Когда все приготовления были закончены, Морган честно рассказал флибустьерам, ради чего была проделана столь грандиозная работа. Он понимал, что теперь его замысел воспримется правильно.
Чтобы не подвергать людей долгому и утомительному плаванию вокруг Южной Америки, Морган решил посуху пересечь Панамский перешеек, чтобы внезапно атаковать город с суши. Четыре корабля были отправлены вперед — на штурм форта Чагре, откуда и должен был начаться поход. Через несколько часов боя форт удалось поджечь. Испанцы бежали, а пираты заняли город.
Оставив в Чагре мощный гарнизон, 18 января 1671 года пираты двинулись на Панаму. Чтобы взять с собой как можно больше боеприпасов, провиант решили добывать по пути, однако испанцы, узнавшие об этом, стали применять тактику выжженной земли: их колонисты покидали свои дома, уводя с собой скот и унося все съестные припасы. Так что переход пиратской флотилии через Панамский перешеек превратился в «голодный» марш.
Наконец наступил тот день, когда флибустьеры увидели океан и башни Панамы.
...Утром 27 января 1671 года Морган отдал приказ выступить на штурм города. Измотанным и оголодавшим пиратам противостоял гарнизон в 2 400 пехотинцев и 400 кавалеристов, а также несколько сот индейцев и негров, управлявших стадом в 2 000 диких быков. Во главе этого войска, расположившегося на равнине перед городом, стоял сам губернатор Дон Гусман. Испанцы, вдвое превосходившие неприятеля силами, практически не сомневались в победе. Однако решающее двухчасовое сражение закончилось полной победой пиратов. В тот же самый день после кровопролитного штурма, стоившего пиратам огромных жертв, Панама была взята и победители вошли в город.
Но их ждало сильнейшее разочарование — самые богатые жители, заранее покинув город, прихватили с собой все самые ценные вещи. Почти все испанские корабли, стоявшие в гавани, были затоплены. Все это привело Моргана в такую ярость, что он незамедлительно отдал приказ сжечь Панаму дотла. Город сначала горел, а потом тлел четыре недели, пираты продолжали грабить развалины, унося все уцелевшее добро, а еще ловили и жестоко пытали горожан, бежавших в окрестные леса, желая дознаться, где при отходе было спрятано золото. Было также решено догнать и захватить так называемый «золотой галион», на котором находились основное количество вывезенных из Панамы драгоценностей и жены богатейших горожан. Однако в самый ответственный момент мертвецки пьяный экипаж преследователей оказался не в состоянии выполнять даже элементарные команды и галион был упущен.
Уход пиратского войска последовал довольно скоро —награбленные сокровища везли 175 мулов, сзади шли более 60 пленных, за которых они рассчитывали получить хороший выкуп, а в случае неудачи их можно было выгодно продать в рабство.
В Чагре Морган приказал собрать всю добычу воедино, для этого был проведен буквально поголовный обыск. А чтобы избежать недовольств и возмущений, он приказал контролерам обыскать первым себя. Этот ход сработал безотказно. Но за день до назначенного дележа Морган, забрав себе львиную долю добычи, тайком пробрался на свой корабль и в сопровождении немногих приближенных скрылся. Так после всех тягот и испытаний в этой самой крупномасштабной военной операции в истории карибского пиратства соратники Моргана остались практически ни с чем, да еще преданными.
Вскоре после этого похода на Ямайку прибыл новый губернатор с известием, приведшим пиратов в состояние шока. Во всех портах острова было объявлено, что отныне английский король намерен жить с испанским монархом в мире и в связи с этим флибустьерам строжайше запрещалось впредь покидать остров для нападений на испанские корабли или владения.
Английским «береговым братьям» ничего не оставалось делать, как перебраться на французский остров Тортуга, оказавшийся последним надежным пристанищем карибских пиратов.
Генри Морган, все еще промышлявший как крупными, так и мелкими набегами, был отправлен в Англию, его препроводили в знаменитый Тауэр, после чего в 1672 году он предстал перед судом по обвинению в пиратстве. Однако обвинительного приговора ему не осмелился вынести ни один судья. Более того, король Карл II даровал Моргану рыцарский титул и в 1674 году отослал его обратно на Ямайку — уже в качестве вице-губернатора и главнокомандующего военно-морскими силами. Сэр Генри Морган с энтузиазмом взялся за исполнение своих обязанностей, главной из которых являлась борьба... с пиратством. О бывших сотоварищах он теперь отзывался не иначе как о «ненасытной своре», постоянно заявляя при этом, что «ненавидит кровопролитие» и сетуя на то, что «слишком часто вынужден карать преступников смертной казнью».
Последние же, несмотря на противодействие колониальных властей, в большинстве своем англичане, продолжали совершать рейды по испанским владениям то под французским, то под голландским флагами. А в 1680 году, объединившись с враждебными испанцам индейцами, предприняли неудачную попытку взятия заново отстроенной Панамы. В 1683 году крупнейший в Новом Свете город Веракрус, защищенный фортом и охраняемый трехтысячным гарнизоном отборных войск, был захвачен и разграблен объединенной пиратской флотилией под командованием голландца Ван Горна. Для этого похода он объединился с флибустьерами француза Граммона и голландца Лорана де Графа. Войдя в городскую гавань на двух захваченных по пути испанских кораблях и не возбудив никаких подозрений властей, флибустьеры ночью высадились на берег, а утром, практически не встретив сопротивления, взяли город: испанские солдаты слышали стрельбу и крики, но подумали, что это горожане отмечают церковный праздник. Потери флибустьеров были минимальными и в конце концов они, довольные
собой, покинули Веракрус, предварительно получив огромный выкуп за сохранение города и жизней заложников. Однако при дележе пленных Лоран с Ван Горном крупно поссорились и на последовавшей тотчас дуэли первый застрелил второго. В результате этого во избежание новых кровопролитий пиратская флотилия постепенно рассеялась. На обратном пути часть кораблей сгинула во время сильнейшего шторма, другая — попала в руки испанцев и лишь совсем немногим удалось вернуться на Тортугу с добытыми сокровищами.
Через год Граммону удалось захватить не менее хорошо укрепленный испанский город Кампече, но эта операция стала последней победой карибских флибустьеров.
В конце 1680-х годов немногочисленные оставшиеся поселения флибустьеров на Тортуге и Эспаньоле вошли в состав французской колонии Санто-Доминго. После Утрехтского мира 1713 года Франция взяла на себя роль опекуна Испании, а в начале XVIII века наступил закат эпохи карибского владычества флибустьеров.
Объединенные отряды «береговых братьев» все еще составляли немалую силу, зачастую успешно противостоявшую военным флотилиям и регулярным войсковым соединениям Испании, однако силы эти были чрезвычайно разрозненны, а главное, не имели единого предводителя. Потеряв поддержку колониальных властей и Англии, и Франции, и Голландии, карибские флибустьеры вынуждены были проститься со своей прежней вольной жизнью. Часть из них через Магелланов пролив отправилась искать удачу в Индийский океан, а также в испанские владения Тихоокеанского побережья Южной Америки, а часть вынуждена была перейти на службу французским властям, превратившись фактически в наемных солдат. Французские флибустьеры, все еще нападавшие на испанские владения, видимо, от отчаяния, стали также нападать на прибрежные поселения Ямайки — острова, так много лет предоставлявшего им и убежище, и защиту.
Слово «флибустьер» приобрело абсолютно иное значение: так стали называться любые скопления вооруженных искателей приключений всех наций, действовавших по поручению различных воевавших между собой держав.
А «береговое братство» бесследно исчезло вместе с духом пиратской вольницы, витавшим над водами Карибского моря без малого полстолетия.
Олег Матвеев
