Дома Голубев детально разобрал вылеты. Эскадрилья не имела потерь. Командир сказал о роли предполетной подготовки. Вспомнил о четком выполнении в бою своих обязанностей каждым летчиком. Подчеркнул, что успех обусловило и правильное использование радиосвязи. Особо похвалил Кузнецова: вместе с ведомым они надежно подавили зенитный огонь и обеспечили неотразимость удара голубевской шестерки.

Отношения в эскадрилье постепенно налаживались. Крепло взаимное доверие командира и подчиненных, рождалось настоящее войсковое товарищество. По предложению Голубева командир полка впервые узаконил боевой расчет звена из четырех самолетов. Рациональнее, с учетом их боевого опыта, распределили летчиков. Истребитель отныне обслуживал технический экипаж. Это повысило авторитет командиров звеньев: они отвечали теперь за выучку не только летчиков, но и техников.

Подготовке летчиков на земле Голубев уделял особое внимание. Инженерно-технический состав, эскадрильские умельцы приспособили ряд помещений для планомерной, насколько позволяли фронтовые будни, учебы, В землянке вывесили схемы наивыгоднейших атак истребителей по различным типам вражеских самолетов, таблицы ракурсов и дальностей ведения огня. Рядом - увеличенный чертеж сетки прицела истребителя. Все это использовалось на тактических летучках, предварительной подготовке летчиков. Не забыли о плакатах по устройству самолетов, агрегатов мотора, радиоаппаратуры.

Начинания нового командира поддержали коммунисты и комсомольцы эскадрильи. Именно они подали пример использования каждой свободной минуты на теоретическую учебу. Верными помощниками Голубева были Петр Кожанов и Алим Байсултанов: на конкретных примерах из своего опыта они разъясняли молодежи преимущества пары истребителей перед тройкой, правила маневрирования под огнем бомбардировщиков. Рассказывали молодым летчикам о вооружении и тактике вражеской авиации. Все это давало возможность успешнее решать боевые задачи, особенно штурмовые удары с использованием эрэсов, как сокращенно называли реактивные снаряды. А вот результативность воздушных боев по-прежнему оставалась низкой: летчики нередко возвращались без побед. И это сильно тревожило командира.

Как-то, вернувшись с очередного задания, Кожанов ?долго разговаривал с летчиками на стоянке. Потом, взволнованный и разгоряченный, пришел к Голубеву. Без обиняков, решительно заявил:

- Не я буду, командир, если в следующий раз не собью фашиста. Наши летчики теряют веру в И-16, говорят - старый самолет. - Он хлопнул перчатками по бедру, продолжил: - Вообще-то, истребитель, конечно, старый. Другие полки уже перешли на "миги", "яки", "лагги". Но я считаю: хороший летчик и на "ишачке" может, должен воевать успешно. Да что тебя убеждать, дай только надежного ведомого, и я покажу, что такое "ишачок".

- Ты можешь спокойнее? Остынь, Петр, горячка тут ни к чему, - остановил его Голубев. - А доказать нашим летчикам, вернее, показать возможности И-16 действительно надо. Бери в пару любого.

- Алима Байсултанова, - не раздумывая, решил Кожанов.

Байсултанов сам водил новичков в бой. Командир не склонен был его от этого отрывать. Но выполнить такой вылет - для пользы дела - он все-таки разрешил.

И вот шестерка истребителей, где Кожанов (он возглавил всю группу) и Байсултанов шли парой, вылетела на задание. Голубев с нетерпением ждал ее возвращения. Когда летчики приземлились, комэск поспешил к самолету Кожанова.

- Опять неудача, - спрыгнув с крыла и бросив с размаху перчатки о землю, в сердцах сказал Петр. - Подошел я к "юнкерсу" вплотную, тот аж из прицела вылез. Стреляю, а он летит, еще стреляю - летит. Весь пронизан трассами, а не горит, как отсыревшее полено!

Кожанову Голубев верил, как самому себе. Тем более - после обещания, которое он дал. Петр никогда не преувеличивал своих достоинств. Не скрывал и промахов, если такие случались. Что же происходит в воздухе?

- Может, гитлеровцы преподнесли какой-то сюрприз? - предположил Голубев.

С минуту помолчали. Каждый размышлял об одном и том же. Наконец Кожанов натянул перчатки на озябшие руки, поправил на ногах унты, успокоился.

- Нет, командир, - произнес он. - Сюрприз мог быть в одном бою, с одним самолетом, а тут...

- Тогда что-то неладно с оружием, - заключил комэск.

Это глубоко обеспокоило обоих. Голубев приказал инженеру по вооружению проверить точность пристрелки пушек, пулеметов и прицела на самолете Кожанова. Выяснилось: пристрелка нарушена, а стволы оружия донельзя изношены. Посмотрели другой, третий истребители - то же самое. Как потом выяснилось, произошло это из-за длительных каждодневных, до предела напряженных боев, частых перегревов стволов.

Авиаспециалисты срочно заменили отработавшие пушки и пулеметы. Все отладили, пристреляли оружие на земле. А потом Кожанов поднялся в воздух на учебную стрельбу и в первом же заходе буквально изрешетил буксируемую самолетом мишень.

- Теперь, командир, все у нас пойдет как нельзя лучше, вот увидишь, - заверил Голубева Кожанов.

День 21 февраля выдался хмурым. Из свинцовых туч валил густой снег. Погода нелетная, но на фронте нужно быть готовым к любой неожиданности. Поэтому летчики дежурили у самолетов, каждое прояснение в облачности тут же использовали, чтобы прикрыть ледовую дорогу. Случалось, наиболее опытные и в пургу вылетали на специальные задания.

Вдруг по аэродрому передали приказ: всем построиться. Не правы те, кто утверждает, что война - сплошная безысходная горечь. Приходили на фронт и радости. Если точнее, люди сами их приближали изнурительным боевым трудом. Спустившись в блиндаж командного пункта, Голубев услышал окрылившую его весть: приказом Народного комиссара ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова от 18 января 1942 года 13-й истребительный авиаполк преобразован в 4-й гвардейский. И вот настал торжественный день.

Крылатая советская гвардия! Она родилась около месяца назад в битве под Москвой. 6 декабря 1941 года шесть авиационных полков ВВС Красной Армии первыми преобразовали в гвардейские. Теперь это заслужили четыре полка ВВС Военно-Морского Флота, в числе которых был и родной полк Василия Голубева. В понятии "гвардеец" тогда сливалось многое: и беспредельная личная храбрость, и отточенное боевое мастерство, и неудержное стремление к победе. Стать гвардейцем каждый воин считал для себя высочайшей честью.

...Стоят ряды летчиков, техников, мотористов. В строю ни шороха, ни движения - единый боевой организм! Голубев перебирал в памяти страницы истории полка.

Колыбелью его был истребительный дивизион, созданный в 1918 году Постановлением Народного комиссариата по морским делам. В годы гражданской войны он мужественно защищал Петроград. В 1937-м многие питомцы части, среди которых В. М. Преснухин, Б. А. Тахтаров, В. С. Трошкин, Н. М. Никитин, А. И. Белов, А. Г. Шубиков, А. А. Денисов, А. К. Свиридов, дрались в Испании. В боях с белофиннами три летчика пол-ка - И. Г. Романенко, П. В. Кондратьев и В. М. Савченко - стали Героями Советского Союза. За шесть первых месяцев Великой Отечественной полк уничтожил 117 гитлеровских самолетов, много живой силы и боевой техники врага. Славная история!

Не все дожили до волнующего события. Голубев подумал, что вот здесь должен стоять капитан Владимир Полторак, погибший в неравной воздушной схватке под Таллином. А рядом с ним - летчик чкаловской закалки, первым ставший в боях с фашистами Героем Советского Союза на Балтике Алексей Антоненко. За 35 дней он уничтожил одиннадцать вражеских самолетов. Смерть настигла его при посадке: аэродром подвергся в этот момент сильному огневому налету артиллерии. Тут же место и Героя Советского Союза Петра Бринько. Жизнь аса, сбившего до 14 сентября 1941 года пятнадцать самолетов врага, оборвал зенитный снаряд.

Сейчас в дружной фронтовой семье гвардейцев их заменили молодые, но уже прославившиеся в боях Михаил Васильев, Геннадий Цоколаев, Алексей Лазукин, Петр Кожанов, Алим Байсултанов, Анатолий Кузнецов. О чем думают они в эти секунды? Скорее всего - о боях, которые впереди. Какими они будут, никому точно пока не известно. Ясно одно: их будет очень много - исключительно трудных, жестоких, потому что враг все еще цепко держит Ленинград в тисках блокады.