредоточьтесь по лесу, — скомандовал Хаффман.
Мы рассыпались и спрятались за деревьями. Ждать пришлось всего пару минут. Маневрируя среди стволов деревьев, из леса выехал джип-внедорожник. Эта машина была приспособлена специально для боя: с боков обшита стальными листами, на крыше закреплён пулемет. Причём управлялся он, каким то образом, из кабины: пулемётчика на крыше видно не было. Из джипа выскочили четверо бандитов. Все были неплохо вооружены, гораздо лучше своих предшественников. Трупы товарищей, они не увидели: сталкеры благоразумно оттащили их в сторону. Но бандиты всё равно заподозрили неладное и, достав оружие, принялись обшаривать ближайшие кусты. Тут Хаффман подал знак, и сталкеры принялись осторожно, стараясь не шуметь, окружать врагов. Я так увлеклась манёвром, что не заметила, как ко мне самой подкрался тот самый бандит, в которого я метнула нож. И теперь этим же ножом он попытался убить меня саму. Но я всё-таки почувствовала неладное, обернулась и, увидев врага, сумела уклониться от удара. В ответ постаралась двинуть ему по голове прикладом, но бандит тоже был не слабак. Он перехватил приклад, рывком развернул меня спиной к себе и коротким ударом ножа вспорол рюкзак на спине.
Из-за шума приехавшие бандиты поняли, что попали в засаду, и принялись палить куда попало. Сталкеры открыли ответный огонь. Преимущество было на нашей стороне, ведь сталкеры окружили бандитов и хорошо знали их месторасположение. Те же отбивались вслепую, но смогли пробиться обратно к машине, потеряв только одного, и занять оборону. С тыла их прикрывал пулемёт.
Между тем напавший на меня бандит сумел вытащить из рюкзака контейнер, но я вывернулась и все-таки ударила его прикладом, пусть даже и по ногам. Упавшего врага я добила несколькими выстрелами. Тут же пулемёт развернулся в мою сторону, и я едва успела отпрыгнуть, до того, как в воздухе просвистели крупнокалиберные пули. Водитель нажал на газ, и машина поехала в сторону контейнера, лежащего на земле. Бандиты старались держаться поближе к своему укрытию. Воспользовавшись тем, что пулемёт развернули, Хаффман с ребятами выскочили из-за деревьев и снова открыли по бандитам шквальный огонь. Те чудом успели отбежать за машину, по обшивке застучали пули. Пулемёт снова стал разворачиваться, чтобы прикрыть их. Это был мой шанс. Я ринулась вперёд и успела перехватить контейнер перед самым носом у врагов. И очутилась лицом к лицу с всё теми же тремя бандитами, укрывавшимися за машиной. И всё кончилось бы плохо, не соверши водила ошибку: в ярости он прибавил газу, направляя машину в мою сторону и оставляя товарищей без укрытия. Мало того, он едва их не задавил. Им ничего не оставалось, как разбежаться в разные стороны, чтобы не попасть под обстрел либо под колёса внедорожника.
Водителю было не до них: его единственной целью было переехать меня и забрать добычу. Моей целью было не допустить этого, поэтому я и бросилась бежать со всех ног. К счастью, в лесу джип не мог развить достаточную скорость, чтобы достичь нужного результата, что приводило водителя в бешенство. В конце концов, он не справился с управлением и врезался в дерево. Мотор машины заглох. Я направила автомат в бандита, тщетно пытавшегося вновь завести машину и принялась стрелять одиночными в одну и ту же точку бронированного стекла. Стрелять приходилось одной рукой (из другой я не выпускала контейнер), но при расстоянии всего в два-три метра это было несущественно. После десятого выстрела стекло не выдержало, и моя пуля достигла цели. Оказавшись в безопасности, я решила посмотреть на ту вещь, ради которой завязался бой. Замок на контейнере я успела открыть, а вот крышку поднять не успела. Дверь джипа распахнулась, и из неё выскочил пулемётчик с пистолетом в руке. Первым же выстрелом бандит выбил контейнер из моих рук. При падении из него выпала прямоугольная пластина размером примерно пятнадцать на двадцать сантиметров. Рассмотреть её как следует времени не было: его едва хватило, чтобы отскочить за дерево, спасаясь от второго выстрела. Но я всё же успела увидеть, что на пластине была изображена знакомая эмблема и надпись «КК». Бандит схватил добычу и забрался обратно в машину. У него получилось с первого раза завести мотор, после чего он сдал назад, развернулся и поехал прочь. Всё, что мне оставалось — это пару раз выстрелить вдогонку и топать ногами от злости.
— Ничего, главное, что с тобой всё в порядке, — успокаивал меня через несколько минут Хаффман. Он с ребятами одолел оставшихся трёх врагов, причём совершенно без потерь. Только один сталкер был легко ранен в руку. Теперь мы вернулись на тропинку и шли по направлению к кордону.
— Меня ведь просили охранять эту вещь.
— Это всего лишь вещь. Она не стоит твоей жизни. — Он говорил мне то же самое, что я говорила Семёнову там, в разбитом вертолёте.
А ведь и правда: главное, что я жива. И не всё так плохо. Потеряв пластину, которая могла дать ответы на многие вопросы, я встретила того, кого давно потеряла. Хаффман сыграл немаловажную роль в моей жизни. Именно он вытащил меня из той дыры на кордоне, где я помогала местному умельцу латать броню. Именно он дал мне прозвище, которое неплохо звучит благодаря тому, что мало кто знает его смысл. Несколько месяцев Хаффман обучал меня премудростям сталкерской жизни: стрельбе, рукопашному бою, умениям ориентирования на местности, добычи артефактов, распознавания аномалий. Он относился ко мне, как к родной дочери. Помогал во всём и ничего не требовал взамен. А потом открыли путь в Центр и Хаффман, собрав вокруг себя десяток одиночек-ветеранов, отправился туда, а меня с собой не взял. Сейчас я понимаю, что это даже и к лучшему, но тогда сильно обиделась на него.
Вернулся он оттуда совсем другим человеком, как и многие другие радикально поменял своё отношение к Зоне. Несмотря на мои уговоры, хотел бросить сталкерство. Мне так не хотелось оставаться здесь без верных друзей. И всё же через неделю он исчез. Я считала, что долго в одиночку не протяну. Но возвращаться к старой жизни тоже не хотелось. Пришлось применять на практике все полученные знания. Два месяца всё шло хорошо: я приобретала опыт, находила неплохие артефакты, завоевала некоторый авторитет. Мне казалось, что жизнь налаживается, но она готовила для меня страшнейшее испытание. Во время очередного рейда я вляпалась в «морозилку». Непонятно, откуда она взялась в разгар лета. Эти аномалии всегда возникают зимой, замораживая всё, что в них попадает. К счастью, та, в которую попала я, благодаря неподходящему сезону, лишь сильно обморозила мне руки и лицо. От резкого перепада температур я потеряла сознание и продолжала постепенно остывать. Несколько раз я приходила в себя, но сил, чтобы жить уже не хватало. Как будто сквозь сон я видела, что из «морозилки» меня вынес Природовед, тогда ещё амбициозный новичок, желающий постичь тайны Зоны. Он только закончил курс подготовки в своём отряде и выполнял первые поручения. Артур отнёс меня в мобильный лагерь учёных, расположенный в те времена в районе высохшего озера Янтарь, где меня за несколько дней поставили на ноги.
