Имеются ли какие-нибудь признаки изменения тенденций? Абсолютно никаких. Сельское хозяйство в целом (включая фермеров, о которых кукарекал Черниченко) обескровлено. Его готовят для сдачи, как банкрота, иностранным хозяевам. В первом квартале 1996 г. импорт мяса из-за рубежа ("дальнего", а не СНГ) дешевле покупки отечественного на 200 долларов за тонну, а импорт масла дешевле на 700 долларов. Значит, производство в России "при рынке" должно быть остановлено — снизить издержки оно уже не может, ибо работает на старых, советских ресурсах, уже несколько лет ничего не приобретая и не обновляя. У него уже нет статей расходов, которые можно было бы сократить.
Все это — на фоне нарастающего недоедания и угрозы голода для огромных масс людей. В 1995 г. по сравнению с 1991 г. потребление (включая импорт) мясопродуктов в целом упало на 28, масла на 37, молока и сахара на 25 проц. Но этот спад сосредоточился почти исключительно в той половине народа, которую сбросили в крайнюю бедность. Значит, в этой половине потребление самых необходимых для здоровья продуктов упало на 50-80 проц.! Интеллигенция делает вид, что не понимает этой простой вещи. О каком же национальном компромиссе может идти речь в этих условиях?
Можно это назвать издержками переходного периода? Ни в коем случае. Все делалось для того, чтобы необратимо подорвать производственный потенциал, изъять из производства базовые, инерционные ресурсы. Прежде всего, подорвать плодородие пашни — основного национального достояния России. Известно, что естественное плодородие обеспечивает урожайность не выше 7-8 ц зерна (такой она и была в благословенном 1913 г.). Больше не может компенсировать почва вынос питательных веществ, надо удобрять. При урожае 18-19 ц., как было в последние советские годы, вынос с урожаем был 124 кг питательных веществ с гектара, а вносилось 122 кг с удобрениями. Мы только-только подошли к равновесию. Оно было сломано, причем резко, грубо, режимом Ельцина. Применение удобрений в РФ упало с 14 млн. т в 1987 г. до 2 в 1995 г. (см. рис. *). В 1995 г. за рубеж ушло 77,5 проц. произведенных в РФ удобрений (причем только 2 проц. в СНГ). Подумайте только, Россия сегодня вносит в гектар пашни в 6-7 раз меньше удобрений, чем страны "третьего мира" — Бразилия, Мексика. За пять лет скатиться с уровня развитой страны на уровень во много раз более низкий, чем голодающие страны!
Что же это значит? Рынок — механизм, соединяющий производство с общественной потребностью, и он это якобы делает лучше, чем план. В России мы имеем острую общественную потребность в удобрениях (и, далее, в продуктах питания). И имеем развитое производство. Как их соединил тот "рынок", тот экономический уклад, который создан режимом Ельцина? Он их катастрофически разъединил. Это — уродливая, губительная для общества и смертельная для массы сограждан экономическая система.
Я назвал удобрения "инерционным" ресурсом. Удар, нанесенный по здоровью земли, сказывается не сразу, как и удар, нанесенный недоеданием по здоровью трудящихся. Поэтому массы людей еще не вполне понимают, что этот режим натворил с экономикой сельского хозяйства. Но ведь и там, где катастрофа нагляднее, мы видим те же процессы. Вот закупки тракторов внутри России (тыс. штук): 1991 — 216; 1992 — 157; 1993 — 114; 1994 — 38; 1995 — 25; 1996 (прогноз) — 25. (Динамика закупок тракторов для села см. на рис. *). И это при том, что в 1995 г. тракторы продавались на внутреннем рынке в России по 56 млн. руб, а за рубеж их гнали по 30 млн. В этом и есть суть политики Ельцина (вплоть до 1993 г. трактора на экспорт шли по той же цене, что и внутри страны). В целом на всю сельскохозяйственную технику спрос в России за четыре года реформ снизился более чем на 90 проц.
Задушив, в преддверии распродажи земли, отечественное сельское хозяйство, режим Ельцина буквально "сдал" наш рынок продовольствия иностранцам. Половина потребления покрывается импортом! До этого не доходила даже Сомали после десяти лет страшной засухи. Ни одно народное хозяйство не могло бы выдержать такого удара, ибо это парализует всю производственную цепочку. Известно, что 1 рубль, заплаченный на рынке конечного продукта, мобилизует производство продукции технического назначения на 6 рублей. Сдав половину потребительского рынка (не только продуктов, но вообще всех товаров) иностранцам, правительство просто убило экономический организм.
Зачем же это сделали и могли ли не сделать? Не могли, ибо приняли программу МВФ: либерализация торговли. Государство обязалось ликвидировать прежнюю систему распределения (сейчас 87 проц. торговли — частная). В 1990-91 гг. была развита такая теория: чтобы сломать советскую систему, надо искусственно создать класс предпринимателей. Быстрее всего это можно сделать в торговле. Какую же буржуазию "создали"? Именно компрадорскую (слово "компрадор" означает покупатель). Этого Запад добивался всегда во всех колонизуемых странах, и быть иначе не могло. Правительство "реформаторов" есть прямой и сознательный агент колониальной политики в отношении России (а интеллигенция — не вполне сознательный).
В декабре 1995 г. опрос владельцев торговых фирм показал, что 70 проц. из них предпочитают торговать импортными товарами (и еще возмущаются термином "компрадорская буржуазия"). Что же это за продукты? Лучше ли они наших? Нет, они вопиюще низкого качества, мы к такой дряни еще биологически не приспособлены. В прошлом году при проверках забраковано в среднем 40-50 проц. продуктов! О каком "наполнении рынка" нам твердят, ведь это — экономическая патология. В сбыте в Россию негодных продуктов участвуют крупные фирмы и "образцовые" страны Запада. Почему же идут на это наши "торговцы"? Потому что это всегда — коррупция, преступные доходы.
Что же нас ждет на этом пути к "нормальной экономике"? Наивная дама, ушибленная демократией, все еще надеется на "прилавки, полные импортных продуктов". Но все это скоро исчезнет. Пока сносно работала созданная в советское время промышленность и транспорт, за рубеж гнали нефть, древесину, металлы и довольно много машин. Сегодня из производства выжаты все соки и оно стало неконкурентоспособным. По всему спектру товаров в целом внутренние цены в конце 1995 г. сравнялись с мировыми, а в 1996 г. превысили их на 10 проц. (в 1994 г. внутренние цены составляли 70 проц. мировых). Уже сегодня прибыль приносит лишь экспорт газа и древесины (да и то лишь из европейской части, граница прибыльности — Сыктывкар). Все! Даже алюминий и нефть стали убыточными. Не на что будет покупать ни шампиньоны, ни сухое молоко. Вот тогда и начнется серьезный разговор о "нормальной экономике" и ее проповедниках. А пока — "ешь ананасы, рябчиков жуй!".
Пересечение двух графиков — внутренних и мировых цен — событие в реформе переломное. Это — конец неявного, замаскированного проедания страны. Дальше — чистое, неприкрытое людоедство. Опубликовано еще одно исключительно красноречивое сведение о "нормальной экономике". Оно настолько потрясает воображение, что почти никто его даже не воспринял. Четыре (!) процента населения России имеют средний душевой доход 75 млн. руб. в месяц. А масса — те 80 проц., которые находятся ниже тонкого "среднего" слоя, в среднем 0,5 млн. руб. на душу. Обычно человек на это говорит: ну и что, разве могут четыре процента объесть такую массу народу? Но если вспомнить арифметику и подсчитать, то мы увидим, что эти ничтожные 4 процента имеют в сумме личный доход, который в шесть раз превышает доход почти всего остального народа. В шесть раз! Это — разница в доходах, которая наблюдалась лишь в эпоху гибели Римской империи.
И всякие разговоры о стабилизации сегодня уже должны квалифицироваться как низость. Под ней подразумевается именно паралич. Ибо для оживления и роста предварительно должны быть сделаны капиталовложения. Пока что они сокращаются, и в 1996 г. рынок всех "инвестиционных продуктов" (материалов для капитального строительства и оборудования) сузился до 10 процентов от уровня 1991 года.63 А ведь в 1991 году уже состоялся катастрофический спад инвестиций, после того, как план 1990 года был выполнен на 30 процентов. Таким образом, уже семь лет в производственный комплекс страны практически не поступает капитальных ресурсов.
